Мир Мельхиора 8 - Смертельные волны Подземья

Мы поднялись вверх, стараясь держаться подальше от лангольеров, и опустились у входа. Отсюда уже хорошо можно было рассмотреть серокожую бестию. Стройный силуэт обнажённой девичьей фигуры был по-своему красив. Аккуратная грудь, узкая талия, длинные серые ноги… вот только дальше они переходили в чёрную чешую. Единственный глаз на черноволосой голове светился янтарным светом.

Её щупальца с дополнительными глазами подрагивали. Они находились в постоянном едва заметном движении. А руки прижимали к груди девушки кусок кровоточащего, пульсирующего сердца с множеством обвисших чёрных жгутов.

Сердце Тьмы, — понял я. Что это такое я до сих пор осознавал слабо. В первое посещение нам удалось прикончить эту штуку. И тогда сюда тоже сразу явилась дочь Хаоса с желанием покарать нас любой ценой. Похоже, она была чем-то вроде здешнего смотрителя, а сердце — что-то вроде живого артефакта.

Как и первое, которое уничтожила тогда наша с Терми группа, нынешнее сердце Тьмы тоже было мертво. На этот раз стараниями принцев безумия.

Я прислушался к эмпатии тари, стараясь ощутить эмоции твари, и мне легко это удалось. Порождение хаоса было зло, раздосадовано, обиженно и жаждало мести. Может, и ещё что-то. Вспышки эмоций твари казались неуправляемыми и сменяли друг друга едва ли не мгновенно.

Но общий окрас у них был один — как только на горизонте появится цель, дочь хаоса спустит на неё всех своих жутких сородичей.

За резной дверью находился широкий длинный зал. Высотой он был свыше пятнадцати метров. У стен по обе стороны располагался ряд колонн, уходивших во мрак. Старые фрески почти не сохранились, а вот от узорчатых барельефов кое-что осталось. Помещение казалось строгим, но по-своему красивым. В древние времена здесь росло множество зелени, но сейчас об этом говорили лишь многочисленные вазоны и клумбы с засохшими растениями.

Твари были и здесь. Но заметно попроще — големы двухсотого уровня напоминали бесцельно бредущих зомби. Они просто ходили в случайном направлении и сворачивали в сторону, натыкаясь на стены.

По центру всего этого располагался массивный мраморный фонтан.

— Что-то не так, Син? — уловила моё настроение Ласка.

— Здесь погиб лидер нашей с Терми вылазки в храм. Окончательной смертью, — я присел около скелета. Фигура в чернённой броне из мифрила и эбонита навеки застыла, прислонившись к мёртвому фонтану.

— Она была храбрым воином, — заметила Ласка. — Сражалась до конца, судя по ранам.

— Её убили не монстры, — тяжело вздохнул я, посылая девушке часть восстановившихся воспоминаний. — Здесь на нас напали мародёры. Они надеялись, убив нас, завладеть кровью древних. Вот только в храме мы так и не смогли найти её. А потому стычка, стоившая жизни тёмному паладину Мархи, была, по сути, бессмысленна.

От Ласки повеяло настороженностью. Тень потянулась к груди погибшей девушки и медленно начала вытаскивать вонзившийся в сердце длинный стилет.

— Проводник воли Мортис… — тихо шепнула она.

— Заклинание, которое было в нём запечатано, уже стёрто, так что это бесполезный хлам.

— Это не просто высшая магия тьмы, а магия в чистом аспекте смерти, Син. Сила мастера Танатоса.

— Забирай, если хочешь. Но давай быстрее. Нужно разведать, что находится дальше.

Два облачка снова слились в одно и направились к концу зала. Здесь была такая же вычурная дверь с давно обвалившимся витражным стеклом наверху. Предназначалась дверь, судя по размерам, для великанов.

У самого центра двери стояло существо, напоминавшее сшитое из тел двух человек чудовище, похожее на собаку. Из бесформенной челюсти стекала одинокая струйка слюны.

Мы с девушкой резко свернули наверх, к разбитому витражу и через него перемахнули наружу.

— Подземье… — пронеслась мысль Ласки.

Хм. Выход из храма оказался значительно ближе, чем я думал. Если бы не серая тварь и прочая нечисть у алтаря… Вырваться отсюда было бы значительно проще. А так… нужно думать, как прорваться через гусеницу и всё остальное, и бежать отсюда.

Шансы уйти от пешей и ползучей мелочи у нас есть. Остаются летучие лангольеры. Даже если мы сумеем их обойти и вырваться из храма, они наверняка будут следовать за нами.

Снаружи от входа в храм тянулся перекинутый через пустоту мост. Древняя конструкция перехода была в плачевном состоянии. С помощью парового взрыва я вряд ли смогу это доломать, но та же Дракоша или Нирал вполне способны взорвать этот мост к чертям.

Так мы сможем отсечь преследование хотя бы мелких пеших чудовищ.

Значит, осталось решить, как пройти мимо нечисти…

— А что, если столкнуть порождения хаоса с Тишью? — задумалась Ласка.

— Как ты себе это представляешь? Мы для них куда интересней тварей, да и войско нежити легко расправится с монстрами.

— Тем не менее, это время, — продолжила девушка. — Вопрос лишь в том, возможно ли открыть сюда путь Тиши. И не решит ли грандмастер, что это ловушка.

— Если он не идиот, то он будет в этом уверен.

Ласка нахмурилась, но затем указала куда-то мне за спину. Я обернулся, но не увидел ничего, а затем вновь посмотрел на мир глазами пустотницы.

У края длинного моста был выбит древний каменный указатель.

⇐ Вертикальный лес.

⇘ Багряные земли

⇒ Туманные острова.

— Тебе знакомы эти локации? — С надёжной спросила Ласка.

— Разберёмся по ходу, — ответил я — Пора возвращаться.

Тень ухватила меня за руку, и мы вместе обратились сгустком чёрного облака, возвращаясь обратно. Вместе мы поднялись наверх, вновь пролетая через разбитый витраж внутрь широкого зала.

— Смотри, — позвала меня Ласка, но я уже видел проблему и сам.

Похоже, изначально призыв тварей такого уровня не был предусмотрен для этой локации. И вот теперь застрявший в Мельхиоре обитатель изначального хаоса задумчиво обгладывал одну из колонн под самым потолком.

Ещё один лангольер.

Резко опустившись к самому полу, мы понеслись в сторону святилища с алтарём.

Серая одноглазка до сих пор стенала над кучей плоти, бывшей когда-то сердцем тьмы. Гусеница из тел окончательно вылезла из портала и сейчас скрывалась в другом. Но только я хотел облегчённо вздохнуть, как тварь вновь показала свою мерзкую морду. Голова чудовища была собрана из множества черепов, в которых вместо всех отверстий находились многочисленные рты.