Страница 38 из 154
Но царь Камарун возразил:
– О мудрейшая из женщин, что ты говоришь? И мне, и всем жителям этих краев, и тебе, и всем колдунам хорошо известно, что уж если этот враг проник к нам в город, то он не уйдет отсюда без Книги. Ведь нас предупреждали люди, знающие и мудрые, что враг наш – грозный царь и благородный рыцарь, он поклялся овладеть Книгой Нила и прославить свое имя, повернув Нил от этих стран и краев к землям египетских селений и городов.
– Успокойся, о великий царь, – отвечала ему Акила, – ведь страж города сказал, что наш враг проник сюда один, и мое гадание тоже показывает, что он один, и теперь он бежал и ничего не унес из наших краев и земель.
– Я не верю ни одному твоему слову! – воскликнул Камарун. – Сегодня на небо взойдет новый месяц, и, когда мы откроем святилище и шкаф, подойди ты сама к сундуку, в котором хранится Книга, и посмотри, лежит ли она на месте.
Мудрая Акила ответила:
– Воля твоя, пойдем, царь, и я сделаю так, как ты прикажешь.
Царь Камарун и Акила встали, а за ними – везиры, наибы, колдуны и хаджибы, и все отправились к мавзолею, где хранилась Священная книга. А по пути Акила говорила царю:
– Мы посмотрим: если Книга на месте – только этого нам и нужно, – значит, никто не причинил нам вреда, ни враг, ни завистник, а если она пропала, то, поверь моему слову, я скоро верну ее на место.
Но царь отвечал ей:
– О мудрая Акила, этого никогда не будет; ведь если эту Книгу похитит великий царь, он с ее помощью повернет наш Нил, оросит им свою землю и свои края и прославится как достойнейший из царей. Если Книга исчезла, значит, никакие наши предосторожности не помогли, и тогда не говори, что Книга вернется, ты меня этим не утешишь.
Тогда Акила спросила царя:
– Значит, Книга все равно пропадет?
А царь Сайф шел следом за ними, не глядя ни на кого вокруг, ничего не слушая, думая лишь о Шаме, дочери царя Афраха, охваченный любовью к ней, и твердил про себя: «Я должен сегодня же взять эту Книгу, не страшась ни опасностей, ни трудов, ни попреков!» Угадав мысли Сайфа, Акила подошла к нему и сказала:
– О сын мой, я хочу тебя предупредить, чтобы ты остерегался одной вещи.
– Чего же? – спросил Сайф, и Акила ответила:
– Сегодня царь откроет святилище и войдет, чтобы заглянуть в сундук, в котором хранится Священная книга. Тебе суждено овладеть этой Книгой, и никто не сможет помешать этому. Однако помни, что, хотя жителям этого города и царю Камеруну ты незнаком и неизвестен, духи-хранители Книги тебя распознают и отличат, в каком бы виде ты ни явился. Если ты войдешь в святилище вместе с нами, то едва переступишь порог, как сундук сорвется с места, вылетит на середину мавзолея, перевернется трижды, а потом пролетит у тебя между ног. Тогда тебя заметит царь и все его приближенные, наибы, хаджибы и везиры, на тебя бросятся полчища воинов и растерзают тебя остриями своих мечей, подобно тому как трепальщики хлопка раздирают хлопок, потому что их сотни и тысячи, а ты один, о любимый сын мой, у тебя ни защитника, ни помощника, и я не смогу охранить тебя: ведь если я встану на твою защиту, меня объявят предательницей. Берегись, сын мой, не входи в святилище, даже близко к нему не подходи!
Но царь Сайф ответил:
– Не бойся ничего и не требуй от меня осторожности!
Акила воскликнула:
– Смотри, как бы не оправдался стих: «Тот, кого ослепило собственное невежество, погиб, оплакивая свою жизнь»!
Сказав так, Акила оставила Сайфа, но на сердце у нее была тревога, хоть она знала, что сейчас бесполезно его уговаривать, потому что он все равно не послушается. Оно догнала царя Камаруна и поехала дальше на своем муле, следуя за царем и его вельможами. И когда они приблизились к святилищу и открыли его, вслед за царем, его везирами и приближенными туда вошли все стражники и воины, все мужчины и юноши, и знатные и простолюдины. Затем открыли шкаф, вынули сундук, заглянули в него и увидели, что Книга лежит на месте. Тогда все пали ниц, поклоняясь своей Священной книге.
А. царь Сайф в это время стоял у дверей святилища, горя желанием войти, не зная как быть: ведь мудрая Акила не велела ему входить, а он дал ей обещание и поклялся, что не сделает того, против чего она его предостерегала. Но он не мог удержаться: Книга была рядом, и он чувствовал, что не может упустить ее и должен завладеть ею, чего бы это ему ни стоило. К тому же он тосковал по своей родине и хотел вернуться туда как можно скорее и исполнить желание сердца, взяв Шаму в жены. А еще ему хотелось досадить проклятому Сакрадиону, затеявшему все это дело, но он все же помнил предостережения Акилы. Наконец Сайф решился и, переступив через порог и укрепив сердце, вошел в святилище. Там он увидел, как все люди поклоняются Книге, и захотел поклониться Аллаху, господу миров, говоря себе: «Каждый поклоняется своему божеству, а я преклонюсь перед Аллахом!» Но только хотел он встать на колени, как вдруг деревянный шкаф заколебался и задрожал, а потом поднялся вверх и упал, а ларец, в котором хранилась Книга, перевернувшись три раза, сорвался с места и промчался между ног Сайфа. Увидев это, царь Камарун чуть не умер, а вместе с ним все его мужи и герои, везиры, хаджибы и наибы, которые стояли в святилище. Все они поняли, что перед ними враг, который проник в город, чтобы завладеть Книгой, все видели его своими глазами и знали, что теперь им не помогут никакие опасения и предосторожности. Глядя на Сайфа, царь Камарун вскричал громким голосом:
– Вот он, наш враг, хватайте его, мечами пронзайте его! Это враг, который проник к нам в город, чтобы завладеть нашей Книгой, из-за него я убил моих мудрых колдунов и достойных жрецов!
Люди зашумели и заволновались, а рыцари и герои схватились за мечи и тот же час напали на царя Сайфа, чтобы напоить его из чаши гибели.
Тут Сайф понял, что он поступил необдуманно, поторопившись войти в святилище, но теперь медлительность приведет его к гибели, а бездеятельность заставит осушить кубок смерти. Теперь от грозной опасности его могли спасти лишь всемогущество всевышнего да терпение в схватке с храбрецами, в поединке с острыми мечами. Он бросил сумку Акилы, которая молча смотрела на него, и, увидев, что один из хаджибов приближается к нему с мечом в руках, закричал на него, оттолкнул его руку, ударил кулаком в грудь и, опрокинув на спину, выхватил меч из его рук и бросился на проклятых врагов, рыча, подобно льву пустыни. Он испускал крики и рычание, вопли и стенания, изо всех сил сокрушал врагов, подобно гневному льву, и все время восклицал: «Аллах велик!»
Услышав это, царь Камерун обезумел от гнева и стал кричать:
– Убейте его, не оставляйте его в живых!
Царь Сайф услышал это и понял, что ему несдобровать. И он стал наносить во все стороны меткие и беспощадные удары. Меч, который он взял у хаджиба, был острый и гибкий, и он рубил им головы и суставы, проливая кровь обильными потоками, крушил людей, заполнив мавзолей телами убитых, отсеченными руками и головами. Царь Сайф яростно расправлялся с врагами, пробиваясь к дверям святилища, крича подобно бешеному верблюду, изливая на головы врагов чашу мучений и испытывая их своими ударами.
Наконец он выбрался наружу, устелив землю телами убитых. Но враги вскочили на коней и нахлынули на него подобно бурному потоку. Его меч иступился и зазубрился, а враги теснили его со всех сторон. Тогда Сайф посмотрел на всадника, который наступал на него с прямым копьем в руках, подождал, пока тот ударил его, и, уклонившись от удара, ухватился за копье и вырвал его из рук всадника, а потом стал наносить этим копьем удары так, что кровь лилась на землю. Зычным голосом он закричал:
– О собаки, я унесу вашу Книгу и убью вас всех вместе с вашим царем, сколько бы вас тут ни было!
А царь Камарун, слыша голос Сайфа, всякий раз напускался с бранью на своих людей и кричал:
– Горе вам, один человек, пеший, одолевает вас и крушит мечом и копьем! Где же ваша доблесть и решимость?