Страница 76 из 94
А бедняжки, как оказалось, до сих пор являлись рабами родителей Эминэллы и носили проклятые ошейники рабов. В случае непослушания они, конечно, после подачи хозяевами небольшого количества магии, могли причинить им нешуточные боли, а то и убить. Чуть ранее я отнёсся бы к такому намного спокойнее, но сейчас меня оно меня сильно рассердило. Понятно, что заинтересовал и сам ошейник. Тут я кинул на бедняжек иголки со слабой магией смерти и просто усыпил их ненадолго. Чтобы проклятые ошейники-артефакты ненароком не заработали, мне пришлось осторожно выкачать с них всю магию из стихий воды и воздуха в пустые накопители. После этого они уже спокойно открылись и снялись. Прямо в таком виде я и спрятал их в сильно защищённом тайнике. А бедняжки, проснувшиеся после подачи в них небольшой порции жизненной Силы, удивлённо глянули на меня. К счастью, ничего больше магического и опасного для них я не обнаружил. Правда, пришлось забрать у них и несколько кулонов и колечек, и явно напичканных ядами. Может, случайно что-то тайное и осталось, но мне больше ничего так и не удалось обнаружить.
Конечно, ещё не пришедшие в себя бедняги ответили на мои вопросы, и их ответы меня просто ужаснули. Жаль, но эти тридцатилетний мужчина и женщина, уже чуть помоложе, родились и выросли среди эльфов и нормальной, людской жизни вообще не знали. И испытать им всего пришлось немало, так как к последним хозяевам поступили всего лишь лет десять назад. Хорошо, что вовремя, а так и не выжили бы. Как бедняги рассказали, рабы у эльфов гибли как мухи, и остроухие их особо не жалели. Хватало и тех, кто вообще проявлял к людям самое беспощадное отношение. Кстати, и сам лэр Сатиэль не раз, хоть и не так часто, всё же успел воспользоваться беззащитным положением Асмеллы. Хотя, по сравнению с другими эльфами, он со своими рабами обращался относительно неплохо. Но ненависть всё равно успел заслужить. Вот лэри Эминэлла относилась к своим рабам уже сильно помягче, и к ней они особых претензий не имели.
Тут я просто ещё раз успокоил бедняжек и уложил их спать на имевшиеся в комнате кровати. А то натворят тут дел. Пусть поспят. Отдавать их обратно я уже не собирался. Да, опять мне придётся нарываться на очередные неприятности. Но никак нельзя! Люди не рабы, тем более, у эльфов! Князь я или не князь?
*
Похоже, меня уже потеряли. Но ни мои жёны, ни гости не решились на мои поиски. Конечно, Лилиана расторопно накрыла стол, но почти никто к выставленным яствам так и не притронулся.
— Лэр Сатиэль, лэри Эминэлла, прошу извинить меня за задержку. Но, к сожалению, образовались некоторые неотложные дела. Что же, я очень даже рад, что вы ещё раз решили навестить наше скромное жилище. Мне сильно приятно видеть и свою милую. Эминэлла, извини, пожалуйста, что в последние дни я так и не смог уделить тебе достойного внимания. Сама понимаешь, что у меня нежданно так образовались неприятности. Но, вроде, они уже позади. Так что, всё может и наладиться. Конечно, если пожелаешь. Как говорится, насильно мил не будешь.
Моя милая жёнушка как-то мило покраснела. Но вот её аура всё же показала какие-то досаду и даже злобу. Правда, она пока просто промолчала. Понятно, что слово взял глава эльфийской семьи.
— Дорогой зятёк! Наверное, можно тебя, Акчул, называть и так, но последние события пока не располагают к таким семейным обращениям. Эминэлла прибежала к нам вся в слезах и сначала не хотела раскрываться, но потом всё же рассказала о последних событиях. И ты, Акчул, сильно оскорбил как нашу дочку и свою жену, так и нас, её родителей.
Да, что-то уж слишком наглое обращение. Никакого вежества к целому князю, хоть и зятю. Вот, и жена смотрит на собственного мужа недоумённо. А тот явно хочет сделать мне что-то неприятное. Ладно, пока потерплю. Придётся уж после дать достойный ответ.
— Извините, лэр Сатиэль, но, вроде, ничего оскорбительного я не допускал. И Эминэлла может полностью подтвердить это. Если Вы имеете наш последний разговор, то мы просто выяснили наше истинное семейное положение. Уж я точно никого из своих подруг не оскорблял. А о вас и ни одного слова не было. А потом я, хотя, и сильно расстроенный, просто отправился отдыхать в свои прежние покои. Да, и на другой день мне никого не хотелось видеть, но, к сожалению, кроме Яснины, никого дома уже не осталось. Я, правда, подумывал о том, чтобы вас навестить, но вы пришли сами, и теперь надобность в этом просто отпала.
— Да, Акчул? А как же твои пошлые расспросы и обвинения? Мало ли с кем наша дочка до женитьбы встречалась? Уж она свою невинность точно соблюла. И твои угрозы насчёт развода? Как это понимать? Уж она-то тебе даже после размолвки ни с кем не изменяла, потом, и в убийствах своих прежних возлюбленных не обвиняла.
— Что Вы, лэр Сатиэль, ничего такого не было. Просто мне стало известно, что тот Ажинэль, которого вы явно принимали у себя дома и здесь, причастен к некоторым попыткам покушения на меня. И оказалось, что и Эминэлла тайно встречалась с ним и имела очень душевные разговоры. Я не знаю, что у Вас попросили и пообещали эльфы этого проклятого клана, но охрану к вам они уже приставили. Понятно, что и золота подкинули. Но не надейтесь на них. Вообще-то, лишние видоки никому не нужны, тем более, чужаки. Насколько я могу судить, орхейцы почти во всех кланах на птичьих правах. Орхейские земли разорены уж давно, а уцелевших жителей так и не посчитали равными себе и не приняли в свою среду. Хотя, не об этом речь. Я мог бы опросить Вас, лэр Сатиэль, о Вашем предательстве, и даже против Вашей воли, но лучше признавайтесь сами. Мне всё ясно. И упираться бесполезно. И, пожалуйста, обращайтесь ко мне как положено! Мы с Вами, хоть я как бы и Ваш зять, но не на равных!
Похоже, младшая эльфийка, удивлённо и зло зыркавшая глазами и возмущённо слушавшая всю нашу нехорошую перепалку, начала понимать, что к чему. Она ещё раз оглядела всех нас, но уже сильно недоумённо. Тут и отец эльфийки вскинулся ещё раз. Он начал, было, и успокаиваться, но тут я решил взяться уже за него.
— Вот зря Вы, лэр Сатиэль, явились ко мне домой и ещё и хамите! С другой стороны, и мне, раз жёны не любят и тайно встречаются с прежними возлюбленными, может, тоже завести, как Вы, рабыню для любовных утёх? Мне ведь, как князю Орхея, это вполне позволительно. Это Вам в Орхее придётся отказаться от рабов и рабынь, но не мне!
— Акчул, я прошу подбирать слова! Никаких рабынь для утёх у меня нет, и не было никогда!