Хозяйка "Белой усадьбы"

ΓЛАВА 2

С другого боку подполз Цедрик, но прижиматься не стал, просто сел рядом, будто взрослый мужчина, расставив широко колени, уперевшись в них локтями, скрестил руки, а голoву опустил вниз.

   Чтобы не молчать, я решила спросить о самом важном:

   - Расскажите мне, что означает «Белая усадьба» и кто такая Хозяйка?

   - Ты и этого не знаешь? - опять первым заговорил один из рыжих близнецов.

   - Ты дебил что ли? – недовольно огрызнулся Цедрик. - Не слышал, что Рина сказала? Они из другого мира, откуда им знать?

   - Я думал, они специально пришли, – пожал плечами мальчик.

   - Нет, – покачала я головой. – Я ничего не знаю о вашем мире, я просто за сыном пришла.

   Говорить о том, что я заключила сделку с «голосом» не стала, думаю, что детям эта информация ни к чему.

   - Так расскажите мне о «Белой усадьбе»?

   - Белые усадьбы – это дар богов нашему миру, – ответила тихонько Мариша, сверкнув зелеными глазами.

   А я подумала, что если девочку умыть, то она даст фору любой красавице из интернета на Земле.

   - Но без «Хозяев» Белые усадьбы – просто обычные дома, - продолжила девочка. - Раньше вокруг «Белых усадеб» строились города, потому что рядом с «Белой усадьбой» никакие хвори никого не брали, и погода была теплая и солнечная, и урожай самый лучший, и животные хорошо плодились и не болели. Сейчас «Белых усадеб» с Хозяевами в нашей стране всего одна осталась. Она в столице стоит, и то, Хозяину уже почти тысяча лет, и говорят, что ему недолго осталось, а приемника он себе так и не нашел.

   - Тысяча лет? – в шоке прошептал Алекс. – Он маг?

   - Хозяева «Белых усадеб» всегда маги, – пожала плечами Мариша, как будто это само-собой разумеющее.

   - Есть ещё «Белая усадьба» в Ростаме, – добавил один из близнецов, на востоке в каждoй стране по одной, на юге, и за морем – на западе. Вроде бы целых три.

   - Но там «Хозяева» не такие, как в нашей стране, - горделиво ответил второй рыжий близнец. – В нашей - самый лучший. Только старый уже, – он с сожалением выдохнул.

   - А мы его даже видели однажды, на день благоденствия, нас отец с собой брал, и мы смогли близко подойти к «Белой усадьбе». А «Хозяин» всех своим светом озарял. На нас несколько лучей попало.

   - А я никогда в столице не бывала, - тихонько сказала Сатия. - Мы с мамой почти у самой границы жили. У меня папа военным был, а когда его убили в баре, мама тоже совсем спилась, и меня за долги продала, этим.

   Она кивнула на дверь, и поежилась.

   - Флина твоя сестренка? – спросила я, глядя на малышку, которая сидела рядом с девочкой, тоже, как мой сын, прижимаясь к ней с боку.

   - Нет, – пoкачала головой Сатия. – Её тоже у кого-то купили, наверное, в другом поселке. Нас двое было, она же малая совсем, и не говорит даже. А мне поручили за ней присматривать. Вот, присматриваю. – Будничным голосом сказала она, и потянула девочку к себе на колени.

   - У вас есть закон, позволяющий продавать детей за долги? – спросила я сиплым голосoм.

   - Нет, «Хозяин» бы не разрешил! – пылко возразил Цедрик. – Это бандиты! Они деньги всяким алкашам да сволочам предлагают, а те своих детей отдают. Вoн, как мамаша Сатии. А потом переправляют через границу в другие страны, где рабство разрешено.

   - И много у вас таких стран?

   - Везде, – ответил один из близнецов. – Только в нашей Хозяин не разрешает. А если помрет, наверное, тоже разрешат, - тихо добавил он.

   - А ты, как сюда попал? – сглотнув очередной колючий комок, спросила я, глядя на Цедрика.

   - Два года назад у нас почти вся деревня от хвори померла, а кто жив остался, мы в город подались. Мои все померли. В городе я потерялся, прибился к местным мальчишкам, вроде полегче стало. Меня сапоги чистить поставили у рынка.

   А я вдруг ощутила гнилые нотки в голoсе мальчика. Именно гнилые, как будто тухлым запахом пахнет, только запаха не было… был, конечно, они ведь не мылись столько, но совсем не такой. С особым привкусом, что ли…

   - Ага, как же! – усмехнулся один из рыжих близнецов. – Знаю я, как вы там сапоги чистите, щипачи они.

   Цедрик посмотрел на рыжего с ненавистью, а на меня с ужасом, и начал пылко говорить:

   - Хозяйка, я клянусь, что больше, без твоего разрешения ни одного медяка не украду! Ни одной вещи не возьму! Только если ты мне не прикажешь! Клянусь Хoзяйка! Только не прогоняй меня!

   - Эй-эй, успокойся Цедрик. Я никого никуда прогонять не собираюсь. Ты чего?

   И кажется до меня дошло, что за «гнилые нотки» я почувствoвала, когда мальчик рассказывал про свою жизнь. И, чтобы проверить свою теорию повернулась к сыну, и попросила его:

   - Алекс, скажи, что тебя зову Андрей.

   - Что, зачем? – не понял ребенок.

   - Так надо, пожалуйста, – попросила я его.

   - Ну ладно, меня зовут Андрей, – пожал плечами сын.

   И я опять ощутила эти «гнилые нотки», но не такие сильные, как от Цедрика, а еле слышные. Будто сын не хотел совершенно меня обманывать, а вот Цедрик, видимо хотел, вот и ощущения были другими.

   А один из рыжиков весело сообщил всем вокруг:

   - Хозяйку обмануть нельзя, она ложь чует за версту, так что прокололся ты Цедрик. Не советую больше языком болтать.

   - Да пошел ты! Я не буду больше врать! Я же поклялся служить Хозяйке! – злo ответил мальчик, сжав кулаки и обещая всем своим видом устроить рыжему близнецу взбучку.

   - А вы, мальчики, как сюда попали? - решила сменить я тему, и посмотрела на близнецов, чтобы мальчишки прямо тут не устроили потасовку.

   - Нас дядька продал, – зло сплюнул второй близнец, который до этого молчал.

   И больше не один из мальчишек не произнес ни слова.

   - А родители? – решила попробовать я узнать побольше информации о детях.

   - Нету, померли, – ответил второй мальчик.

   И всё.

   Понятно, видимо не хотят вспоминать.

   Я повернулась и посмотрела на старшую девочку – Маришу.

   Крила сидела рядом и теребила в руках какую-то вещь, похожу на самодельную куклу.

   - А вы как сюда попалил? – спроcила я у девочки.

   - Так у нас, как и у Цедрика морянка прошла, пол деревни выкосило, и моих тоже, – спокойно ответила девочка. – Мы с Крилой не удел остались. Когда работорговцы приехали, нас сразу же им и продали.

   - Что за морянка такая? – спросила я, стараясь не думать о том, что случилось с девочками.

   - Так это в дальних деревнях завсегда такое случается, – пожал плечами Цедрик. - Чем дальше от «Белой усадьбы», тем сильнее морянка. Болезни всякие. Их морянками все и называют.

   - Понятно, а что врачей нет? Почему не вылечили?

   - Врачей – это кто? - удивился Цедрик.

   - Целители, - попробовала я другое слово.

   - Так Хозяин не может далеко лечить, его сила только на столицу и несколько городов и сёл вокpуг доходит, а больше нету. Многие, кто поближе живет, ездит на День Благоденствия, там в столице можно немного подлечиться, а те, кто дальше живет, дорого… Вот от морянки и мрут.

   - Почему не может? – удивилась я.

   - Не знаю, – Цедрик пожал плечами. – Так завсегда было. Кто близко, тот и лечился.

   - А дети? Разве нет детских домов? Почему вы на улице оказались, я ничего не понимаю? – спросила я, смотря на ребятишек, в шоке.

   - Хозяин, говорят, организовал несколько приютов в больших городах, – ответил Цедрик. – Мне уличные пацанва говорили, что там кормят хорошо, но скучно. Учиться заставляют и на улицу не пускают. Я и не пошел туда. Теперь жалею, может лучше бы там жил.