Страница 86 из 106
— Что-то не так! Я чувствую… немедленно соедини меня с нашим Шуингом! Быстро!
— Во время прыжка это невозможно!
— Так выйди из него!
— Из прыжка можем выйти, только прибыв к заданной точке, раньше это невозможно… — Гигемеш не отводил взгляда от красных глаз жреца. — Мы не сможем это сделать… это гарантированно приведет к разрушению и потере варпдвигателей, и тогда…
Жрец, размазавшись в воздухе, молниеносно переместился к нему и схватил генерала за горло.
— Мне, необходима, связь, с нашим Шуингом! Немедленно! — брызгая ядовитой слюной во все стороны, яростно прошипел жрец. — Немедленно!… ты…
— Уже через… через семь гигов… мы… мы выйдем… из…
Старый генерал захрипел, отчаянно пытаясь вырваться из железных тисков жреца, яростно сжимавших его горло всё сильнее и сильнее. Несколько капель его жгучей слюны попало тому на лицо и руки, и теперь эти места нестерпимо жгло и саднило. От неминуемой смерти его спас резкий звук сирены, неожиданно прозвучавший в боевой рубке, он-то и заставил жреца ослабить свою хватку.
— До выхода из гиперпрыжка осталось пять гигов, — оповестил всех находящихся в рубке своим металлическим голосом бортовой Искин, — экипажу занять свои места и приготовиться к плановому выходу из гиперпространства.
Отпустив почти задушенного Гигемеша, жрец метнулся к остолбеневшему от неожиданности дежурному офицеру, вперив в того свой безумный взгляд.
— Мне… нужна… связь… с нашим Шуингом! — наступая на растерявшегося офицера, шипел он. — Ты слышишь? Связь с Шуингом! Немедленно…
— Охрана! Нападение на генерала! — вместо того чтобы беспрекословно выполнить приказ жреца, громко закричал дежурный офицер и нажал красную кнопку на пульте управления прямо перед ним.
В помещение тут же ворвалось с десяток бойцов охраны и направили свои двухлезвенные Пуши прямо на жреца. Тот от неожиданности замер на месте и неверяще уставился на воинов.
— Вы!?… всех вас… — но договорить он не успел.
Снова в рубке прозвучал бездушный металлический голос Искина:
— Выход через один гиг! Экипажу занять свои штатные места и приготовиться к выходу, всем…
Но тут корпус корабля сотряс чудовищной силы удар, заглушив голос Искина. Все те, кто не успел схватиться хоть за какие-нибудь конструкции, дружно разлетелись по всем углам боевой рубки! На ногах остался стоять только один жрец.
— Что…
Тревожно завыла сирена, оповещая всех присутствующих на крейсере о большой беде.
— … двигатели выведены из строя, частичное разрушение корпуса, разгерметизация в … — сквозь шум и скрежет ломающихся конструкций доносился голос Искина.
Но тут еще один мощнейший удар пуще прежнего сотряс до основания весь корпус корабля, и плиты пола снова ушли из-под ног у тех, кто только начал приходить в себя и подниматься. На этот раз даже жрецу не удалось устоять на месте. Его отбросило к стене и приложило головой об какую-то выпирающую из нее конструкцию.
Неизвестно сколько жрец провел без сознания валяясь на полу, но пришел он в себя от дикой головной боли раскалывающий его череп пополам. Схватившись руками за голову, он с трудом перевернулся на живот и кое-как встал на четвереньки. Приходя в себя и превозмогая боль, он яростно затряс головой.
Сквозь туман, наполнивший его сознание, он услышал истеричный крик дежурного офицера:
— Это нападение! Вражеский десант на корабле, бои идут на всех палубах крейсера! Заблокировать вход в рубку, отключить телепорт!
«Нападение? Какое еще нападение! Что за… это что, измена… предательство?…» — жрец попытался сфокусировать свой взгляд и с удивлением увидел, как из их же телепорта, один за другим выпрыгивали крепкие низкорослые воины, облаченные в защитные доспехи, и тут же начали палить по всем тем в боевой рубке, кто еще проявлял хоть какие-то признаки жизни.
Жрец неверяще уставился на происходящее, как будто это было не здесь, и не с ним.
«Это кто еще такие? — как-то отстраненно подумал он, превозмогая невыносимую боль в голове и пытаясь всё-таки подняться с четверенек. — Нет, это не Зоты, это точно! Он видел их древние изображения, те были высокие ростом, почти такие же, как мы…»
Его еще не совсем сформировавшуюся мысль, прервал окрик на незнакомом ему языке: «Что за язык? Это точно не зотэрианский… это какой-то другой… неужели ошибка верховного? Нет, этого не можешь быть!»
Жрец поднял глаза и увидел прямо перед собой низкорослого воина в глухом непроницаемом шлеме и угловатой защитной броне. Воин направил свое оружие ему точно между глаз и прокричал что-то непонятное. В ответ жрец оскалился, его рот мгновенно наполнился ядовитой слюной, и он уже готов был плюнуть ее в этого низкорослика и затем прыгнув разорвать того голыми руками на части, но оружие бойца коротко дернулось, и голова жреца в тот же миг разлетелась на мелкие фрагменты по всей рубке. Обезглавленное тело простояло еще несколько мгновений на коленях, затем его всего свела жуткая судорога, и оно плашмя упало на пол, заливая черной, дымящийся кровью всё вокруг.
Яд Зиджим, попав в кровь Гигемеша уже начал действовать, вызвав у того короткий паралич, который к слову, вот-вот уже должен был пройти, но почему-то все никак не проходил. В голове генерала сохранялась ясность ума, его зрение и слух работали до сих пор превосходно, и это позволяло видеть и слышать всё то, что происходило в настоящий момент в его боевой рубке.
А там происходило ровно то, что он сам вытворял на других кораблях противника не раз и не два! Его великолепный, считавшийся непобедимым в обычном бою крейсер «Мишмаат» только что взяли на абордаж!
Не в силах что-то изменить, генерал лежал на правом боку и своими глазами видел всю ту бойню, которую устроили эти, непонятно как здесь появившиеся штурмовики. Он прекрасно видел, как в трех метрах от него какой-то воин неизвестной ему расы лихо расправился с Шиагом, попросту снеся тому голову одним выстрелом.
«Да, мужества этому низкорослому воину было не занимать, так запросто расправиться с самим Зиджим… или, — генерала вдруг осенила внезапная догадка, — или тот попросту не знал, кто перед ним! Но это уже и неважно теперь — мозги жреца вон как размазало тонким слоем по всей рубке!»
Пока он размышлял над увиденным, прямо перед его глазами появились подошвы чьих-то десантных ботинок и снова послышалась какая-то непонятная, чужеродная речь.