Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 75 из 89

Грызлик её понял, снял с пояса меч и вопросительно глянул на меня. Я пожал плечами, мол, твоё имущество, как хочешь, так и распоряжайся. Спутник спокойно передал оружие рукоятью вперед. Нас под конвоем повели в поселение. Я всю дорогу наблюдал за туземкой. Каждый раз, поймав мой взгляд, она чуть сощуривалась, изучая меня.

В деревне из соломенных хижин боязливо выглядывали старухи, женщины и дети. Несколько седых стариков и пара подростков с облегченными копьями недобро косились на нас с Грызликом. Кроме конвоиров молодых воинов не было. Куда все делись? На охоте что ли?

Нас завели в центральную и самую большую хижину. Я спокойно дождался, когда мне и Грызлику свяжут руки. Караулить неожиданных гостей остался один из воинов. До ушей доносились обрывки далёкого разговора туземки с несколькими мужчинами.

Я уселся на деревянный, покрытый соломой пол, и принялся ждать. Спустя минут десять стало понятно, что судьба моя решится еще не скоро, поэтому я сгреб побольше соломы и увалился спать. Чего зря время терять?

Разбудили меня только через час. Туземка уселась на пол и с интересом меня разглядывала.

— Альканта, — сказала она, дважды хлопнув себя ладонью чуть выше груди.

— Александр, — представился в ответ. Со связанными руками хлопнуть себя по груди не получилось, но я попытался, чем вызвал хохот девушки.

— Грызлик! — сказал спутник.

Альканта подавила улыбку и уважительно склонила голову.

— Гальдра ал, Ксандр? Урван ал котук? — спросила она.

Похоже, у всех местных страсть к сокращению моего имени до последних пяти букв. Хоть я и не знал их языка, смысл был понятен, и звучал вопрос примерно так: «Нахрена ты припёрся? И кто ты такой?».

Я улыбнулся и подивился своей невнимательности, только сейчас разглядел, что в центре ожерелья на груди Али, как я мысленно прозвал туземку, деревянная фигурка, подозрительно похожая на каменный кусочек алтаря. Я достал из инвентаря один из медальонов и показал его.



— Ал ингуар, Ксандр! — воскликнула она, и было в ее взгляде столько благоговейного восхищения, что я сразу понял, есть меня точно не собираются, да и ритуальное жертвоприношение вряд ли светит.

Ваше отношение с Алькантой улучшено. Текущий статус Дружелюбие.

Путы с нас сняли. Расположили с комфортом, сытно накормили речной рыбой под пряным соусом, моллюсками и салатом из водорослей. Мясо я трогать не стал, видел, что его на столе немного. Этот жест не укрылся от внимательного взгляда Али.

Оказалось, она здесь вождь. С тех пор, как пару лет назад прошлый вождь, её отец, разгневал духа-покровителя, у племени начались проблемы. Река вышла из берегов и разрушила поселок, после этого много людей заболело. Вдобавок большинство воинов погибло при нападении «Усюруга». Не знаю, кто это, но Грызлик на этих словах издал протяжное «О-о-о-о-о!» и весь побелел.

Ингуар на их языке означает «избранный». Родовая память сохранила пророчество о человеке с медальоном из камня, что явится в самый трудный момент и уведет племя в благодатные края.

Весь день люди собирали свои скромные пожитки. Солнце уже спряталось за горизонт. Тьма обступила деревню. Старик разжигал большой костёр для празднества. Это всё мне поведала сама Аля. Навык лингвистики рос. Хотя я по-прежнему ничего не понимал словами, зато многое доходило через жесты.

В чаше у меня был какой-то местный алкогольный напиток. Хотя аборигены явно примешивали туда особый ингредиент, потому что унесло меня с одного стаканчика. Пятерка фигуристых девушек из тех, что больше других налегали на местный аналог капусты, колотила в барабаны.

Всё племя запело, а воины и несколько девушек нацепили деревянные маски и начали ритуальный танец. Мне было очень хорошо. Всё таки истосковался я по людям. К концу празднества языковой барьер ничуть не мешал общаться с Алей. Я понимал её, а она меня.

Исчезновение вождя и ингуара Ксандра с праздника никого не смутило. Барабаны продолжали стучать, а туземцы плясать и петь. Лишь один зубастик тяжело вздохнул и покачал головой, когда из шатающегося шалаша Али начали доноситься крики и стоны.

Грызлик уселся рядом с туземцами, отпил из деревянной кружки и завороженно уставился на ритуальный танец, изображающий сражение воина и усюруга.