Страница 51 из 81
— Ай! — заорал картмастер. — Тьфу! — пытался отплеваться он. Затем зазвучали глухие стуки, я дернул за веревку, побитый пиксель вылетел из пуховой завесы и упал под ноги. Его здоровье было в красном секторе, а по всему телу вспухли гематомы от попаданий, переломанные крылья совсем обвисли.
— Ую уку, — сплевывая пух, обиженно простонал картмастер.
— Жора, мать твою, — процедил я сквозь зубы и забренчал на гуслях, восстанавливая здоровье горе драчуна. — Тебе башка нужна, только чтобы туда медовуху заливать? Что за самодеятельность?
Мы дождались, когда ХП восстановится, и начали мстить за поломанные крылья пикселя. План был прост, но эффективен. Рогоз уже отрастил себе третью голову и вертелся, не понимая, что задумали странные гости, ведь мы обходили его по кругу.
Когда до моба дошло, что что-то не так, веревка уже лежала вокруг стеблей. Оставалось лишь разойтись в разные стороны и натянуть её. Раздался хруст, здоровье рогоза стремительно поползло вниз. Как растение ни билось, выбраться уже не смогло.
В качестве лута выпало пять семян. Пойдет в пополнение коллекции к тянучке. Скоро выращу свою армию боевых растений. Настроение после маленькой победы поднялось, и мы продолжили путь с бо́льшим энтузиазмом, вскоре наткнувшись на очередной след.
Отпечатки стоп на мху или в торфе болото прятало очень быстро, но вот огромные ямы затягивать не успевало.
— Что это? — спросил Жора.
— Похоже, некромантка нежить поднимала. Тут же повсюду скелеты. Некоторые на большой глубине, вот и лезут потом наверх.
Теперь по дороге попадались разбитые костяки болотных тварей. Некромантка с кем-то сражалась, теряла помощников, но тут же поднимала новых. Надо запомнить, что убить слугу смерти на болоте, это как боксеру забороть борца, то есть почти нереально.
Все иллюзии переставали на нас пагубно действовать, мы больше не плутали, ведь шли фактически по ковровой дорожке из костей. Сложнее стало, когда наш маленький отряд начал спускаться в низину. Туман, кажущийся жидким, с каждым шагом становился все гуще и плотнее, через несколько минут мы даже друг друга не видели. Если б не веревка, ни за что бы в него не сунулись.
— Лук-а-а-арь! — раздался слева крик. Гном запрыгнул на медведя и проехал верхом сквозь нас. Стоило огромных усилий, чтобы не ломануться в сторону и не угодить в топь.
— Винт, Рузик! — окликнул справа странную парочку парень с арбалетом. Надпись над его головой мигала, показывая то «Антшот», то «Антхант», пока фигуры не растворились в тумане.
— Это кто? — шепотом спросил порядком струхнувший Жора.
— Призраки, — заявил я, спрятав в кулаке комок медвежьей шерсти. — Призраки, — уже тише повторил я, пытаясь убедить в этом и себя.
— Ты видел, у гнома пушка! В игре ведь нет огнестрела!
— У призраков есть.
Дальше идти приходилось быстро, если задерживаться на одном месте дольше, чем на секунду, нога начинала утопать в трясине. Времени обдумывать следующий шаг вообще не было. Дорога пошла словно кратерами изрытая. Причем дна у этих небольших лужиц не имелось, если провалиться туда, уже не выберешься без помощи двух товарищей, что как мулы впрягутся в веревку.
Стало зябко. Со всех сторон начали доноситься хлюпанье и чавканье. Тени мелькали в тумане. Хоть это и игра, но такие декорации давили на первобытные инстинкты, из-за чего мурашки целыми стадами мигрировали вдоль позвоночника.
— Уф! — раздалось слева над самым ухом.
Я повернулся на звук и отшатнулся. Земля исторгла из себя облако зеленого пара. Он начал смешиваться с туманом и терять свой ядовитый оттенок. Несмотря на то, что мы быстро удалились от этого места, на Жору, шедшего последним, повесился дебаф отравления.
— Вы будете блуждать вечно, — зазвучал еле слышный шепот сразу со всех сторон. Жора даже с шага сбился, и веревка натянулась. — Просите пощады. Молите указать путь.
Чувство времени очень скоро атрофировалось. Мы брели, как нам казалось, только вперед. Меняли направляющего и продолжали путь. Как ни странно, бодрость не падала, голод и жажда тоже не беспокоили, организм словно впал в анабиоз. Непрекращающийся шепот давно утратил какой-либо смысл и превратился в фоновый звук. Все это слилось в один бесконечный вязкий дурной сон.
В голове пусто, никаких мыслей, только монотонное передвижение ног. Левой, правой, чавк-чавк. Широкий шаг через лужу. Левой, правой, чавк-чавк. Подать руку оступившемуся товарищу. Левой, правой, чавк-чавк.
— Я больше не могу! — закричал Жора. — Я не хочу так еще два месяца провести!
— Нельзя останавливаться, — зашипел я. — Он только этого и ждёт!
— Кто? Мы даже не знаем, кому противостоим.
Знаем. Стоило только выпасть из тупого ритмичного движения, как вышедший из сна разум сразу сложил все детали. Это всё проделки болотного духа. Чертов ублюдок заманивал туархасов и таким образом заставлял их молиться себе. За счет этого и поддерживал своё существование. И ведь никто из стариков даже не сказал. Стыдились собственной слабости.
Я активировал Третий Глаз. Мир окрасился в зеленые тона, вокруг нас клубилось серо-голубое защитное поле. Если б не Зик, мы бы попали под еще больший ментальный контроль и уже бы не выбрались отсюда.
— Туда, — указал в область, где туман чуть рассеивался. Выход совсем рядом, рукой подать. Жреческое умение прекратило действовать и ушло в откат.
— Вроде пожиже стал, — сказал Жора и тут же закашлялся, открылось еще одно интересное свойство местного тумана. У его границ нельзя говорить, вешается страшное отравление, которое не снималось моим Очищением. Мне приходилось постоянно лечить пикселя. Он был прав, густота взвеси в воздухе начала уменьшаться, да и почва под ногами с каждым шагом становилась все суше и тверже.
Картмастер взлетел и активно замахал руками, указывая, куда стоит идти. Я свернул и вскоре выбрался из низины. Сюда туман словно бы боялся вылезать.
— Слышишь? — спросил Жора.
Я лишь помотал головой.
— Женский смех.
— Кости! — сказал Грызлик и ткнул пальцем в десятки скелетов, раскиданных по всей территории.
— Вперед! — скомандовал я. Времени на передышку не было. Если остановимся, болото снова придумает, как заморочить нам головы.
Теперь уже и я слышал смех. Истеричный, безумный, скрипучий смех. Прорвавшись через заросли камышей, мы вышли на самый сухой участок болот, что нам до этого попадался. Он весь был изрыт и засыпан костями.