Страница 30 из 76
— Если я скажу, что да, это что-то изменит? — в приглушённом голосе прозвучала насмешка.
— Я тогда отвечу: если ты женщина, то нет ничего невозможного.
— Наглец, — голова безликого слегка запрокинулась и послышался тихий смех. — Ты нашёл общий язык с единорогом. Но, Зелон? Тебе слух не режет?
— Нет, — продолжал стоять, даже не пытаясь в этот раз хоть как-то прикрыть наготу. — Я знал когда-то парня с таким именем. Он умер, какая жалость. Его убила любовница, такое тоже иногда случается. Наверное, он ей не понравился в постели.
— Печальная история, и очень поучительная, — снова смех. Сегодня безликие явно в хорошем настроении.
— Зачем вы их выращивали?
— Странный вопрос. Зачем люди выращивали лошадей? Чтобы ездить на них. Если тебя волнует вопрос этики, мы никогда не убивали ради этого. Люди во все времена справляются с подобным вполне самостоятельно.
— Что мне с ним делать? Я не смогу его содержать. Просто не смогу обеспечить безопасность. Что бы ты не говорила, но это не просто лошадь.
— Ты будешь упорно называть меня женщиной?
— Мне так приятнее думать, что я постоянно появляюсь голым не перед мужиком, — я усмехнулся, а в прорезях маски снова блеснули глаза. — Так что мне делать?
— Ничего. Зелон молод и глуп, но он быстро растёт и учится. Он понимает, что с рыжей ведьмой ему будет лучше, но и к тебе его тянет, он чувствует родство и от этого тебе никуда не деться. А ещё он голоден. Чтобы развиваться как следует, ему нужно хотя бы раз вдоволь наесться. Если так случится, что ты сможешь его накормить, не ограничивай его ни в чём.
— Ты опять говоришь загадками.
— Так интереснее. — Она, а я почти уверен, что это именно она, снова рассмеялась. — Ты должен помнить, что, несмотря на эмпатию, разум и темную сущность Зелон животное, которое не связано моральными терзаниями людей. Он их просто не понимает, и никогда не поймет. Если ты вовремя вспомнишь мои слова, то все в итоге будет хорошо. Не отлично, но среди всех плохих исходов этот станет лучшим.
— Это как-то связано с предстоящим нападением, про которое говорил Подоров? — я невольно подался вперёд.
— И так было сказано слишком много, — она покачала головой. — Очнись.
Я пошатнулся, чуть не поскользнувшись на мокром полу. С трудом удержав равновесие, выключил воду.
— Демоновы твари. Теперь гадай, что вы имели в виду.
Выйдя из ванной, я растянулся на кровати. Надо доделать контур страха. Схватив телефон, я набрал номер.
— Костя, ты…
— Я в курсе, что охренел. Собирайся, встретимся у Тихона.
— Да ты не просто охренел, — в голосе Ушакова послышалось восхищение. — У меня нога всё ещё нога сломана.
— И что, это как-то помешает тебе использовать дар? В общем, я тебя там жду через час.
Отключившись, я бросился одеваться. У меня, кажется, начинается паранойя, но меня это нисколько не смущает. Лучше быть живым параноиком, чем самоуверенным трупом.