Страница 13 из 15
Глава 5
Сознание возвращалось в этот раз по моим субъективным ощущениям очень долго. Я несколько раз просыпался на очень короткие промежутки времени и снова впадал в забытье.
В первые разы я видел над собой непроглядное небо подземелья, озаренное золотыми вспышками такой силы, что они казались маленькими солнцами, что покрывали собой всё небо.
Исчезали они столь же быстро, как и объявлялись, но за одними следовали другие, превращая всё небо в калейдоскоп мрачной черноты и благородного золота.
Когда же вспышки исчезли, то я осознал себя на носилках, во дворе разрушенной крепости. Здесь стоял отчетливый запах смерти: запекшейся крови, начинающих гнить тел и гари.
Но я даже не сумел сориентироваться, как меня ощутимо качнуло. Портал, открытый с той стороны, словно перекрутил меня за краткий миг через мясорубку, а мое сознание вновь погрузилось во мрак.
***
— Живой? — теперь меня встречало не черное небо подземелья, как и не белый потолок, а суровое лицо медсестры в медицинской маске.
— Вроде, — прокряхтел я, ощущая ноющую боль по всему телу, будто меня использовали в качестве боксерской груши на протяжении нескольких часов. Что не так уж и далеко от правды, если вспомнить всё пережитое во время испытания в лабиринте.
На мне была какая-то белая рубашка и свободные спортивные штаны. У кровати же виднелся комплект из носков и пары ботинок.
Вот это сервис. Поставил бы пять звезд, если бы еще и завтрак в постель организовали.
— Значит, повезло. Твой организм перенёс сильнейшую нагрузку. Серьезно истощилась проводящая структура маны, источник пляшет в припадке, работая в холостую. Ты большой везунчик, раз твоё сердце выдержало нагрузки и не разорвалось во время отката. А он грозился обернуться катарсисом, если бы ты не отрубился в подземелье, — вещала женщина, отстранившись от меня и внося какие-то данные себе в «гапс».
Так, я снова в «Кубе». Солнечные лучи из окна об этом явно говорили, да и крепость я вроде как видел, хотя и последнее, что помню, так это бой неизвестного нашего спасителя с тварью.
Хотя даже здесь воспоминания словно закинули в мясорубку и знатно прокрутили.
Я неторопливо согнулся и сел на край постели. Сделать это оказалось не так-то и просто.
— Так... Сколько мне примерно еще в таком состоянии находиться? — задал я самый животрепещущий вопрос. Хоть боль и была терпимой, но каждое движение отражалось тихим матом в голове.
— Я уже провела несколько сеансов лечения, так что остальное зависит от твоего собственного организма и его естественной скорости регенерации. Но, полагаю, с неделю другую магией ты пользоваться не сможешь. Иначе любая нагрузка на источник может обернуться новым откатом, только сильно разрушительнее, — произнесла она, а я попробовал неторопливо натянуть носки на ноги. Приходилось действовать крайне медленно и аккуратно, точно я пенсионер за шестьдесят. Странное ощущение.
— Может, мне зелье дадите какое-нибудь или мазь регенерирующую используете? — вздохнул я, а женщина недоуменно на меня посмотрела.
После чего она подошла ко мне, пройдясь ладонью с зелёным свечением над головой, а следом задумчиво постучала «гапсом» себе по подбородку.
— Травмы головы нет, а дурость несусветную всё равно несешь. Или это врожденное? — выгнула женщина бровь и щелкнула меня по носу, вынуждая тихо рассмеяться. Смешок болью отозвался в груди, вынуждая меня тут же успокоиться и зашипеть сквозь сжатые зубы.
— Это вот так вы с пациентами обходитесь? — спросил я.
— Как «так»? — продолжила медсестра.
— Негуманно.
— О, еще как. После отката возможны припадки и лихорадка, а потому я пропишу тебе жаропонижающее. Заберёшь на выходе из кабинета. Вопросы? — произнесла медсестра, пробежавшись по «гапсу» пальчиками с ухоженным маникюром.
Я заметил, как на прикроватной тумбе пиликнул мой собственный «гапс». Удивительно, что он не сломался или не вывалился из внутреннего кармана комбинезона во время моих злоключений.
Лишь несколько крупных царапин на корпусе появилось. Но я не гордый, пока работает, я, в принципе, доволен.
— Если позволите... вопрос не по теме? — поинтересовался я, приподнимаясь с постели.
— Парень у меня уже есть, — хохотнула женщина, но взмахом руки предоставила своё разрешение.
— Спасибо, но такого счастья не осилю. Так, о чем я? А! В Российской Империи ведь существует специальность алхимика, не так ли? — произнесённые слова медсестры вскрыли некоторые вопросы, ответы на которые могли серьёзно отразиться на моем развитии.
— Конечно же! Правда, в нашей стране алхимики не особо в почете. Большую часть рынка магических трав и металлов захватила Поднебесная и ее Дворец десяти тысяч секретов, — вздохнула она, на что я задумчиво кивнул, — Ладно, поговорили и хватит. Дуй уже отсюда. У меня и так пациентов навалом.
— Конечно. И последнее. Сколько я провалялся? — спросил я, убирая «гапс» в карман штанов.
— Пять дней. И предупреждая твой следующий вопрос — вся дальнейшая информация занесена в «гапс». А теперь прошу меня простить, — мотнув головой, женщина удалилась в другой угол комнаты, к шкафу с лекарствами и микстурами.
Мне же не оставалось ничего иного, как поковылять на выход. Пару полупустых коридоров, одну лестницу и три двойных двери спустя я сумел выбраться на свежий воздух.
Птицы поют, солнце печет, одним словом — лепота. И всё равно до сих пор поверить не могу, что это Санкт-Петербург, славящийся вечной сыростью и серостью, а не какой-то курорт в Сочи или Анапе.
Выцепив глазами неприметную лавку в тени размашистого дерева, я уже через пару минут вовсю копался в «гапсе».
Так-так, трагедия в «Кубе», несколько сотен погибших студентов, еще больше раненных и увечных. Объявленный траур и начало официального расследования. Также начальство «Куба» объявило о прекращении занятий сроком в две недели.
В это время студентам разрешалось покинуть академию для встречи с родными и восстановления в застенках своих родовых поместий. Но и гнать никто никого не намеревался, так что желающие могли спокойно остаться в своих комнатах.
Кстати, о комнатах...
Вместе с тем, «Куб» провел обещанное разделение на команды. С интересом заглянул в длиннющий список, в котором найти свою фамилию оказалось не таким и плевым-то делом. Команды состояли из четырех человек, каждой присваивался свой номер.
— Команда 13: Рика Хайзантен, Исао Рен, Ксения Райзен, Марк Ливен. Лидер команды... Марк Ливен, — пробормотал я себя под нос, охреневая от такого выверта судьбы.