Страница 22 из 55
— Я бесконечно благодарен, что имею возможность сотрудничать с вашим превосходительством.
Гринберг подозревал, что им не удалось одурачить раргиллианина; тем не менее, благодарность Фтаемла была искренней, так как он сам был в ранге посла.
Пока секретарша расставляла угощение, они перевели дыхание. Фтаемл выбрал французское вино, а Гринберг и Кику, как им посоветовал Хобсон, раргиллианский напиток — нечто, названное «вином» лишь из-за бедности языка и напоминающее хлеб, разболтанный в молоке и отдающий серной кислотой. Пока напиток не коснулся его губ, Гринберг поторопился изобразить редкостное удовольствие.
Он с уважением отметил, что босс рискнул попробовать жидкость.
Пока ритуальная церемония, которой придерживались от семи до десяти цивилизаций, шла своим чередом, Гринберг получил время присмотреться к Фтаемлу. Медузоид был одет в дорогую пародию на земной мундир: кургузый фрак, кружевное жабо и полосатые брюки. Данное одеяние помогло скрывать тот факт, что хотя сейчас он напоминал обыкновенного гуманоида с двумя ногами, двумя руками и продолговатой головой, в сущности, в нем не было ничего человеческой).
Но Гринберг вырос в обществе Великих Марсиан и имел дело с многими различными существами; он не считал, что «человек» должен иметь только человеческое обличье и не отдавал никакого предпочтения чисто человеческим формам. С точки зрения самого фтаемла, он был обаятелен и грациозен. Его сухая хитиновая кожа, оранжевая с зелеными подтеками, была ничуть не хуже декоративной леопардовой шкуры. Отсутствие носа ничуть не портило впечатления и компенсировалось подвижным чувствительным ртом.
Гринберг решил, что Фтаемл должен прятать свой хвост, оборачивая его вокруг туловища под одеждой, дабы избежать ненужных намеков, что он похож на кого-то из существ, к которым раргиллиане очень чувствительны: до сих пор им была памятна та история в Риме, когда на приеме один из них смахнул хвостом свечу. Другие раргиллиане, с которыми Гринбергу приходилось сотрудничать, старались вообще не пользоваться одеждой и носили свои хвосты гордо вздернутыми вверх, как мартовские коты. Так было, например, на Веге-VI, воспоминания о которой заставили Гринберга содрогнуться.
Он посмотрел на вибриссы медузоида. Они отнюдь не напоминали змей. Босс явно относился к ним с излишней нервозностью. Конечно, они были с фут длиной и толщиной с его большой палец, но у них не было ни глаз, ни пасти, ни зубов — это были просто вибриссы, усики, и не больше. У многих других рас тоже есть такие усики. А что такое наши пальцы, как не короткие усики?
Мистер Кику и доктор Фтаемл опустили свои бокалы на стол почти одновременно.
— Доктор, консультировались ли вы со своими доверителями?
— Сэр, мне была оказана такая честь. И могу ли я выразить благодарность за десантную шлюпку, которую вы столь любезно предоставили в мое распоряжение, чтобы я имел возможность, покидая поверхность вашей очаровательной планеты, снестись с теми, кого я имею честь здесь представлять. И отдавая должное тем выдающимся личностям, которым я ныне служу, должен сказать, что она куда больше подходит для моей конституции, нежели аналогичное устройство их корабля.
— Не стоит благодарности. Мы всегда рады услужить друзьям.
— Вы исключительно любезны, мистер Заместитель Секретаря.
— Итак, что же они сказали? Доктор Фтаемл содрогнулся всем телом:
— Я искренне сокрушаюсь при необходимости сообщить вам, что они непоколебимы, они настаивают, что их малыш (женского пола) должен быть возвращен без промедления.
— Я не сомневаюсь, вы сообщили им, что мы никогда не слышали о нем?
— Все это я сделал. Надеюсь, вы простите мою невежливость, если я передам их ответ в выражениях грубых, но точных. — Он смущенно повел плечами. — Они говорят, что вы лжете.
Мистер Кику не возразил, зная, что когда раргиллиане исполняют роль посредника, они не вкладывают в эти обязанности ничего личного и действуют как телефон.
— Было бы куда лучше, если бы я в самом деле лгал. Тогда, в конце концов, я мог бы поймать их пострела, и с делом все было кончено.
— Лично я верю вам, — внезапно сказал доктор Фтаемл.
— Благодарю вас. Почему?
— Потому что вы употребляете сослагательное наклонение.
— Ах, вот как. Сообщили ли вы, что здесь есть более семи тысяч разновидностей внеземных существ, пребывающих на нашей планете, каждая из которых представлена сотнями и тысячами индивидуумов? Что из них примерно тридцать тысяч — разумные существа? Но что из них только очень немногие обладают физическими характеристиками, отдаленно смахивающими на ваших хрошии, и относительно всех их мы знаем, откуда они родом, с какой планеты?
— Я раргиллианин, сэр. Я сказал им все это и даже больше, используя их собственный язык и изложив факты гораздо яснее, чем вы могли бы это объяснить какому-нибудь землянину.
— Я вам верю. — Мистер Кику хлопнул по крышке стола. — У вас есть какие-то предложения?
— Минутку, — вмешался Гринберг. — Нет ли у вас изображения типичного хрошии? Оно могло бы помочь.
— Хрошиу, — поправил Фтаемл. — Или в данном случае, хрошиа. Прошу простить. Они не употребляют символику типа изображений. К сожалению, у меня нет возможности выполнить вашу просьбу.
— Раса безглазых?
— Нет, экселленц. Выглядят они вполне прилично и даже изящно. Но их глаза и нервная система несколько отличаются от наших. То, что они называют изображением, было бы для вас совершенной бессмыслицей. Даже я нахожу это довольно затруднительным, хотя общепризнанно, что моя раса наиболее приспособлена для интерпретации абстрактных символов. Если раргиллианин… — Он замолчал и принялся прихорашиваться.
— Ну, хорошо… опишите нам одного из них. Используйте все свои широкоизвестные семантические способности.
— С удовольствием. Корабль, созданный хрошии, относится к боевому классу и…
Мистер Кику прервал его:
— К боевому классу? Доктор, вы хотите сказать, что это военное судно? Вы мне этого не говорили. Доктор Фтаемл изобразил боль и сокрушение:
— Я считал, что этот факт общеизвестен и достаточно непригляден.
— И я того же мнения. — Мистер Кику задумался, не стоит ли ему поднять по тревоге Генеральный штаб Федерации. Не сейчас, решил он. Мистер Кику всегда был настроен резко отрицательно к вмешательству военной мощи в процесс переговоров, ибо он был уверен, что демонстрация силы служит признанием неудачи со стороны дипломатов, а также практически сводит на нет шансы достичь соглашения в будущем. Свое мнение он мог обосновать, но предпочитал держать его на уровне эмоций. — Продолжайте, пожалуйста.
— Хрошии-военные являются трехполыми; разница между ними не бросается в глаза, и у нас нет необходимости в уточнениях. Мои доверители, руководящие экспедицией на данном корабле, примерно на шесть дюймов выше этого помещения и вдвое тяжелее вас. У каждого из них четыре пары ног и две руки. Руки у них маленькие, но сильные и исключительно ловкие. По-моему, хрошии отличаются необычной красотой и функционируют с редкой грацией. Они с большим искусством работают с машинами, инструментами и совершают очень тонкие манипуляции.
Пока Фтаемл говорил, Гринберг слегка расслабился. До этого намеки раргиллианина все же беспокоили его: вдруг это создание «Луммокс» окажется одним из хрошии… но теперь он понял, что опасения его основывались всего лишь на случайном совпадении числа ног… точно так же страуса можно было бы спутать с человеком, потому что у него две ноги! Мысленно Сергей упорно пытался определить Луммокса в какую-нибудь категорию существ, но ни одна из известных ему пока не подходила. Доктор Фтаемл продолжал:
— …но эти выдающиеся характеристики хрошии не исчерпываются простыми данными о размерах, весе, строении тела и функциях, ибо самое потрясающее впечатление производит их интеллектуальная мощь. — Медузоид причмокнул в восхищении. — Я почти уже пришел к решению отказаться от профессионального вознаграждения и считать мою службу не обязанностью, а привилегией.