Страница 34 из 123
На объяснение ситуации, много времени не понадобилось. Магарыч или, как выразился Лайонел — презент, в кругу военных дело обыденное. Он нетерпеливо кивал головой и поддакивал, а бутыль с янтарным содержимым достал раньше, чем закончился недолгий рассказа.
— Сорок серебряных!
— Ты обалдел? Он и близко столько не стоит. — несмотря на откровенную попытку ограбления, голос юноши остался спокоен. Если не сказать безучастен. О себе давала знать моральная и физическая усталость. Ну и ещё почти бутылка мешанины.
— А как ты хотел, братишка?! Бухла на твердыне больше нет и взяться ему тут неоткуда. Тем более, такому качественному! Можешь, конечно, у барыги из моего взвода спросить, но у него цена даже выше будет.
— Да? И где же твой барыга товар берёт?
— А… А чего это он мой сразу? — осёкся Лай. Ответ последовал его же собственными словами:
— Ну так ведь бухлу в крепости больше неоткуда взяться. Или как ты сказал? Кстати, а Батя знает?
— Причём тут он, вообще?!
— Как причём? Он глава твердыни, и поэтому все, кто тут работают, должны платить ему островную десятину. У нас в деревне так было.
Воцарилась недолгая тишина. Похоже, предприимчивый наёмник осознал, что переторговал сам себя. Оставалось только уступить:
— Тридцать серебряных.
— Я в Тэрре интересовался, столько он тоже не стоит. Двадцать — красная цена!
Скрипя сердцем и зубами, Лайонелу всё же пришлось отказаться от прибыли. Однако, надолго ли? План мести начал зарождаться в его голове раньше, чем юный проходимец покинул келью.
Во время утренних разборок удалось кое-что подслушать краем уха. Вроде как, Венга заменяла Макса в наряде. Но для неё он «благодарности» никакой не приобрёл.
— Эх, молодёжь! Нельзя же так с женщинами… — довольно осклабившись, протянул Лай и тоже вышел из комнаты.
Прежде чем идти к Бате, Макс заглянул на кухню. К дорогому алкоголю следовало присовокупить ещё и соответствующую закуску. Жаль только, что на многое рассчитывать не приходилось. Три сотни ртов исправно расправлялись с запасами, а обновить их за весь перелёт пока что не удавалось.
В итоге, выбор пал на колечко копчёной колбасы и на крупный ржаной сухарь. Да такой чёрствый, зараза, что хоть гвозди забивай! Пришлось устроить ему паровую баньку над кипятком. Чтобы влагой напитался и хоть немного мягче стал. Кто-то из поваров посоветовал посолить и натереть зубчиком чеснока. А другой даже какой-то зелени сушёной накрошил и сверху посыпал.
В итоге, хлебушек стал сам себе бутербродом. Вполне неплохой результат, как для казарменных реалий.
Батя же и вовсе воспринял подношение как самый, что ни на есть настоящий деликатес! Аж на похвалу расщедрился. Мол, и хлопец справный, и головушка светлая, и вообще — красавчик, что сам с козлом-сержантом разобраться сдюжил. А чтобы молодой совсем уж зарделся — снова сравнил его с наставником!
В общем, к себе в келью юноша вернулся в приподнятом настроении. Тревоги отступили, да и забот стало на одну меньше. Правда, ещё предстояла беседа с Кеном, но вряд ли она грозила стать непростой, иначе бы уже состоялась. А значит, наконец-то можно было сдаться на милость накопившейся усталости.
Да, можно. Но, увы, не судьба.
Дверь распахнулась как от пинка ногой и гулко ударила щеколдой о стену. Порог переступила Венга.
Локоны её каштановой гривы шевелились аки змеи! Карие глаза обратились двумя чёрными безднами! А пухленькие губки сжались до бела!
— Макс… — не своим голосом прошипела девушка. — Говорят, ты старому вкусности всякие носишь и бухло по пол золотого проставляешь?!
Трудно сказать, чего было больше в этой нелепой претензии: обиды, что её саму не отблагодарили, или ревности, что отблагодарили, но не её, или может даже злости на что-то… Да и вообще, поздно уже было гадать. Спасти теперь могло только чудо.
И оно случилось.
— Земля! — донесся чей-то крик сквозь ставни.