Страница 108 из 123
Глава 33
Харука отшатнулась от старого наёмника, как это мог бы сделать дикий зверёк, от брошенного в него факела. Увы, позади стоял Кеншин. Случайный укол мечом не сделал ситуацию лучше. На этот раз она шарахнулась в сторону, как будто её уже добрый час пытали огнём…
Никто из отряда не посмел проявить хотя бы малейшее нетерпение и мешать маневрам. Это несколько разрядило обстановку. Девушка снова уставилась на командира.
— Та не смотри так! Зенки поломаешь! Просто оденься и изобрази пленного. До располаги доведём тебя — и гуляй! — увещевал Батя. — Макс, помоги подружке одеться!
— Сама пускай одевается! — по-бабски визгливо запротестовала Венга.
Нашёлся и Лайонел:
— Я помогу! Харука тян, снимай штаны!
— Я те дам щас, поганец!
— Да на что ты мне нужен, папаш?
— Цыц, сбочинец! Нам пленного бедуина показать надо. А она — единственная под этих гадов ростом подходит. Оденется, на голову — наволочку с подушки, и пускай ногами еле перебирает, когда её тащить будут. Кен, объясни ей. Только не гавкай мне тут! Нормально объясни, шо бы согласилась!
Из-под шлема Кеншина раздался тяжёлый вздох. Но приказ — есть приказ. Когда он откинул забрало — на лице не было ни намёка на раздражение. А уж как он принялся разжёвывать девчонке план. Ну точно, прям как с дитём малым. И сю-сю, и му-сю…
И ведь подействовало! Глазёнки свои выпучила, кивает через слово и даже моргнуть боится. Как теля перед мамкой. Хотя, может в том и дело, что вроде как свой, да заговорил так сладко.
Короче, бездна их разберёт, этих степняков.
Итогом увещеваний стало то, что Харука взяла у Бати вещи и принялась облачаться. И странное дело… Шаровары вроде как в пору, свободные, но вот с жакетом и жилеткой вышел конфуз. Затрещали по швам! А с виду и не скажешь, что такая широкоплечая.
Но, как бы там ни было, спустя минуту степнячка превратилась в пустынницу и даже наволочку сама с подушки сняла.
— Вот и добренько. Вот и хорошо. — прохрипел Батя. — Так, мужики, вон тот труп на покрывало погрузите, простынями накройте и типа как раненного несите. А девку под руки. Она, значится, наш пленный. Токмо нежно, а то разнервничается и порешит вас к Матери бездне!
Исполнили, как и положено воинам чёрной бригады — в лучшем виде.
Харуку тащили под локти. Она изо всех своих степнячих сил изображала раненного: еле перебирала ногами, пыталась вырваться и мотала головой под наволочкой.
Провинившийся сержант тоже не отставал в актёрском мастерстве. Он был одним из тех, кто тащил «раненного», а чтобы правдоподобнее — лично изображал стоны. И Свет молил, и пить просил, и на каждой ступени улицы охал да ахал…
В какой-то момент, Батя даже приблизился к голове колонны, чтобы прервать этот поток народного творчества.
Церковный квартал, само-собой, давно проснулся. Можно сказать — почти кипел! Священники и чиновники торчали из каждого окна. Детвора из послушников выбегала на пути шествия и чуть не под ноги лезла.
Многие, ожидаемо, стремились приблизиться к «пленному».
Какой-то высокопоставленный сановник тоже увязался следом. Поначалу он выяснял отношения с оцеплением, а потом попытался протиснуться к наёмникам. Естественно, солдаты не позволили.
Оставшийся путь прошли немногим спокойнее. Тут и там на улицы выходили вооружённые бюргеры.
Райнер с подкреплением появился лишь ближе к расположению. А молодец, быстро отреагировал! Почти роту снаряжённых бойцов успел собрать за считанные минуты.
— Свет всемогущий! Зергиус! Что стряслось?! — воскликнул шериф.
Батя отвечал в тон, чтобы было слышно всем, кому положено:
— Бедуины в город пробрались! Одного живым взяли! Сейчас допрашивать будем!
— Ну дела! А много?
— Нет, диверсионный отряд. К руководству церкви подбирались, мы в последний момент успели.
— Шайзе!!! Тогда я патрули и посты усилю, и сразу к вам. Только не убейте его раньше времени.
— Не переживай дорогой! У нас в этом вопросе имеется большо-о-ой опыт! — наёмник надавил на последних словах, как-бы подводя черту под тёмными делами Светопоклонников.
По возвращении, бригада продолжила заниматься тем, чем занималась до выхода — ничем.
Скорого возмездия от пустынников всё равно не ожидалось. В пользу этого говорило достаточно факторов: малочисленность группы, странность её состава, полное пренебрежение мерами безопасности…
Зато предстоял визит церковников. В том, что они попытаются отобрать свидетеля своих преступлений, сомнения не возникало. Но отдавать им, конечно же, никого не собирались. По крайней мере — живым. А как подороже продать труп, так это Батя запросто придумал!
Изображать допрос с пристрастием, он приказал отделению провинившегося сержанта. А чтобы аферу не раскрыли, «пыточной» назначили баню, как единственное помещение с дверью.
А пока никто не пришёл — можно было и поболтать.
— Дурошлёпы, етить их так и эдак! — Батя треснул кулаком по столу. — Многотысячное вторжение на пол Архипелага организовали, оружия наклепали, кораблей настроили, а караул на крошечном периметре просрали! Шо это было, Кен? Ты у нас тут главный спец по диверсиям, объяснись за коллег, будь добр.
Степняк пожал плечами:
— Всё у них нормально было. Церковь за конспирацию отвечала. И справлялась хорошо, раз находились в центре столицы, и никто об этом не знал. Наш успех — это результат случайности, — Кеншин кивнул на соотечественницу, — и быстрых действий. Промедли мы у входа под купол, и я уверен, что никого бы не застали.
— Ну а почему они все укороченные были? Прям элита-элит! Никакого уважения к врагу! Тьху!
— Может это связано с тем, как они за стены проникали? Тоннели или щели какие-нибудь узкие? — предположил Даджой.
Но Кен сходу отмёл теорию:
— Тогда не вписывается труп с нашей крыши. Тот здоровый был.
— Может не из их группы? Кроватей то всего пять было. — великан стоял на своём.
— Ладно! Шо толку гадать? Док
Но девчонка и не подумала притронуться к деньгам. На удивление всем, она вопросительно уставилась на Кеншина. Тот сдержано кивнул и лишь тогда награда была принята. Вместе с уже знакомым «аригато» прозвучала ещё какая-то белиберда.
— Говорит, что ей надо возвращаться к брату. — перевёл Кен.
— Ну пущай идёт. Только по крышам! Проводи через чердак.