Страница 17 из 80
На вид она не сильно отличалась, и выглядела такой же потрепанной, как и комплекты для рядовых бойцов — ясно было, что придется ремонтировать, и потратить не один час. Только вот весила она раза в два меньше, это несмотря на то, что отдельные участки имели дополнительное усиление.
— Шлем, — продолжил сержант.
Этот оказался почти таким же, как у десятника, разве что нарост на затылке побольше.
— И аптечка, — и мне достался чемоданчик темно-зеленого цвета с алым кругом на боку. — Пользоваться не умеешь… ничего, мануал найдешь. Блок связи в твоей центурии имеется. Все, свободен.
— Спасибо, что по матушке не послал, — пробормотал я, нагружая снаряжение на себя.
Да, со многим придется разбираться, с той же аптечкой, с тем как функционирует блок связи, нечто вроде рации, но в этот момент такая перспектива меня совершенно не смущала. Теперь я мог разговаривать с Сашкой, даже смотреть на нее, и это воодушевляло невероятно.
Логово сержанта-хозяйственника осталось за спиной, я вышел в коридор.
— Егор! — окликнули меня сбоку. — Э… центурион! Разрешите обратиться!
Я повернулся и обмер.
На меня смотрела, моргая огромными фиолетовыми глазами, стройная девушка, на голове у которой были не волосы, а перья, алые, оранжевые, желтые, и они беспокойно шевелились. Ладони ее были крепко стиснуты перед грудью, а на лице читались тревога и мольба.
— Раз… разрешаю, — буркнул я.
Пира! Предательница-жевельде!
Контракт у нее закончился почти одновременно со мной, и она торопливо покинула «Гнев Гегемонии».
— Я… я… вернулась, в нашу центурию, — сообщила Пира.
— Не буду врать, что рад. Зачем?
Она сдала меня Равуде из обиды, цепляясь за былую в него влюбленность, и ее поступок вскрылся. Естественно, она тут же стала парией, изгоем, отверженной — стукачей не любят нигде, и в армии особенно.
И теперь вернулась?
— Я поступила неверненько. Хочу искупить свой проступок! Прости меня, прости!
Мне показалось, что она хотела броситься ко мне и обнять, и удержала ее только кипа шмоток у меня в руках.
— Хм… ну ладно… Только вот еще что…
— Да, я не буду к тебе клеиться! — перебила Пира, тут же осознала, что перебила командира, и закрыла рот ладошкой.
— Очень на это надеюсь. Очень, — я вздохнул. — Ладно, пойдем. Провожу до казармы.
Каюта центуриона — клетушка три на три метра, кровать, шкаф, стол, санузел. Функционально и просто, девчонок в принципе водить можно, если не очень крупных и не очень много, но пьянку не закатишь.
Едва я сгрузил снаряжение на кровать, как перегрузка мягко вдавила меня в пол. Мгновением позже пришло сообщение, что «Гнев Гегемонии» стартовал — да, теперь я офицер, и должен быть в курсе того, что происходит с нашим линкором.
Счастье только, что Равуда больше мной не командует.
Со шлемом я разобрался быстро, после чего открыл аптечку — ряды заполненных шприцев в отдельных слотах, внутри нечто синее, изумрудное, ярко-рубиновое, прозрачное, коробки с таблетками, мотки бинта и упаковки пластыря, почти такие же, как у нас на Земле; понятно, что тут не может быть чего-то особенно сложного, все только для первой помощи, от ожогов, раны обработать или укусы, шок или боль снять, кровотечение остановить. Заглянул в мануал, развернул его над браслетом, и быстро понял, что изучить это за пять минут не получится.
— Чтоб я сдох… — пробормотал я, вчитываясь в нудное и слишком уж детальное описание того, как действует «подавитель инфекций» на организмы всяческих разумных видов: кайтериты, шавваны, гирваны, вилидаро и все прочие, кто может воевать за Гегемонию.
Люди в этом списке тоже имелись, в самом конце, и про них лаконично сообщалось «сведений нет».
Отлично, то есть если я вколю себе эту зелененькую жидкость, то произойти может что угодно. Либо все вирусы с бактериями в моем организме поднимут лапки и отбудут в мир иной, либо сам мой организм поднимет лапки и с криком «мы так не договаривались» обрадует меня болями и поносом.
Вот уж точно, «чтоб я сдох».
Мануал, посвященный блоку связи, оказался намного короче, и с ним я разобрался быстро. Сам блок-связи я нашел в шкафу, и понятно, что на себе я его в бой не потащу, отдам кому-нибудь из десятников или бойцов, кто покрепче и повыносливее, как тогда Йухиро таскал на себе за Лирганой. Проверил, работает ли эта штука, строго по инструкции включил питание, убедился, что все нужные огонечки горят, сигнал поступает, передатчик работает.
Говорить в микрофон ничего не стал, хотя искушение было, не скрою.
В этот момент на браслет мне пришло еще одно сообщение, и я вытаращил глаза, обнаружив, что Макс, мой друг… наверное бывший… тоже получил десятника в моей центурии.
Вот это новость!
Итак, кем я командую?
Фагельма, надежная как лом, опытный боец, которая куда лучше бы справилась с центурией, чем я. Дю-Жхе — то же самое, но этот скорее вскроет себе вены, чем примет офицерскую должность в войсках ненавистной Гегемонии… лучше этих двоих и выбрать нельзя.
Юнесса и Макс… ну да, по опыту они в десятники годятся, но вот по темпераменту — не особо. Девушка-занга очень уж взрывная, эмоции бьют фонтаном, а бывший московский хипстер трусоват, не полезет вперед, когда надо.
И парочка персонажей, которых я знал не очень хорошо: кайтерит Батгаб и бюдрака Адриза. Первый славился пристрастием к расслабону и выпивке, но как-то справлялся с делом, о второй бойцы шептались, что такого вредного командира свет не видывал.
И теперь все это мое хозяйство, с которым придется управляться… блин, сто раз блин!
В дверь стукнули, она распахнулась и на пороге объявился Шадир.
— Ну как, обживаешься? — спросил он, отмахнувшись от моей попытки вскочить и отдать честь. — Собери десятников у себя, поговори с ними… Очевидно, что это помогает. Примерно через пару часов нам уже в бой… Попробуем сесть там, где здорово лупят с земли. Цирк настоящий. Действуй…
И он исчез так же быстро, как и появился.
А я вздохнул и отправил вызов десятникам — через браслет-классификатор, который после того, как меня повысили, обзавелся новыми функциями.
— Можно? — первым явился, как я и ждал, Дю-Жхе.
— Заходи, — я вздохнул повторно. — На моем месте должен быть ты, чтоб я сдох!
Ферини ухмыльнулся и ответил одной из пословиц своего народа:
— Мечтал иглохвост по небу летать, так вот только крылья отрастить забыл.