Страница 79 из 80
Ситуация эта весьма сходна с тридцатыми годами этого столетия, когда человечество близко подошло к использованию внутриядерной энергии. Еще в начале века Вернадский предупреждал о громадной мощи его, еще до 1939 года, когда на весь мир прозвучало сообщение о делении урана, означавшее практическое начало работы по созданию атомного оружия, лучшие умы человечества уже предупреждали о скором появлении оружия небывалой силы.
Однако многие, в том числе руководство АН СССР, считали это делом весьма отдаленного будущего. Несмотря на призывы отдельных ученых сделать достоянием гласности все исследования по ядру, что могло бы предотвратить гонку ядерных вооружений, ни одно из правительств не вняло голосу мудрости. Даже наоборот — открытые ранее исследования стали засекречиваться. В СССР же, несмотря на многочисленные сообщения разведки, несмотря на выкраденные за рубежом программы развития атомных вооружений, чертежи, схемы и образцы деталей атомной бомбы, Вождь всех времен и народов — недоучка-семинарист — и не помышлял о создании ядерного противовеса.
Только с 1943 года начали «запрягать», но запрягали так медленно, так долго, что сообщение об испепелении двух японских городов, застало Самого Мудрого и Самого Проницательного, а также всю окружавшую его политическую шпану, врасплох.
И тогда в нищей разрушенной и голодной стране, промышленность которой была ориентирована в основном на войну, ценой здоровья и жизни заключенных, солдат и якобы «свободных» граждан, отрывая кусок от слабых детей, обреченных больных и измученных стариков, стали срочно строить атомную индустрию.
Сегодняшняя Россия в схожем положении. И так же, как и ранее, население не имеет понятие ни о нановооружениях, ни о нанотехнологиях вообще. Несмотря на огромные суммы, которые тратят США, Япония, Германия, Франция, Китай, даже Мексика на исследования в наноотраслях, несмотря на информацию от заслуживающих доверия источников об активной работе по созданию нановооружений, в России еще даже не запрягают. Ибо опыт прошлого плохо усвоен живущими в настоящем.
В общем, история учит тому, что большевики ничему не учатся. Еще в советские времена проект по нанотехнологин был показан генсеку, страдающему недержанием речи, который неоднократно обзывал себя «реформатором». Однако, из всех реформ ему удались только две — одна, связанная с личным благополучным, а вторая — гласность, при которой, в основном, был слышен только его голос, да Раисы Максимовны.
Нынешнее демократическое правительство может и не против, чтобы развивалась новая отрасль, особливо если денег не просят, но заняться этим основательно, толкать вперед ее нет ни времени, ни сил. То реформы, то война в Чечне, то, понимаешь ли, перевыборы да болезни президента выжимают все соки. Да и вообще — это, похоже, дело далекого будущего…
Об одной всемирной организации
Однако, новой отрасли нужна не только материальная поддержка. В мировом сообществе ученых, занимающихся новой технологией, должен явно быть слышен голос государства российского и, вообще, всех государств планеты, который бы остерегал бы от скатывания нанотехнологии на военные рельсы.
В свое время, после первого испытания ядерного оружия ученые создали Пагуошское движение, не без участия которого были достигнуты известные ограничения в ядерных вооружениях, а также запрещения испытаний их.
Уже многократно высказывалась мысль об особой ответственности ученых, обладающих необходимой информацией для осмысления перспектив новых открытий. О необходимости создания всемирной организации для разработки нанотехнологии и планирования ее мирного использования. О необходимости контроля силами ученых, политиков, общественности за применением результатов новых открытий только для блага человечества. А это потребует полной открытости в исследованиях, полного доверия между странами и народами, отказа от национальных разработок нанотехнологии в пользу международных.
И первым шагом на пути к такому сотрудничеству должна стать полная информированность всех государств мирового сообщества, всех народов и буквально каждого человека о тех плюсах и минусах, что несут с собой новые открытия.
Если в США уже читается в университетах стандартный курс лекций по нанотехнологии, выходят видеофильмы, книги, научные журналы по этой теме, то в России только пробуют в немногих ВУЗах начать новый курс лекций, в школах эта тема вообще не излагается, а первая книга, в которой будет популярно и более или менее полно изложено все, что связано с появлением новой отрасли, будет издана вероятно не ранее чем через год.
Пройдет немало времени, пока нанотехнология станет самостоятельным предметом в школе, пока будут изданы миллионными тиражами учебники для студентов и школьников, пока появятся научные и популярные журналы, а сами исследования станут наиболее приоритетными в классической и прикладной науке.
И нет задачи более важной, чтобы эти исследования не только на привели к новым видам оружия, но и помогли бы ликвидации таких страшных вооружений, как военный «термояд».
ТРИ СОЛДАТСКИХ ПИСЬМА
ЭПИЛОГ
Первое из этих писем было отправлено будущим академиком Флеровым едва ли не из фронтовых окопов в Кремль — Сталину.
Второе письмо с острова Сахалин солдат Олег Лаврентьев направил также Сталину.
А третье пришло не так уж давно из в/ч 96609 от рядового Виктора Лапай. Сталина уже не было и Лапай обратился к Председателю Госкомитета по науке и технике СССР.
У все трех писем много общего кроме того, что их писали солдаты и обращались при том в самые высшие инстанции страны. Общим и главным в них было то, что солдаты искренне заботились о могуществе страны и предлагали новые, никем тогда еще не осуществленные открытия и технологии, которые дали бы неоценимые преимущества в экономике и вооружениях СССР.
Но вот судьба писем и авторов их оказалась весьма разной. Потихоньку, не спеша, стал подавать признаки жизни урановый проект, о котором писал в 1942 году Флеров. И не столько из-за его настойчивых писем и телеграмм, сколько из-за случайно совпавшей по времени многочисленной информации от разведки. По настоящему проект ожил после атомной бомбардировки двух японских городов…
Письмом Олега Лаврентьева в 1950 году заинтересовался куратор атомного проекта Берия, и даже пригласил его к себе на прием, где Лаврентьев познакомился с Сахаровым, который и рецензировал письмо солдата. По поводу предлагавшегося там проекта водородной бомбы Сахаров ничего не сказал, речь шла только о второй части письма, где была обоснована идея управляемого термоядерного синтеза. Эту идею после некоторой модернизации Сахаров впоследствии посчитал своей и только спустя десятилетия признал, что автор открытия — Лаврентьев. История до сих пор не закончена, поскольку теперь необходимо официальное подтверждение авторства…
А история с письмом рядового Лапая по сути дела только начинается. «Еще до армии, — пишет Лапай в Госкомитет, — я серьезно увлекался физикой, проблемой нанотехнологии. К сожалению, только в армии мне пришла в голову идея быстрого развития этой области с использованием явления «прыгающих атомов».
Далее Лапай предлагает практическую схему туннельного микроскопа размером не более 10 мм, который позволит очень быстро выращивать микросхемы. Далее он развивает идею — создать строительный микроскоп, содержащий множество микророботов, для производства объемных микросхем, со скоростью построения 10–4 — 10–5 м/сек.
«Так можно вырастить, — оценивает он, — суперкомпьютер с оперативной памятью свыше 10 19 бит и суммарным быстродействием 10 25 операций в секунду. Такой суперкомпьютер может запомнить всю информацию, накопленную человечеством… Огромная память и быстродействие позволяет ему достоверно смоделировать самые сложные системы и явления природы… Произойдет революция в работотехнике, медицине, телевидении…»