Страница 79 из 111
Глава 27. Эксперимент Светлого
Ужас волной накрыл сердце. Но я сжала зубы и заставила мозг работать как можно быстрее, несмотря на головную боль и режущий веки Свет.
Руки и ноги связаны. Причем я не ощущаю способности освободиться магией, например, просто сжечь путы. Значит, они магические. Светлые. Такие, что блокируют мою магию.
Выходит, Барторий знает, что я маг? Или просто перестраховывается?
Ладно, будем бороться до последнего. И пока возможно — изображать дурочку. Вдруг он все еще не знает, что я не дура и маг. Амулет остался на мне, я чувствовала, как он холодит кожу груди. Так что магией от меня не веет.
Я с трудом разлепила веки. Глаза резало Светом, хотелось тут же захлопнуть их, но я заставила себя немного повернуть голову и сфокусировать взгляд на Бартории. Маг в обычном своем балахоне стоял прямо надо мной, распятой на гладком столе.
Чуть поодаль у стола располагались еще двое Светлых и, кажется, что-то мешали в больших стеклянных кружках.
Я изобразила вздох облегчения.
— Ах, Светлеший, господин наш! — выдохнула я. — Это вы! Какое счастье! А я так испугалась…
— Правда? Рада мне? — в притворном удивлении поднял одну бровь Светлый. — Как-то не верится. Никто не будет радоваться, когда его взяли в плен. Приковали к столу. Даже дурочка вроде тебя… Впрочем, я давно понял, ты много умнее, чем кажешься…
— Ах, господин мой! Как я могу не верить вам? Как я могу думать, что вы желаете мне зла? Все, что выделаете — во имя блаженного Света! Я могу лишь довериться вам и благодарить, что вы забрали меня из клещей Тьмы…
Барторий поморщился и вдруг рявкнул, одним махом открывая свое истинное лицо:
— Перестань это! Немедленно. И не смей называть ненавистный тебе Свет блаженным. Это святотатство из твоих уст! И теперь… дитя мое, — вновь включил свое непревзойденное лицемерие. — Мне очевидно, насколько ты умна. Достаточно, чтобы выдать подобную дурость о Свете, будучи прикованной в его застенках. Я даже предположил бы, что ты не просто Темная девушка, а опытный Темный маг… Хм… А это у нас что? Ай-я-яй…
Сердце похолодело. Барторий пошарил рукой у меня на груди и за цепочку вытащил драгоценный амулет. Уж не знаю, как почуял его. Может, просто догадывался, что есть нечто, блокирующее мою магию.
Лицо Его Светлейшества потемнело, и он рванул цепочку. Она сильно врезалась мне в шею, должно быть, до крови, и порвалась… «Как грубо», — пронеслось у меня в голове, я поморщилась от боли.
Спустя миг Барторий держал амулет в руке.
— Ах, вот оно как… — задумчиво и злобно произнес он. И убрал в карман мой амулет. — Пригодится. Крайне ценная вещица, даже не знаю, где Баэр ее взял. Хм… Дай-ка я посмотрю на тебя без маскировки, Темная… Сильна! Сильна, ничего не скажешь. И умна. Что же… так еще лучше.
— Лучше — что? — скинув маску, сквозь зубы прошипела я. — Чего вы хотите?
— Надеешься договориться? Будешь предлагать мне свою жизнь в обмен на благополучие твоего Темного, Грасерии и вашего волшебного Садика? И прочих тварей… Что-то последнее время у вас развелся избыточный зверинец.
— Я не хочу торговать своей жизнью, — ответила я. — Но готова поговорить. Может быть… вы уберете это? Свет прямо в глаза. И головную боль. Ваши люди очень некрасиво приложили женщину по голове. Неужто не нашлось магии?
— Свет в глаза, говоришь? — наклонив голову, по-садистки усмехнулся Барторий. — Ладно. Думаю, даже лучше, если тебя ничто не будет отвлекать от информации… — он одной рукой подвинул светильник так, чтобы мне не било в лицо, как на допросе в органах. — Головная боль? Тоже поправимо. Хотя, признаюсь, твои мучения доставляют мне определенную радость. Моя голова также болит уже давно — о том, что с этим со всем делать…
И тем не менее он махнул своим магам, чтобы мне дали «обезболивающее». Видимо, понимал, что лечить меня Светлой магией — не лучшая идея. А может, испытывал брезгливость.
Высокий молодой маг помог мне приподняться — безо всякой брезгливости, кстати — и влил в рот вполне приятную на вкус жидкость. Я закашлялась, все же полулежа пить очень неудобно. Но боль начала отступать, как только жидкость прокатилась по горлу.
— Благодарю, — сказала я Барторию.
Вежливость, как известно, никогда не бывает лишней.
— Что же, а теперь послушай, — задумчиво сказал Барторий. — Тебя ударили по голове, потому что если использовать магию, ваш Баэр может ее почуять. Определить, что случилось и куда тебя утащили. Удар по голове… знаешь ли, бывает надежнее, когда имеешь дело с магами. А Баэр тут в общем-то и ни при чем, воевать с ним у меня нет никакого желания. Так вот. Вам, Темным, никогда нельзя было отказать в любви друг к другу. Так что, уверен, ты готова пожертвовать собой ради остальных… ваших. Но, милая моя обманщица, это и не потребуется. Если ты умрешь во время эксперимента — то все вернется на круги своя. А если выживешь, то станешь первой. И уже никогда не будешь поддерживать Тьму. Так что мне в любом случае удастся ослабить Тьму, использовав тебя. А то, что ты оказалась магом… ай-я-яй… Баэр заслужил выволочку за это… сделает эксперимент даже более чистым.
По спине пробежали холодные мурашки…
Ледяной ужас сковал сердце. А мы-то думали, что он хочет ставить эксперименты над Темными детьми… Думали, что я в безопасности в этом плане!
— Вы хотите переделать меня в Светлую? — спросила я, отчаянно скрывая ужас.
— Не совсем, — наклонив голову набок и испытующе глядя на меня, ответил Барторий. — Прежде мы действительно переделывали Темных в Светлых, — усмехнулся он. — Обычных Темных, просто способных к Темной магии. Мы откачиваем всю их силу, и на освободившееся место устремляется Свет. Иногда не получается… Но ни одно великое дело не проходит без жертв. Так ведь? Но таких, как ты — истинных Темных — переделать невозможно. Убрать вашу Тьму — и вы умираете. Ты права. Я мог бы поставить над тобой подобный эксперимент, но, уверен, ничего не вышло бы. В очередной раз. У меня другая задумка, девочка, — снова искоса поглядел на меня. А мне подумалось, что ему нравится все это рассказывать. Как многим маньякам нравится рассказать жертве «о себе» и «своих мотивах». — Знаешь, я хочу решить, вернее, начать решать всю проблему с разделением Стихий. Уничтожить Тьму полностью мы не можем, магия уйдет, мир погибнет. Это не дело. И я не настолько глуп и самоуверен, чтобы пойти на это…
Он помолчал. А мне подумалось, что мы с Баэром сильно недооценили Бартория. Думали, что он хочет научиться из детей истинных Темных делать Светлых. Что он излишне самоуверен, ослеплен своими Светлыми идеями… Но нет! Хитрый лис дальновиден и вовсе не собирается вызывать апокалипсис.
Но что тогда? Что?!
— Что же тогда вы задумали? — спросила я.
— Я хочу вернуть единую Стихию, — как-то даже мило улыбнулся Барторий. — А для этого нужно, чтобы начали появляться маги, владеющие обеими Стихиями. И Светом, и Тьмой. Чтобы появились маги, в которых силы Света и Тьмы вновь слились в одну Стихию! — его глаза ярко блеснули, и я подумала, что все же он… маньяк, ослепленный своей идеей. Просто идея чуть более здравая, нежели уничтожение Тьмы. — И думаю, ты уже догадалась. Ты — прекрасный претендент, чтобы стать первым таким магом. Если не погибнешь, конечно. Мы не будем совершать ошибку и лишать тебя твоей Тьмы. Мы оставим тебе всю твою Темную силу. И накачаем тебя Светом. Либо Стихии смешаются и сольются в тебе в одну — и у нас будет прекрасная методика изготовления нового поколения магов! Они вернут миру единство! Либо Свет и Тьма уничтожат друг друга внутри тебя, и ты погибнешь.