Страница 77 из 111
Собственно говоря, доказательства, что эксперименты с растениями не приводят ни к чему «плохому», были одним из факторов, позволивших нам открыть наш Темный «минимаркет».
По правде, я бы еще и ресторан Темной еды открыла. Но этого Светлейшие нервы уже не выдержат.
Барторий искоса, задумчиво посмотрел на Баэра.
— Да, я тоже думаю, что дело в этом! Какая незадача… — сказал он. — Должно быть, мы с вами ошиблись, и какие-то новые смеси растений как-то усиливают Тьму. Ох, Баэр, что же нам делать?! Мы ведь оба понимаем, какая это трагедия. Мне тоже не хотелось бы прикрывать вашу лавочку…
Баэр изобразил крайнюю степень досады. Потом его лицо картинно разгладилось.
— Светлейший Барторий, зачем же прикрывать? — корректно произнес он. — Позвольте, я проведу дополнительную экспертизу и определю, какие именно смеси дают такие губительные последствия. Мы просто удалим их из лавки, уничтожим. И больше не будем изготавливать таких продуктов. Прошу вашего разрешения на проведение экспертизы. И да, буду признателен, если вы передадите мне этот гербарий… — Баэр кивнул на сухой цветок Тьмы. В присутствии Баэра тот, кстати, начал подавать признаки жизни. Это становилось заметно даже «на экране».
— Ах, я был уверен, что вместе мы найдем решение, Баэр! — обрадованно ответил Барторий. — Всегда знал, что мы с вами понимаем друг друга. Как и с вашей девочкой… Проводите экспертизу. Надеюсь, вы быстро выявите нужные смеси, и больше… этого… простите, цветов Тьмы на проклюнется нигде в мире. Ведь вы понимаете, что будет, если выяснится, что причина в другом… Но этот цветочек я, позвольте, оставлю себе. На память… Это ведь такая редкость. Ах-ах, их ведь не видели в мире столько сотен лет!
— Вещдок себе оставил, морда Светлейшая, — сказала я Грасерии с Борси.
— Мрр? — удивился Борси.
— Вещественное доказательство. Улику. На всякий случай, — объяснила я. — Но наш Темный молодец.
— Он не поверил, — напряженно сжав зубы, сказала Грасерия. — Я давно его знаю. По лицу вижу, что Светлейший лис не поверил. Ах, успеем ли мы собрать силы?!
— Успеем, — тоже сжав зубы, ответила я. Убеждала не только ее, но и себя.
Последнее, что мы увидели в воде, это то, как Барторий идет к выходу и, остановившись на минутку, кладет руку на поясницу и говорит:
— Ох, Баэр… Только эту мазь вашу чудесную вы не снимайте с производства! Пусть будет хотя бы для меня.
А когда Баэр вернулся, обнял и поцеловал меня, первой его фразой было то же, что сказала Грасерия:
— Вы все видели, знаю. Он не поверил. Никаких сомнений, что не поверил. У нас очень мало времени.
— Что может дать нам явное преимущество? — спросила я. Хотелось раствориться в его объятиях, отдаться сладкой близости, которая не теряла своей остроты, несмотря на месяцы, проведенные вместе. Но приходилось помнить, что я в первую очередь — Темная и Хозяйка да жена Темного, а уже потом — чувственная женщина в объятиях брутального мужчины.
Сначала стратегия, потом — наши поцелуи и… прочее.
— Все то же. Кто-то из нас должен получить от Тьмы особую силу. То есть — ты, — Баэр чуть отстранился и внимательно поглядел на меня. — Я уже пробовал в прошлом. Тьма не желает даровать ее мне. Возможно, захочет тебе. И… могущественные союзники. Более сильные, чем наши вампиры, оборотни и гоблины.
Да, были еще и такие. Небольшие «гномики», которых Баэр называл гоблинами. По правде, они хорошо ассоциировались с этим словом.
В отличие от вампиров, не обладавших магией как таковой, эти дети Тьмы были созданиями магическими. И весьма воинственными. Но магия их не была боевой. Они умели дробить ею камни, делать мелкие взрывы… В общем, их магия скорее походила на бытовую, нужную для добычи драгметаллов и самоцветов (опять же, чем не гномы?). То есть — не лучшая помощь в сражениях. Но зато, в отличие от тех же вампиров, их было много. И вот это уже весьма полезно в бою.
— Тогда я должна воззвать ко Тьме, как только вернемся со смотра наших сил, — сказала я. — Знаю, ты скажешь, я не готова. Согласна. Я не самый искусный Темный маг. Самый искусный — ты. Но у нас нет другого выхода.
Несколько секунд Баэр вглядывался мне в лицо, потом прижал к груди мою голову. Усмехнулся.
— Все же не нужно было учить тебя. Теперь я только и буду думать, что тебя могут убить Светлые. Что ты можешь пострадать в возможной войне. Что на тебя ляжет слишком большая ответственность, если Тьма будет к тебе благосклонна и дарует силу. Я ведь… люблю тебя, — последнее прошептал мне в затылок.
— Я тебя тоже, — чуть не расплакавшись от сентиментальных чувств, прошептала я в ответ. Какой он все-таки молодец! Вместо зависти, что я могу стать сильнее него — любовь… Красота. — И еще… Думаю, тебе нужно снова съездить к драконам, попробовать договориться. Только они как союзники смогут повернуть ход истории. Мы оба это знаем.
— Проклятье! Как мне надоело их упрямство! И как надоело ездить на поклон! — вздохнул Баэр.
Да, он уже ездил к драконам на моей памяти. Но получил отказ. По словам Баэра — очередной. Ведь это была не первая попытка.
Дело в том, что драконы давным-давно заняли позицию невмешательства. Их Правитель отвечал, что баланс в этом мире — не их дело. Они не будут вмешиваться. Пусть Тьма и Свет сами разбираются между собой. Ведь магия драконов не имеет отношения к ним. Она рождается в сердце самих драконов — уроженцев совсем другого мира, в котором не было подобного деления на две противоположные Стихии.
Пару раз я просила своего тайного друга Майдора подсобить с этим. Но он лишь вздыхал, что его слово для Правителя ничем не более весомо, чем слово Баэра. Баэра тот, может, еще и сильнее уважает, а его, Майдора, считает мальчишкой-авантюристом. Вообще-то Правитель драконов был не так далек от истины…
По словам Майдора, больше никто из драконов не сочувствует Тьме. Или Свету. У них вообще другая забота. Какая именно — он не говорил. В общем, наш дракоша продолжал хранить многие свои тайны.
Правда, был у нас с ним на всякий случай один запасной вариант… Только с тех пор, как я стала настоящей женой Баэра, о нем не могло быть и речи. Очевидно, что за это Темный сотрет в пыль и порошок нас обоих!
— Значит, ехать к ним должна я. Или мы вместе, — сказала я. — Возможно, они услышат доводы пришелицы из другого мира. Ведь сами когда-то были ими. Желательно, чтобы я ехала одна. Чтобы это было мое независимое мнение. Если я получу особую силу от Тьмы, то для драконов это будет аргументом. Возможно.
— Скорее я стану Светлым, чем отпущу тебя одну в этот рассадник драконов-себе-на уме! — рявкнул Баэр.
И прижал меня к себе, словно прямо сейчас меня мог похитить особо хищный дракон. На этом обсуждение моего визита к драконам закончилось…
К счастью, было ясно, что делать в ближайшее время. День клонился к вечеру, ехать на «смотр» мы собирались завтра. А значит, можно было отдохнуть. И в свое удовольствие покопаться в нашей лаборатории…
Но тут из деревни прискакал Дартик.
— Господа мои! Наша коровка, кормилица наша, подвернула ногу, помогите! — попросил он. С его семьей (то есть семьей Ростиклава) нас теперь связывали особо теплые отношения.
— Ерундовое дело, я съезжу, — сказала я Баэру. — Продолжай, — и указала ему на колбу, в которую из перегонного аппарата сочилась темно-красная жидкость, извлеченная из корней пухлера беспардонного — цветочка, на котором каждый бутон очень сильно напоминал «мужское достоинство».