Страница 46 из 111
Глава 16. Светлые и их козни
Светлые прибыли около полудня…
Примчались. И тут было на что посмотреть. Ощутив их приближение, Баэр пригласил меня «полюбоваться» с террасы, откуда было хорошо видно ту самую калитку за домом.
Представшая картина несколько напоминала вчерашний приезд Баэра на черном скакуне. Только все было обставлено подчеркнуто эффектно. Подозреваю, Светлые хотели произвести впечатление на новую Хозяйку. Ну так, для рекламы, например. Ведь Хозяйка всегда созвучна Тьме, но не обязательно станет убежденной Темной.
Впрочем, это были мои домыслы. Может, эти расфуфыренные маги всегда так ездят.
В общем, сперва в воздухе разлилась прекрасная торжественная мелодия — из ниоткуда, никаких материализовавшихся магнитофонов я не увидела. Потом…
В воздухе проявились пять белых скакунов, словно сотканных из сияющего цвета. Они красиво загарцевали, управляемые пятью мужчинами в светлых одеждах — вроде бы просто брючных костюмах, но прикрытых белыми плащами. Вскоре они соскочили со своих скакунов, и те по примеру темной баэровой лошадки растаяли в воздухе. Маги выстроились, как почетный караул, и в следующий момент показалась сияющая карета, запряженная тройкой таких же скакунов. Возница в витиеватом белом головном уборе остановил их прямо возле калитки и бросился открывать карету.
Оттуда степенно вышел явно немолодой мужчина в белом балахоне, то есть в длинном торжественном одеянии, как на картинках, что показывал мне Майдор. Его волосы до плеч сияли то ли природной белизной, то ли это седина так серебрилась.
Так же степенно он прошествовал между двумя рядами своих магов к калитке. А карета и скакуны, в отличие от скакунов эскорта, никуда не делись. Остались стоять тут, хоть и фыркали в сторону Темного Сада.
«Видимо, обстановка на наших землях им не нравится», — подумала я с долей злорадства.
— Барторий, Верховный Светлый маг, — сквозь зубы произнес Баэр. — Все, пошли встречать. И ты помнишь, что нужно прикидываться дурочкой? Старайся при этом открыто не лгать. Они могут заметить.
Я незаметно потрогала амулет с кровью дракона у себя на груди — надежно прикрытый темно-зеленым платьем с глухим воротом.
Вообще мы с Грасерий придумали целый образ, чтобы я выглядела максимально скромно. Платье — почти без украшений, строгое, с длинными рукавами. Причем не сильно обтягивающее, чтобы не блистать стройной фигурой. Хотя, конечно, в моем нынешнем помолодевшем облике скрыть красоту было сложно. Ну хоть так… А чтобы сгладить «аристократизм» (это Грас так про мое лицо выразилась), мне заплели длинную косу, примерно как у самой служанки. Косы терпеть не могу с детства, выгляжу с ними куда проще. Но сейчас именно это и требовалось!
— Не бойся, я постараюсь справиться с ролью, — усмехнулась я в ответ Темному. — Чай не Гамлета играть. Бедный Йорик сегодня не пострадает…
— Главное, чтоб бедная Ника сегодня не пострадала, — парировал Баэр. Ему явно было не до того, чтобы выяснять, кто такие Гамлет с Йориком.
В общем, плечо к руке (потому что мое плечо много ниже баэрова) мы проследовали к калитке, чтобы встретить высокую делегацию. И я уже заранее опустила глазки долу. Надо привыкнуть.
— Рад приветствовать вас, Светлейший Барторий и уважаемые маги, в Темных землях и Темном Саду, — совершенно нейтральным тоном сказал Баэр, когда мы приблизились к старому магу и его свите.
Глядели они на меня с любопытством и, кстати, без особой антипатии.
Баэру же нужно отдать должное. Он был совершенно нейтрален. Никак не выразил недовольства, хоть вроде понятно, что не друзей встречает. Прямо такой отменный холодный аристократ!
Мне удалось даже немного покраснеть, когда я еще ниже опускала очи и делала неуклюжий дурацкий книксен. Самое то — пусть думают, что я простая девушка, которую осчастливили визитом высокие аристократы.
Кстати, вблизи я обнаружила, что, как положено настоящему Светлому магу из сказки, Барторий носит весьма длинную белоснежную бороду. Опять же непонятно, свой цвет волос или седина.
— Ах, Баэр, оставим церемонии! Как же давно я у вас не был! — лицо Бартория так и запылало доброжелательностью. Но…
Я прямо кожей ощутила хитрость, неискренность (если не сказать — лицемерие), скрывающиеся под ней. Вроде тоже сияет, вроде говорит так радостно и открыто. Но радостность, позитив и добродушие Гарэма были полностью искренними. Сколько ни копай в глубину — а будут они же. Тут же чувствовалось двойное дно. Просто сразу ощущалось.
Вот тебе и Светлые…
В общем, когда пожилой маг кинулся хлопать Баэра по плечу (взаимно, это такой знак приветствия у магов) я уже была убеждена, что это древний хитрый бюрократ. Что и следовало ожидать.
Внутри меня просто скривило. Ведь наверняка он как раз один из тех, кто санкционирует убийство темных детишек… Но я лишь скромно шагнула в сторону, чтобы не мешать магу мацать Баэра, в чьем лице ничего не изменилось.
— И ваша новая красавица! — продолжил «добродушничать» Барторий. — Девочка, дай я на тебя посмотрю! Подними лицо, не стесняйся старика Бартория! Ах, Баэр, поздравляю, на этот раз Сад призвал настоящую красавицу! Право слово, я так рад за вас! А ты, девочка, как тебя зовут? Ведь позволишь старику называть тебя на «ты», простишь такую оплошность?
— Вероника, господин… — я сделала тупое лицо, мол, не знаю, как вас называть.
— Господин Светлейший! Так меня все и называют! — радостно сообщил мне он. — Что же, посмотрим на Сад! Ах, какая красота… Баэр, ваша супруга, должно быть стесняется, проведите нам экскурсию…
В общем, я скромно держалась подле Баэра, мол, боюсь я всяких чужих аристократов. А Баэр с железной маской на лице водил высоких гостей по Саду.
…Где и придраться-то не к чему было. Со вчерашнего дня Сад превратился в настоящее произведение садово-паркового искусства.
— Дитя мое! — воскликнул Светлый, когда мы обошли значительную часть Сада. — Невероятно! Ты проделала огромную работу — я слышал, когда прежняя Хозяйка состарилась, а особенно после ее смерти, Сад пришел в запустение. Ты настоящая волшебница! Ах-ах, — это «ах-ах» он восклицал не хуже нашей любительницы ахать Грасерии. Только куда более лицемерно. В «игре» Грас всегда была какая-то такая… искренность. Какая бывает у актрисы на сцене. Вроде бы роль играет, но делает это так безыскусно, так искренне! — Должно быть, ты очень увлечена своей новой работой?
— О да, господин Светлейший, — изображая смущенное удовольствие, ответила я. — Мне очень нравится заниматься Садом… и землей. И растениями.
— Великолепно! Похвально! А чем ты занималась прежде, в своем мире? Неужто возделывала землю?
— Нет, господин Светлейший, мои родители были городскими рабочими… И я тоже работала в… городской конторе счетоводом. Но я всегда мечтала жить на земле! Ах! — немного опасаясь переиграть, я сложила руки на груди в молитвенном жесте.
Вот я и начала врать, вся надежда на амулет. Ведь моего папу — бывшего подполковника полиции — сложно назвать «рабочим». Да и маму-врача — тоже. А если задуматься, то и моя ответственная должность старшего менеджера — явно не работа счетовода.
— Ах, как удачно, право слово! — восхитился Светлый. — Сад исполнил твои мечты. Дитя мое, но ты, должно быть, скучаешь по своему дому? Сколько лет тебе было там? И были ли у тебя дети?
— Мне было сорок лет, господин Светлейший. И была дочь. Но она взрослая и больше не нуждается во мне, — я придала голосу горечи. — И, конечно, я скучаю по дому. Но у меня много работы в Саду. И она мне очень нравится! К тому же могла ли я, простая девушка, мечтать, что однажды стану женой такого высокопоставленного мужчины! — я картинно осеклась и бросила смущенный взгляд на Баэра.