Птицы

Буря затихала, вернувшись в свой стакан, и жильцы стали расходиться.

— Барти! — позвала мужа миссис Поуп. — Сходи в «Фонарь констебля», отправь по телеграфу заявку в службу по отлову. И поживее.

— Ну почему я? — раздраженно бросил мистер Поуп. — А вдруг, пока меня не будет, жильцам понадобится лифт?

— А ты пошевеливайся! Чем быстрее обернешься, тем меньше им придется ждать свой лифт.

Мистер Поуп, что-то ворча себе под нос, пошел за пальто, шарфом и шапкой и затем, одевшись, отправился к констеблям отсылать срочное сообщение.

— А вы что здесь забыли?! — рявкнула миссис Поуп, увидев детей, по-прежнему стоявших на тепло-решетке. — Представление смотрите?!

— П-простите, мэм! — дрогнувшим голосом ответила Арабелла, и Финч добавил:

— Мы просто хотели взглянуть на гремоловов. Хоть одним глазком!

Консьержка неожиданно сменила гнев на милость — улыбнулась и наделила детей вполне ласковым взглядом.

— А, ну раз так, оставайтесь. Ведь не каждый же день гремоловы приезжают, верно? Можете устроиться на стуле мистера Поупа, а я угощу вас чаем с имбирным печеньем.

— Правда? — спросил Финч.

Лицо миссис Поуп исказилось.

— Одним глазком взглянуть? — прошипела она. — Я вам сейчас устрою такое, что у вас останется один глаз! На двоих! Пошли прочь!

Решив не дожидаться, пока им выцарапают глаза, дети сорвались с места и ринулись к лестнице.

— Гремоловов им подавай! — неслось вслед Финчу и Арабелле. — Как жаль, что в этом городе совсем не осталось тех, кто отлавливает детей! Вот это упущение так упущение!

*

К дому № 17 на улице Трум подъехал темно-красный фургон. На боку фургона белела трафаретная надпись: «Уиргин и Бёрг. Гремоловы».

Двигатель рыкнул и затих, дверцы открылись, и под снег вышли двое мужчин. Неторопливо обойдя фургон, они откинули крышку на его задней стенке и выкатили наружу тележку на колесиках, на которой стояли баллоны с газом с изображением носатой и зубастой рожи в перечеркнутом кругу на шильдиках. Также на тележке разместились жуткого вида ловушки-капканы и закопченные механизмы с пропеллерами, вентилями и множеством резиновых шлангов.

Когда гремоловы вошли в подъезд, вкатив следом за собой и тележку, ждал их не то чтобы самый радушный прием.

— Куда это вы направились, позвольте спросить?! — возмущенно пророкотала консьержка. — Ждите на решетке, пока снег не исчезнет!

— Но, мэм, — ответил один из мужчин. — Полагаю, талый снег сейчас должен волновать вас меньше всего…

— И тем не менее! — последовало категоричное из полукруглого окошка.

Ответив консьержке одинаковыми тяжкими вздохами, двое пришедших мужчин все же дали снегу растаять и под пристальным взглядом миссис Поуп подошли к стойке, подкатив тележку с громыхающими друг о друга баллонами.

— Добрый день, мэм! — гаркнул в самое окошко полный мужчина в котелке с защитными очками на тулье. У него были рыжие моржовые усы и яркие голубые глаза.

— Уиргин и Бёрг, мэм! — сообщил второй, худощавый и высокий обладатель потертого цилиндра и пальто с пелериной (защитные очки имелись и у него). — Гремоловы, к вашим услугам.

— Вас что, только двое? — разочарованно протянула консьержка.

— Ну, у вас не такой ведь и большой дом, — заметил долговязый.

— К тому же жалоб на нашу работу еще не поступало, — добавил усатый. — Вам уже доводилось иметь дело с…

— Гремоловами? — сощурилась миссис Поуп.

— С гремлинами, я хотел сказать, — уточнил толстяк.

— Приходилось, — удрученно кивнула консьержка. — Тринадцать лет назад. Как вы сказали, называется ваша контора?

— «Уиргин и Бёрг. Гремоловы», мэм, — напомнил долговязый. — Я Уиллис Уиргин, а это — мой компаньон мистер Бобби Бёрг.

— Но я думала приедет мистер Брумс из «Капканов для носатых и компании».

— С прискорбием вынужден сообщить, мэм, — широко улыбнулся толстяк мистер Бёрг, — что «Капканы для носатых и компания» разорились около семи лет назад. Мистер Брумс, ее владелец, начал испытывать странную, необъяснимую жалость к мерзким вредителям: отлавливая гремлинов, он затем выпускал их на волю. Узнав об этом, сообщество неравнодушных жителей Горри пришло в закономерную ярость, и мистер Брумс лишился всех клиентов. Тогда он спятил окончательно: пытался организовывать комитеты всякие, собирал собрания, даже печатал листовки в защиту маленьких гаденышей. Говорят, сейчас мистер Брумс в психушке. Печальная история.

— Что ж, я надеюсь, — сказала миссис Поуп, — вы к крысенышам сентиментальности не испытываете.

— Нисколько не испытываем. Так что у вас за напасть, мэм?

— Моя напасть? Гремлины, чтоб вам пусто было!

Мистер Уиргин отцепил свисающую с пояса на ремешке планшетку, послюнявил карандаш и приготовился записывать.

— Следы? — спросил он. — Звуки? Экскременты?

— Все началось со звуков, — поморщилась консьержка. — Еще жильцы видели тени. А потом и вовсе произошло нападение — гремлин даже укусил одного из жильцов. И это еще не все!

— Мы не советуем самим отлавливать гремлинов, — важно начал мистер Бёрг. — Это чревато и…

— Что нужно, чтобы вы уже приступили? — теряя терпение, прорычала миссис Поуп, сейчас напоминающая самого настоящего гремлина.

— Мэм, согласно инструкции, мы сперва должны задать вам несколько вопросов: вы лично видели гремлинов в вверенном вам доме?

— Живых — нет.

— Живых?

— Есть вот это. — Брезгливо поджав губы, консьержка взяла со своего стола сверток и положила его на стойку у окошка.

Гремоловы, так и не дождавшись, чтобы она развернула бумагу, проделали это сами, и склонились над крошечным мертвецом.

— Да, это, без сомнения, гремлин, — покивал мистер Бёрг.

— Из железнозубых или горбоносых, как считаешь? — задумчиво почесал затылок карандашом мистер Уиргин.

— Судя по оскалу и надбровным дугам…

— Мне плевать, какой он породы! — возопила миссис Поуп. — Просто уничтожьте остальных!

— А кто отравил этого? — полюбопытствовал мистер Бёрг. — Мэм, мы, знаете ли, не советуем покупать отраву в городе и самим пытаться справиться с гремлинами. Последствия могут быть…

— Никто его не травил, — прервала его миссис Поуп. — Он уже был обнаружен в таком виде.

— Гремлин выглядит так, как будто его уже один раз поймали, — отметил мистер Уиргин. — Налицо все признаки отравления сонным газом. И шея сломана.

— Да, как будто его усыпили и свернули шею хомутом, — согласился его коллега.

Миссис Поуп сложила обе ладони на своей лысине. Она тяжело задышала, чувствуя, как нервы во всем ее теле задергались, словно струны на расстроенной виолонтубе. Сегодня, определенно, был один из самых гадких, кошмарных дней за очень долгое время.

— Господа, — сказала она холодным и металлическим, как прикосновение ложки к голой пояснице, голосом. — Мне все равно, как выглядит этот дохлый гремлин! Вы займетесь уже делом, ради которого вас вызвали, или нет?

— Да, мэм.

— Разумеется, мэм.

— Тогда расскажите мне, как все будет происходить?

— Как вам должно быть известно, — начал мистер Бёрг, — в квартирах гремлины не обитают. Стараясь избегать людей, они устраивают логова в темных местах, где обычно никто не появляется: на чердаках, в подвалах и в шахтах лифтов. Мистер Уиргин начнет с подвала: он запустит газ, и гремлины переполошатся, вылезут из нор и полезут наверх, через шахту лифта. Но газ будет гнать их все выше, до самого чердака. Там их буду ждать я, предварительно расставив ловушки.

— А если они попытаются выбраться через лифтовые решетки?

— Все продумано, мэм. Мы установим пропеллерные механизмы на каждом этаже, напротив лифтовых решеток. Наши пропеллеры издают стрекот, который гремлины не переносят. Помимо прочего, эти механизмы служат для того, чтобы газ не распространился по дому.

— А если газ все-таки просочится на этажи? — с надеждой спросила миссис Поуп. — Все поумирают?

— Что вы, мэм?! — нервно хохотнул мистер Бёрг. — Смертельный газ в травле гремлинов уже лет десять как запрещен: были несчастные случаи среди консьержек. В общем, теперь мы используем только сонный. Он безвреден для человека, может вызвать лишь тошноту, головокружение и…