Страница 118 из 149
Прислушался, смещаясь на цыпочках. Не поленился заглянуть и под дверь. Свет из комнаты радиста не пробивался. Всё равно следует быть начеку. Аккуратно отжал штык-ножом язычок замка. Ну, если там щеколда…и проскользнул внутрь.
Блин, ну вот не могу не уважать немцев. Третью дверь открываю. Хоть бы скрипнула! Петельки смазаны, ручки не болтаются, всё аккуратно покрашено. Местный прапор или кто у них за хозяйственника службу тащит исправно.
А вот и она. Телефункен, родименькая. Ни хрена себе бандура! Да ещё аж целых три телефонных аппарата. И провода, провода, выходящие наружу толстенным пучком. Жаль, я не луддит, но развить в себе вандала на ближайшую четверть часа придётся. Штык-ножа вот одного жалко: затуплю лезвие, ну да ничего. Дело того стоит.
Уже уходя, пожалел, что нечем заклинить дверь. Но и просто защёлкнуть замок получилось со второго раза. Сойдёт за второй сорт. Если у радиста нет поблизости склада с запчастями на все случаи жизни, восстанавливать связь он будет очень долго. Ломать, как говорится, не строить.
Часовой на первом этаже стоял у подоконника, спиной ко мне, вглядываясь в темноту через грязное зарешечённое окно, и что-то тихо напевал. Хотя полагалось ему находится у небольшой тумбочки рядом с основанием лестницы.
Пока я спускался, оставив наверху сапоги и стараясь держаться края ступеней поближе к стене, он продолжал тупо пялиться в ночь, как заведённый, гудя себе под нос. Почувствовал что-то уже довольно поздно. Этот солдат нёс караульную службу с карабином, который стоял тут же, прислонённый рядом с оконным проёмом к стене.
Обернувшись и увидев меня, часовой замер и дёрнулся к оружию. Ему бы отскочить, заорать, рвануть нож из-за пояса — может, и был бы шанс, если не спасти себя, то поднять тревогу. Но вышло как вышло.
Я прыгнул с нижней ступеньки прямо на спину немцу, ухватил его левой рукой за голову, втиснув пальцы под надбровные дуги, оттягивая голову назад. Упрямый фриц продолжал тянуться к карабину и почему-то, вместо крика, мычал и хрипел что-то несуразное. Недолго думая, я просто сунул ему лезвие ножа в яремную ямку прямо над не по уставу расстёгнутым воротом куртки. Сверху вниз. По самую рукоять. И рухнул вместе с ним на пол. Падение на удивление вышло негромким. Даже карабин остался стоять прислонённым к стене. Ну вот. Теперь в здании можно никого не опасаться.
Вставая, я мысленно продолжал костерить себя на все лады: решил попробовать снять часового без режима ускорения, экспериментатор хренов? Чуть не просрал всё, едва начав. Почувствовал превосходство над противником, понимаешь. Дебил!
Наклонившись над трупом, вытащил штык-нож, обтёр наскоро лезвие о штанину часового. Мда…Гавр, похоже, ты становишься отъявленным головорезом. И ведь почти не ёкает. Только досада на собственную дурость и мелкий тремор пальцев. Адреналин никуда не денешь.
Хозяйственный двор был тёмен и пуст. Облака затянули небо и сверху сыпала мелкая морось. Одинокий автомобиль гауптмана притаился под навесом у кучи угля. Заманчиво, ничего не скажешь, но уж очень приметно. И даже с документами Кригера путешествие на этом Опеле будет коротким. До первого поста жандармерии и проверки документов. Да и подвеска низковата. А мне ещё по просёлкам километры наматывать.
Ну что, Алекс с Юстасом, кто быстрее до барака?
Двери блатного барака на ночь не запирались, так как в часть лагерных полицейских патрулей, особенно в советском секторе Цайтхайна, входили подчинённые Вайды и Могилы. Во время подготовки я отметил, что полицаи ходят в патрули двумя сменами по двенадцать человек: с десяти вечера до двух ночи и с двух до шести утра.
У незапертого входа изнутри дежурил лишь дневальный, который сейчас бессовестно дрых, закутавшись в драное одеяло, и не проснулся даже на скрип входной двери. Ох и достанется этому чубатому на орехи от старшего ночной смены, если застукает. Ну да не мне его жалеть, «беднягу».
Едва я пробрался к нарам Родина, как тот немедленно встрепенулся, будто до этого только и ждал моего появления.
− Что? — спросонья просипел старший писарь.
− Не дёргайся, Сёма. Просто небольшой шухер. Всё немного пошло не по плану. Давай на свежий воздух, по-быстрому!
И в нескольких предложениях изложил Родину весь расклад, буквально уткнувшись губами ему в ухо.
— Дела… — протянул старший писарь, почесав в затылке, — но тут же собрался и, мотнув головой, попытался обратиться ко мне с вопросом.
— Стоп! — приложил я палец к губам, — давай-ка на выход, потихоньку за мной. Там поговорим.
В тёмной щели между бараками было сыро и воняло мочой и гнилью.
— Чего делать думаешь, Петро? — несмотря на сосредоточенность, в голосе Семёна проскользнули панические нотки.
— Во-первых, не бздеть. А во-вторых… ничего особенно не поменялось: до восьми утра тревогу не подымут. Ты группу-то собрать за час сможешь? И насчёт грузовиков…
— С машинами всё как раз без проблем. Стоят под навесами заправленные. Водители на ночь вместе с отдыхающей сменой в казармах, в городке, километрах в пяти отсюда, — с каждым словом в голосе Семёна крепла уверенность, — только по-тихому людей будет собрать сложно. Перебудим да переполошим соседей. Думаешь, остальные так просто нашу возню оставят без внимания?
— Поэтому я тебя первым и вывел, Сёма. Думаю, надо первыми Добряковас Красновым в дело посвятить. Без прикрытия подполья нам на рывок не уйти. Даже на машинах. Там целых два КПП, ведь сам знаешь. Придётся фрицев валить наглухо. Охрану внутреннего КПП я ещё как-нибудь по-тихому ушатаю, а вот остальных придётся уже ребятам Добрякова. Я пока взглядом убивать не научился.
— Не смешно, Петро. Как ты себе это представляешь? Без оружия…
— Оружие есть. Вот. Люгер тебе. Держи. Неплохая машинка. И как кастет тоже сойдёт, орехи там поколоть или ещё чего. В здании администрации два пистолета-пулемёта и по четыре запасных магазина на каждый. Мне ещё Кирваву и водилу оттуда вытаскивать, значит, считай будет ещё два маузеровских карабина охраны и… не знаешь, что там на вышке у часового?
— Ну ты и псих, Петро. Как у тебя это получается? А, ладно! Семи смертям не бывать. На той вышке с пулемётом MG-42
— Твою ж мать…пулемёт, говоришь? Да ещё MG-42? Не врёшь?
— Сам учётные накладные заполнял, когда меняли полгода назад. У старого MG-34 что-то с затвором случилось. За плохую чистку пулемёта тогда ещё охраннику смены пять суток ареста на гауптвахте комендант впаял. Я сам приказ печатал.