Страница 64 из 157
Глава 25
Проклятье! Опоздали…
Вера все рыдала и рыдала, от нее ничего нельзя было добиться. Я уже подумывал о том, чтобы долбануть ее ментально — мне сейчас нужен был свидетель в трезвом уме. Но на счастье из-за стойки в нашу сторону уже направлялся консьерж Бранко.
— Ваше сиятельство, ваше благородие, — он быстро кивнул каждому из нас, продемонстрировав знание верных обращений к русской аристократии. — Прошу следовать за мной.
— Конечно.
Столыпин взял за плечи рыдающую Веру. Секретарша совсем расклеилась. Но был и плюс — она позволяла себя вести и даже не думала сопротивляться. Мы пересекли холл, и консьерж распахнул перед нами дверь в служебный коридор.
— Нам лучше обсудить все у меня в кабинете, — пояснил он. — Не возражаете?
Я отрицательно мотнул головой. Бранко отворил перед нами нужную дверь и пропустил всех вперед. Мы оказались в небольшом, но уютном кабинете. Шкаф с книгами и папками, большой письменный стол с несколькими телефонами, два монитора компьютера, множество каких-то гроссбухов. Но нашлось место и гостям: диванчик на две персоны, пара кресел и чайный столик.
— Прошу, располагайтесь, — Бранко взглянул на Веру, покачал головой и направился к письменному столу. Вытащив из ящика какую-то склянку с жидкостью, он накапал немного в стакан, плеснул воды и протянул Вере.
— Госпожа Козлова, примите это, пожалуйста. Вам станет легче.
Секретарша уставилась невидящими глазами на стакан. Столыпину пришлось помочь ей. Он осторожно вложил лекарство в ее руку и поднес к губам.
— Пей, пей моя хорошая. Так нужно.
Она послушно допила лекарство до дна. Видимо, это было подобие корвалола или валерьянки — очень резкий медицинский запах. Андрей забрал пустой стакан из ее рук и поставил на стол.
Мне было странно видеть столь бурную реакцию Веры. Нет, девчонка она еще молоденькая, но всегда отличалась сдержанностью. А тут такое. Что же она увидела?
— Все произошло у нее на глазах, — пояснил консьерж. — Точнее, на глазах у всего ресторана. Господа Сидоров и Козлова пришли на ланч. Но только они заняли столик, официант еще даже не успел принести господам меню, как внезапно у вашего секретаря хлынула кровь горлом. Ужасное зрелище.
— Почему вы решили, что это отравление? — спросил Столыпин. — И где сейчас Никита? Он вообще жив?
— Господин Сидоров сейчас в госпитале. К счастью, карета скорой помощи приехала почти мгновенно. Прибывшие врачи заподозрили отравление. Госпожа Козлова уверяла, что у него ни на что нет аллергии и никаких специфических средств ваш секретарь не использовал. Разумеется, медики не могли понять, что это за яд, поэтому вкололи ему лошадиную дозу поддерживающих средств и отвезли в госпиталь святой Маргариты. Это единственное место в Земуне, где есть отделение токсикологии. Город у нас маленький, сами понимаете…
У меня немного отлегло. Жив. По крайней мере, Никита был жив, когда его забрали…
— Бранко, нам нужно туда, — сказал я. — Поможете?
— Конечно, ваше сиятельство. Надеюсь, врачи успели его спасти. По крайней мере, мне еще не поступало никаких новостей из госпиталя. И это скорее обнадеживает.
Я уставился на Столыпина.
«Если он еще жив, я могу попробовать его вытащить».
«Но вы сами говорили, что вы не лекарь. Впрочем, можно попробовать повторить ту схему, когда мы лечили Фридриха Альтанна…»
«Именно! Поторопимся».
— Нам нужен адрес, — я поднялся, готовый сорваться с места в любую секунду.
Бранко улыбнулся.
— Он вам не понадобится, ваше сиятельство. Вас отвезет один из наших штатных шоферов.
— Хорошо. Я могу попросить вас присмотреть за Верой?
— Не стоит волноваться, — снова мягко улыбнулся Бранко. — Ваша помощница скоро заснет. Я распоряжусь, чтобы ее проводили в номер. Полагаю, ваши слуги за ней проследят. Но если вы настаиваете, я приставлю своего человека.
— Нет, этого будет достаточно. Спасибо.
Консьерж сделал один короткий звонок по внутренней линии, сказал несколько быстрых фраз и положил трубку.
— Водитель ждет вас перед выходом. Желаю удачи, господа.
Австрийский седан представительского класса рассекал по узким дорожкам Земуна с такой скоростью, что даже мне захотелось помолиться. Я уже отметил особенности местной езды: казалось, правил дорожного движения здесь вовсе не существовало, а каждый водитель автобуса приходился внебрачным сыном Шумахеру. Машинка имела очень мягкий ход, но на спидометр я старался не смотреть…
Впрочем, поездка завершилась быстро — всего через десять минут наш водитель затормозил перед массивными чугунными воротами.
— Госпиталь святой Маргариты, господа, — с сильным венгерским акцентом сказал он. — Я буду ждать вас здесь.
Госпиталь оказался старым трехэтажным зданием в классическим стиле. Мы быстро прошли по аллее и оказались у главного входа.
— Пойдем напролом, — сказал Столыпин.
Я не был против. Напролом — это хорошо. Сейчас было не до расшаркиваний.
Внутри мы тут же столкнулись нос к носу с дежурным старичком в форме охранника.
— Мы ищем привезенного сегодня русского подданного, — обратился к нему Андрей. — Никита Сидоров, доставлен из отеля «Дунав».
Дедок поправил очки, уставился на нас выцветшими слезящимися глазами и отложил сканворд.
— Кем приходитесь? Родственники?
— Ответственное лицо, — сказал Столыпин. — Он служит этому господину.
Старик развернул здоровенную тетрадь.
— Документы. Мы записываем все посещения.
К черту! Это затянется надолго, ибо дед, при всем моем уважении к возрасту и жизненному опыту, будет разглядывать наши паспорта и все переписывать до второго пришествия. Так что я просто шагнул к нему, перегнулся через разделявший нас турникет и дотронулся пальцем до его сморщенной руки.
— Просто впустите нас, — сказал я, надавливая на его ментальный план. — На обратном пути мы обязательно все заполним. Но сейчас нам нужно торопиться. Пожалуйста.
Я давил не сильно — того и гляди, старичка кондрашка хватит. Но этого хватило, чтобы он нажал на кнопку. Турникет открылся, и мы тут же скользнули через него.
— Где токсикология?
— Второй этаж направо.
— Спасибо!
Я почти побежал к лестнице. Столыпин не отставал.
— Но на обратном пути обязательно! — крикнул он нам вслед. — И халаты! Обувь!
Что ж, приятно видеть, что даже в другом мире и в другой стране все еще существуют места со столь родными и близкими мне порядками. Не хватало еще уборщицы, которая бы взревела: «Куда, б*, по помытому?!» — и будет полное погружение в ностальгию.