Страница 42 из 44
— А что? Не так? Всегда первый от опасности скрываешься.
— Ах ты!
— Так, стоп! — не выдержал Литников, разнимая этих двоих. — Успокойтесь. Нам сейчас не до драк.
Меншикова и Румянцев, действительно, остановились. Но перед этим одарили друг друга недовольными взглядами. Дети, не иначе.
Я усмехнулся. А ничего-то в моей команде и не меняется.
— Ощущение, что… — начал снова говорить Дмитрий, но я тут же его перебил.
— Как ты сказал? — попросил я его повторить. Почему-то это слово резко врезалось мне в голову, словно сигнальная лампочка, которая уведомляла обратить на него внимание.
— Ощущение, — удивлённо повторил Литников. — А что?
Я щёлкнул пальцами и снова достал письмо.
— Вот оно! — ткнул я пальцем в текст.
— “Вы можете увидеть и ощутить”, — произнёс фразу вслух Рахманов, а потом посмотрел на меня. — И что тебя здесь смущает.
— Если “увидеть” имелось в виду спектр, то при чём здесь “ощутить”? — обратил я их внимание.
— А ведь, правда, — почесал затылок Дмитрий. — Зачем? Как можно его ощутить. Это же невозможно. Нет?
— Вполне, — с улыбкой ответил я. — И я даже знаю, как именно, — и этой фразой я, кажется, вогнал всех в больший ступор.
Глава 27
Все с интересом и удивлением смотрели на меня. Даже Виктор, пусть и показывал всем видом, как ему не нравится вся эта ситуация, искоса поглядывал в мою сторону.
Собрав немного энергии в кончиках пальцев, я выпустил её в сторону. Рядом образовался металлический куб. Когда я подошёл к нему, то, пропустив свет через призму, посмотрел на то, как он разложился в спектр.
Внимательно проглядев все цвета радуги, взгляд остановился на красном.
— Нам туда, — указал я в сторону, где заканчивалась граница красного.
— С чего ты так решил? — удивлённо поинтересовался Литников. — Объясни.
— Слово “ощутить”, — пояснял я, — было подсказкой. Если вспомнить физику, то за красной границей скрывается диапазон, который мы не видим, но может ощутить.
— Точно, — щёлкнул пальцами Рахманов. — Я помню это. Кажется, тепловой, верно?
— Именно, — кивнул я. — Всё письмо — это просто сборник подсказок, как пользоваться ключом. Поэтому мы пойдём в том направлении.
— А что, если ты не прав? — скривил губы Виктор. — Что, если мы потратим драгоценное время просто на твои глупые домыслы?
— У тебя есть другой вариант? — не успел я ответить, как на Румянцева тут же напал Николай. — Так, давай говори. Не стесняйся, мы выслушаем.
На это Виктор лишь нахмурил брови и недовольно сморщился. Вот вроде надо ему показать свой характер, но каждый раз он проигрывал, когда вступал с нами в спор. Этого человека, правда, было довольно сложно исправить. Хотя уже начинало казаться, что это просто невозможно.
— Ладно, идём, — тяжело вздохнул Дмитрий. — Нельзя терять время. Мы должны быть первыми.
— Согласен, — кивнул Рахманов и бросил напоследок косой взгляд в сторону Румянцева.
Пока все молча шли вдоль пляжа, ко мне подошла Анастасия. Вид у неё был весьма обеспокоенный, чего нельзя было не заметить.
— У меня плохое предчувствие, — сообщила девушка.
— Что случилось? — удивлённо вскинул я бровь.
— Просто тревожно. Ощущение, что что-то произойдёт.
Страх за выполнение последнего задания я прекрасно понимал. Поэтому просто решил списать на волнение перед окончанием игр.
Я мягко улыбнулся девушке, чтобы немного её успокоить. Однако этого явно было мало, ведь сложно избавиться от собственных сомнений и угнетающий ощущений внутри.
— Всё будет хорошо, — произнёс я. — Мы уже в полушаге от победы. Так что, не стоит переживать.
— Не в этом дело, — она поджала губы и опустила взгляд вниз. — Такое чувство, что скоро что-то произойдёт. Что-то плохое.
Вообще, я и сам думал о нечто подобном. И это никак не было связано с играми. Скорее с Фёдором, который явно должен был скоро объявиться в компании своей свиты.
Пока я размышлял об этом, бредя вслед за своими товарищами, солнце уже начало скатываться потихоньку за горизонт. Совсем скоро дневной свет сменится лунным. Нужно было поспешить, пока ещё что-то можно было разглядеть.
И, как оказалось, не один я стал переживать по поводу времени.
— Ты точно уверен, — обратился ко мне Литников. — Что мы правильно идём?
— Я же говорил, — закатывая глаза, самодовольно смаковал Виктор. — Что не стоит слушать простолюдина.
— А я говорил, — рыкнул на него Николай. — Чтобы ты предложил свою версию!
— Ну вы же тут умные, — пожал он плечами. — Чего мне лезть к таким “важным” особам, как вы со своим советом.
— Не забывай, что ты в команде! И думать, не только наша задача. Понимаю, что тебе тяжело это даётся, но всё же.
Внезапно Румянцев резко остановился, а вместе с ним и остальные. Юноша скривился так, что на устах появился оскал. Ладони его сжались в кулаки.
— Что ты там вякнул? А ну, повтори, безродыш?! — шипел сквозь зубы Виктор, уже скапливая ману в своей руке.
— У тебя не только с головой, но и со слухом проблемы, — рычал в ответ Рахманов, — как погляжу.
Вокруг обоих парней стала скапливаться сила, которую можно было даже извне почувствовать. Казалось, что сейчас произойдёт взрыв, если они станут сливаться и резонировать друг с другом.
Я тяжело вздохнул и встал между Румянцевым и Рахмановым, строго бросив взгляд сначала на одного, потом на второго.
— После игр, — заявил я. — Вы можете делать всё, что хотите. Но сейчас у нас нет времени. Виктор, если ты не доверяешь мне, то тебе, действительно, следовало предложить свой вариант. Если его нет, то не стоит вечно бубнить и говорить, что все вокруг не правы. А ты, Николай, прекрати поддаваться на провокации Виктора. Вам не по пять лет.
— Но он…
— Плевать! Если вас что-то не устраивает, вы можете быть свободными. Оба.
После этих слов я двинулся дальше. Естественно, никто не стал уходить из команды. И если Николай потом всё же выдавил из себя тихое: “Простите”, то Виктор лишь насупился и плёлся в конце нашей компании.
Однако то, что мы никак не могли найти то, что искали, уже начинало напрягать и меня. Впрочем, я даже не знал, что именно мы ищем: пещеру, клад, пространственную дыру?
На этот вопрос в письме не было ответа. Я даже несколько раз перепроверил.
А в это время солнце уже закатилось за горизонт, а песчаный пляж становился всё уже. В конце концов, нам приходилось аккуратно обходить большие каменные валуны возле скал. Да так, чтобы нас не унесло морем, волны которого начинали подниматься всё больше с каждой минутой.
— А это что?
Анастасия, которая шла впереди всех, завернула за скалу и, остановившись, что-то с интересом разглядывала.
Когда мы вышли к ней, то увидели, как на одной из скал что-то было выгравировано. Да и сама часть была вдавлена в камни так, словно это было какой-то отдельной частью, что не относилась к скале. Похоже на какой-то вход.
— Может, это как раз то, что мы искали? — предположил Литников. — Но… это что, вход в пещеру?
— Вполне возможно, — я подошёл ближе, чтобы внимательно разглядеть гравюры на камне. — Только вот как это открыть.
— Ну, это же задание на логику, — пожал плечами Рахманов. — Значит, нужно догадаться. Скорее всего, так мы её не откроем.
Я подошёл к предполагаемому входу и внимательно рассмотрел то, что на нём начерчено. Единственное, за что уцепился мой взгляд — это обозначение сторон света.
Зачем?
— Ой, ничего без меня не можете, — внезапно возник голос Виктора позади, который уже засучивал рукава. Я удивлённо оглянулся на юношу. На его лице уже играла ядовитая ухмылка. — Сейчас сам всё сделаю.
Я слегка изогнул бровь и отошёл в сторону, на всякий случай. Мне даже стало интересно: что же он такого задумал?
Румянцев прикрыл глаза и вытянул вперёд свою раскрытую ладонь. Все с интересом наблюдали за ним. Он же, сконцентрировав свою энергию, направил поток в сторону скалы. Видимо, пытался при помощи своей стихии открыть поход.