Страница 50 из 107
— Чего он хотел?
— Он хотел узнать фамилию Марджи.
— Вы ему сказали?
— Нет.
— Но тогда…
— Он умолял меня назвать ее фамилию. Сказал, что она представилась ему, когда они беседовали, только у него вдруг вылетело из головы. А теперь ему обязательно надо еще потолковать с ней. Говорил, что был бы мне очень признателен и так далее. Я сказал, что четыре утра — не время для разговоров. Посоветовал ему зайти завтра. Сказал, что она всегда бывает у нас после ужина. А он заладил, что должен поговорить сейчас. Тогда я велел ему проваливать и не злить меня. Я не люблю задираться. В последний раз я дрался лет в девятнадцать, но парень начал действовать мне на нервы. Черт возьми, время четыре, а ему, видите ли, нужно поговорить с Марджи. Я сказал, что если ему позарез нужна женщина, го с Марджи этот номер у него не пройдет. Посоветовал дойти до Калвер-авеню — уж там-то девиц хватает. — Мар- гин опять сделал паузу. — Извините, ребята. Я понимаю, у вас работа. Но я хотел бы дорассказать, чем все это кончилось.
— Продолжайте, мистер Мартин.
— А потом он ушел.
— Когда?
— Примерно в полпятого.
— Но вы не сказали ему фамилию миссис Ридер?
— Нет. ,
— Адрес?
— Нет, конечно.
— А как его звали? '
— Не знаю.
— Вы слышали, о чем они беседовали?
— В тот вечер у меня было много работы.
— Значит, вы не слышали его разговора с миссис Ридер?
— Нет.
— Думаете, она действительно назвала ему свою фамилию?
— Возможно. Когда люди знакомятся, такое бывает.
— Но он сказал, что забыл ее?
— Да.
— От волнения?
— Да.
— Как вы думаете, почему он волновался?
— Не знаю. Может, от того, что она с ним заговорила? Не знаю.
— Почему вы думаете, что он в конце концов нашел ее?
— Он мог вспомнить ее фамилию и отыскать адрес по телефонной книге. Она там значится. Прежде чем прийти к вам, я проверил…
— Думаете, он нашел ее адрес по книге и пошел к ней?
— Да.
— В половине пятого утра?
— Да. '
— Поговорить?
— Заняться с ней любовью, — сказал Мартин и вдруг покраснел.
Любовью как раз собирался заняться Берт Клинг, у которого был выходной. Он думал о своей девушке все утро и весь день. Наконец заявился к ней в половине пятого, открыв дверь ключом, который дала ему Синди, Теперь он сидел в полутемной квартире и ждал, когда она вернется.
Город за окном замедлял свой бег, и сумерки очень способствовали этому тихому торможению. Клинг сидел в кресле и смотрел в окно. Вначале небо сделалось красным, затем лиловым и вскоре превратилось в черный бархат. В квартире стояла мертвая тишина.
Где-то по городу с населением в десять миллионов бродил человек по имени Уолтер Дамаск, убивший Розу и Эндрю Лейденов со зверской жестокостью, дважды выстрелив каждому в лицо. Но не это сейчас волновало Клинга. Ему не терпелось оказаться в постели с Синтией Форрест. Клинг услышал, как она отпирает дверь, но даже не шелохнулся. Он сидел в темноте и улыбался, но потом вдруг понял, что может ненароком испугать ее, и встал, чтобы включить настольную лампу. Но она уже заметила какое-то шевеление в темноте и охнула, прежде чем он успел сказать: «Это я, Синди!»
— Господи, ну и напугал же ты меня! — воскликнула она и зажгла свет в прихожей. — Почему так рано?
— Мне просто захотелось поскорее прийти к тебе, — ответил Клинг и улыбнулся.
Она поставила сумку на стол в прихожей, сбросила туфли и вошла в гостиную.
— Ты не хочешь зажечь свет? — спросила она.
— Нет, так лучше.
— Красивый вид.
— Угу.
— Мне нравится вон та башня. Видишь?
— Вижу.
Она еще немного постояла у окна, затем быстро поцеловала его и спросила:
— Хочешь чего-нибудь выпить?
— А ты?
— Хочу. Я устала, — сказала Синди, вздохнула и прошла в ванную. Он услышал, как побежала вода, встал, зажег свет и подошел к столику, на котором она держала спиртное.
— Бурбон кончился! — сообщил он.
— Что?
— Бурбона нет. Кончился.
— Ладно, я выпью немного шотландского виски.
— Не слышу.
— Виски! — крикнула Синди. — Шотландского. Чуточку!
— Хорошо.
— Что, что?
— ХОРОШО, ГОВОРЮ.
Он улыбнулся и прошел с бутылкой шотландского к маленькую кухню. Там он вынул из шкафа два низеньких стакана, щедро налил в каждый, а потом чуть не сломал руку, пытаясь вытащить из морозильника примерзший поднос с кубиками льда. Кое-как он счистил иней хлебным ножом, бросил в каждый стакан по два кубика и отнес выпивку в спальню. Синди в лифчике и комбинации доставала из шкафа халат. Не оборачиваясь к нему, она сказала.
— Я знаю, о чем будет моя диссертация.
— О чем? Вот твой стакан.
— Спасибо. — Она повернулась, взяла стакан и бросила халат на кровать. Затем сделала хороший глоток, хмыкнула удовлетворенно, поставила стакан на комод и сообщила — В июне я получаю магистра. Пора думать о докторской.
— Пора, — подтвердил Клинг.
— Знаешь, о чем я хочу писать диссертацию? — спросила Синди, одной рукой расстегивая лифчик.
— Нет, о чем?
— О сыщиках. Детектив как вечно подсматривающий индивидуум.
Клинг решил, что она шутит, но в этот момент она сняла лифчик, и он впрямь почувствовал себя человеком, подглядывающим в замочную скважину. Синди без тени улыбки рассталась с комбинацией и трусиками и набросила на себя халат. Завязывая пояс, она спросила:
— Что ты на это скажешь?
— Ты серьезно?
— Ну конечно, — сказала она, глядя на него с недоумением. — Вполне серьезно. С какой стати я буду шутить по поводу своей докторской?
— Ну, я не знаю, мне показалось…
— Конечно, я серьезно, — повторила Синди На этот раз уже сердито и снова взяла свой стакан. — А что? Тебе не нравится тема?
— Я не знаю, что ты имеешь в виду, — пробормотал Клинг. — Такое странное название…
— Я пока не уверена, что она будет называться именно так, — раздраженно ответила Синди. Она отхлебнула еще виски и сказала — Пойдем в гостиную.
— Почему бы нам не побыть здесь? — удивился Клинг. Синди пристально на него посмотрела, а он пожал плечами и попробовал улыбнуться.
— Я очень устала, — наконец сказала она. — У меня был жуткий день. К тому же скоро у меня начнутся месячные.
— Тем более…
— Нет, пошли, — сказала она и вышла из спальни.
Клинг тупо проводил ее взглядом и, когда она уже исчезла за дверью, еще долго смотрел в пустоту. Затем он сделал большой глоток, насупился и отправился в гостиную. Она сидела, положив босые ноги на табуреточку, и глядела в окно. .
— По-моему, это хорошая идея, — сказала она не оборачиваясь.
— Ты о чем?
— О диссертации, — раздраженно ответила Синди. — Берт, мы можем хотя бы на минуту выбросить из головы секс?
— Мы?.
— Ты, — поправилась она.
— Попробую.
— Дело не в том, что я не люблю или там не хочу тебя, просто сейчас мне этого не хочется. Мне скорее хочется плакать.
— Почему?
— Я же тебе сказала. У меня скоро месячные. За день-другой до этого я чувствую себя просто инвалидом.
— Что поделаешь.
— И кроме того, мне не дает покоя диссертация.
— Над которой ты все равно начнешь работать не раньше июня. .
— Нет, в июне я получаю магистра. Над диссертацией и начну работать не раньше сентября. Но не все ли равно? Мне ведь так или иначе надо когда-то о ней подумать!
— Наверно, но все-та'ки…
— Что с тобой сегодня, Берт?
— У меня выходной.
— Никакой логики! Лично у меня сегодня выходного не было. Я пришла на работу в девять утра и приняла двадцать четыре человека. Я устала, настроение паршивое, и вот-вот у меня начнутся…
— Ты уже говорила.
— Что ты ко мне все время цепляешься?
— Синди, — сказал он, — может, я пойду домой?
— Это еще почему?
— Мне не хочется с тобой препираться.
— Иди домой, если тебе так хочется.
— Я пошел.
— Погоди.