Страница 50 из 73
— Заманчиво. Мы закроем дверь, а ты нам грузовик продуктов. — Сказал я, стараясь не чавкать, но вышло плохо. Пацаны тоже присоединились к трапезе и уплетали вкусные харчи за обе щеки.
— Э! Сющай! Тьфу! Блин, вы же уже в курсе моего филологического. — Сплюнул Самвел и продолжил спокойнее. — Короче. Грузовик — это дохрена. Боюсь харя треснет родной. Я вижу, в целом тебя устраивает, осталось сойтись в цене, верно?
— Не верно. — Жестко сказал я отложив шампур. — А сорок человек потерять — это не дохрена? Подумай, сколько ты ещё потеряешь, если дверь останется открытой. Грузовик с едой не самая большая плата за такую работу. — Мои слова отпечатались на лицах моих друзей мягко говоря недовольством.
Каждый из них понял, на что я подписываюсь. Не выжили сорок человек, а мы такие герои справимся. Самвел подумал пару минут и кивнул.
— Ладно. По рукам. Только всё что найдёте в бездне, отдадите мне.
— Нет. Это боевые трофеи и останутся у нас, — безапелляционно сказал я, понимая что деваться торгашу некуда.
— Вот что ты за человек? А поторговаться?
— Ну мы ведь не на рынке, а в торговом центре! — Сказал я, подняв указательный палец вверх. — А в торговых центрах ценник всегда окончательный и торг неуместен.
— Вот наглец. Ты посмотри на него, Бурсаг! Руки выкручивает мне, зная, что не могу отказаться. Ты либо очень умный, либо очень глупый. В обоих вариантах с тобой лучше быть осторожнее. — Самвел остановил на мне свой взгляд и долго, испытывающе смотрел. Я пожал плечами, вызвав ухмылку на лице хозяина Ашана и он продолжил. — Ладно, отведи их к двери. Если закроете, будет вам еда. А если сдохнете, то я ничего не потеряю.
— Да, если мы сдохнем, то нам тоже терять будет нечего. — Улыбнулся я и взяв со стола ещё один шампур, последовал за Бурсагом.
Мы спустились на подземную парковку, где как раз закончился бой. Два бойца лежали перерубленные пополам, один корчился от боли, пережимая перерубленное предплечье. На бетоне растекалось чёрное пятно, которое пару минут назад навело здесь шороха.
— Двое погибли? — Спросил Бурсаг.
— Ещё Магомета эта сука проткнула насквозь, не выживет. — Сказал ещё один бородач с бледными от потери крови губами и пнул труп твари.
В дальней части парковки красовалась дверь, к которой тянулась чёрная жижа, вытекшая из убитого монстра.
— Бурсаг, мы переговорим наедине, хорошо? — Попросил я оставить нас.
— Без проблем. — Ответил он и потащил раненного с пробитой грудью наверх.
— Мужики, вы можете не идти, если считаете риск необоснованным. Как по мне, лучше войти в бездну, чем сейчас соваться в город за продуктами. Жратвы там всё меньше, а мутировавших зомби всё больше. Короче, думайте. — Обрисовав своё виденье, я замер в ожидании.
— Да чё тут думать? Я с тобой, — сказал Киса.
— Да, да, идём все вместе. Чё тут думать-то? — Поддержал Иван.
— Я точно иду, так как прямо сейчас вон те ребята, — Дэн кивнул затылком назад, — обсуждают выходки Димы и рассуждают, не стоило ли нас порезать на ремни.
— Заур, ты как? — Спросил я смотря на Грузина.
— А я чё? Кауказ заднюю не включает! Все дела. Погнали. — Улыбнулся грузин и пошел следом за мной.
Я открыл дверь и шагнул в темноту. Позади раздался щелчок, закрывшейся двери. Через секунду тьма распалась на части, выбросив нас на опушке леса. Высокие ели, зелёная травка, а в пятидесяти метрах впереди грохочет горная река. Через шум речки пробился дребезжащий голос.
— В-в-вас прислал Бурсаг? — Спросил мужик, от которого остались кожа да кости.
В его руках блестел кинжал, заляпанный кровью. Всклокоченные рыжие волосы, борода сбилась в один сплошной колтун, глаза нервно бегают туда-сюда, периодически подергиваясь от нервного тика.
— Да. А ты тут один? — спросил я и на всякий случай вытащил из инвентаря катану.
— Порой один, а иногда и нет. А сейчас вот был один, а теперь вот нет, но скоро снова буду один. — Его глаза недобро блеснули и он сказал — приятного мне аппетита. — И исчез.
Его исчезновение сбило с толку, но только на секунду. Горе-невидимка побежал по кругу, заходя справа. Этого полудурка было замечательно видно по приминающейся траве, но стоит отдать должное, его навык скрывал даже звуки ходьбы.
Шизик рванул на меня. Топ, топ, топ, сочная трава быстро сминалась под невидимыми ступнями. Полагаю, он планировал ударить или в печень, или в шею, но вместо этого сам напоролся на удар. Не поворачивая головы, я рубанул тупым краем катаны в сторону.
Попал в надбровную дугу, отчего психопат взвизгнул и упал на землю, хватаясь за рассеченную бровь. Киса тут же рванул к нему и одной ногой наступил на кинжал, а второй ногой на горло.
— Только рыпнись сука, я тебе гортань раздавлю. — Прошипел Лёха.
— Я-я-я просто хотел есть! — Просипел испуганно шизик.
Перед глазами всплыло сообщение:
— Шнырь. Смотри, что у меня есть. Да, это шашлык. Всё верно. Если ответишь на мои вопросы, получишь целый шампур. Если откажешься говорить, то я воткну тебе этот шампур в глотку и сброшу в реку. — Сказал я, склонившись над пленником.
— Скажу! Всё скажу, дай! Еды дай! — Сухие руки потянулись к шампуру, казалось вот вот и они удлинятся, лишь бы достать желаемое.
— Как зовут? Давно тут сидишь?
— Урза! Я Урза. Т-т-три месяца. — Его гнилые зубы стучали, а изо рта текла слюна от вида мяса. Шизик громко сглотнул.
— Ты чё несёшь? Бездна пришла пару недель назад. Какие три месяца?
— Ага, люди которых присылал Самвел, говорили то же самое. Все ,все вы так говорите! Все! — Нервный смешок вырвался из его глотки, а глаз задёргался в неконтролируемой судороге. — Время здесь течёт по-другому. На дереве зарубки, я делал их день за днем, жрал падаль и делал зарубки, жрал и делал, день за днем, день за днем! — Пленник засмеялся, каркая и сипя, извиваясь под сапогом Лёхи. — И вот приперлись вы, три месяца я жрал падаль, а вы притащили мяско, сучья несправедливость! Но какое же вкусное мяско! Урза расскажет всё за мяско! — его жадные, безумные глаза глядели на нас поверх шампура.
— А где люди, которых присылал Самвел?
— Кто-то не доплыл, а остальные вон там лежат. — Шизик показал в сторону и облизнулся.
В тридцати метрах от нас, у сосны, лежала гора обглоданных костей. При этом, черепа он расставил полукругом, в центре которого вся трава была вытоптана.
— Ты сожрал их?