Блондинка в боевой академии. Не хочу жениться!

Глава 11

От печальных мыслей меня отвлекло тихое, но настойчивое скрябаканье в окно. Оно раздалось так неожиданно, что я взвилась на кровати, прижала к животу подушку и приготовилась пугаться и орать. Но не пришлось. Своего гостя я не только знала, но и даже видела совсем недавно. Заметив со стороны улицы Сильха, я облегченно выдохнула и кинулась открывать.

Окно заперто не было, видимо, никто не предполагал, что на четвертый этаж нагрянут гости.

— Что ты сидишь, грустишь? Поехали, давай, куда хотела! — скомандовал он. — Я устал тебя ждать.

Сильх забрался в окно и выжидающе уставился на меня, а я недоуменно на него.

— Тебя что ни разу дома не запирали? — удивился он, увидев мой ошалелый вид. — И ты не сбегала гулять?

— Не-ет… — протянула я и для верности помотала головой из стороны в сторону, а парень закатил глаза.

— Пошли уже! Всему-то учить приходится.

— А если кто-то заметит, что я сбежала?

— Ну и? — Сильх с усмешкой на меня посмотрел. — Самое серьезное наказание за проступок ваша грифониха уже использовала. Что она еще может сделать? Максимум пойдет по проверенному годами пути — отправит тебя чистить клетки.

— Так-то да… — глубокомысленно протянула я. — С этой стороны я ситуацию не рассматривала.

— Вот и прекрасно! Тогда чего мы ждем?

Сильх повернулся к окну, а я запоздало уточнила.

— Эй, а там, вообще, спуститься реально?

— Ну, я же к тебе залез? — ответил парень, но меня его слова совершенно не успокоили. И я очень быстро поняла, что не зря.

Я вылезла из окна и очутилась на обдуваемом ветрами узком парапете, который шел по периметру башни. Вниз лучше было не смотреть. Голова сразу начинала кружиться. А от мысли, что по нему придется пройти, мне становилось дурно.

— Ты издеваешься? — взвизгнула я, вцепившись в выступающий кирпич. — А если я упаду?

— Зачем? — очень искренне удивился Сильх, и мне захотелось его убить.

Сам парень стоял совершенно свободно на узком выступе и недоуменно смотрел на меня. Кажется, высота его совсем не смущала.

— Рина, хватит капризничать. Пойдем. Не смотри вниз, ступай осторожно. Тебе пройти нужно совсем немного, тут сбоку идет пожарная лестница на крышу.

— А с крыши? — подозрительно уточнила я, наученная горьким опытом.

— Ну-у… — коварный фейри замялся. — Дальше тоже ничего невозможного, а потом дверца на чердак и свобода. — Или хочешь, сиди дальше.

— А, может, ты съездишь к моим и привезешь Тварь? — с надеждой уточнила я.

— А зачем, если ты отсюда не выберешься к вечеру? Думаешь, Адам пойдет тебе на уступки? Нет, он без раздумий выкинет тебя с состязаний, если ты не явишься лично. Так что или ты спускаешься или сдаешься, — заключил он.

— Вот когда ты успел так хорошо меня изучить? — со стоном спросила я, выдохнула и шажочек за шажочком начала продвигаться к свободе, ругая в голове Грифониху за принципиальность, Сильха за умение надавить на нужные точки, Адама за существование и себя за трусость.

Когда показалась лестница, я даже ускорилась. Так хотела попасть на нее быстрее и моментально за это поплатилась. Нога соскользнула, и я едва смогла удержаться. Замерла, вцепившись в стену, и, сглотнув, проводила взглядом мелкие, вылетевшие из-под подошвы камушки, которые с шуршанием прокатились по красной черепице крыши.

Перепугался даже Сильх.

— Рина… ты как?

— Отстойно, — сообщила я. — Теперь вообще пошевелиться боюсь.

— Не смотри вниз, — велел он. — Дыши и двигайся плавно, без рывков. Тебе осталось сделать пару шагов. До меня в любом случае ближе, чем обратно. А висеть в такой позе долго ты все равно не сможешь. Так что соберись.

— И вот где тебя, такого умного, учили подбирать аргументы?

— Я же принц фейри, наследник Холмов. Меня в основном этому и учили.

Это было самое безумное, что я творила в жизни. Не знаю, как позволила Сильху меня на это подбить? А…точно же, он надавил на самую больную мою точку — самолюбие. Взял на слабо, сыграл на желании в очередной раз утереть нос Адаму и доказать всем, что я самая умная и талантливая. Вот когда я вырасту и перестану творить дичь под влиянием сиюминутного порыва?

Если бы мне кто-то сказал год назад, что я буду сбегать из окна четвертого этажа, положившись на безумного фейри-адреналинщика, я бы посмеялась тому человеку в лицо. А сейчас цеплялась за руку Сильха, ругалась, но бежала по узкому коньку крыши и с ужасом понимала, что сегодня мне придется проделать путь вверх, чтобы вернуться к ужину и не спалиться, а потом снова вниз — приводить в действие коварный план. И эта необходимость, пожалуй, пугала даже сильнее, чем оставшийся путь.

Мы спустились недалеко от ворот академии и, взявшись за руки, преодолели последние метры. Я панически боялась, что Грифониха возникнет за моей спиной, как в прошлый раз, и все усилия окажутся напрасными. Но удача вознаградила меня за смелость, и я следом за Сильхом запрыгнула в его новенькую повозку. Путь до дома родителей занял почти полтора часа. И я еще не успела забрать Тварь, а уже безбожно опаздывала, и поэтому нервничала.

Это был мой самый быстрый визит домой. Я заскочила в холл. На весь дом проорала:

— Мама, мне нужна Тварь!

Пробежала, не разуваясь, на кухню, напугала нашу повариху, но нашла Тварь на своем излюбленном месте — под кухонным столом. Там скотинка караулила еду — то, что окажется нечаянно уронено или неосмотрительно забыто.

Сейчас Тварь с увлечением глодала кость, размером почти с нее саму и не ожидала, что я на нее накинусь, сграбастаю вместе с костью и потащу к выходу.

Тварь бы, наверное, возмутилось, но для этого нужно было открыть пасть, а значит, выронить кость, поэтому собака молчала. Только еще больше вытаращила свои глазюки на выкате.

— Рина? — Мама встретила меня в коридоре. — А что…

— Опаздываю! — провыла я и выскочила за дверь. Мама так и осталась стоять в коридоре с непередаваемым выражением лица. Надеюсь, когда она очнется, не кинется в академию выяснить, что у меня приключилось. А то там ее ждет сюрприз — новости про грифона, наказание и, может быть, наглый побег. К счастью, мама не была сторонницей спонтанных поездок. В отличие от меня.

— Ну, где ты ходишь? — крикнул Сильх, когда я плюхнулась на сидение рядом с ним.

— Я пульсарчиком! Даже с мамой не поздоровалась толком. Зато я добыла Тварь!

Я продемонстрировала парню свою собачку, которая унылой тряпочкой висела на моих руках. Напряженными в ней были только челюсти, которые она сжала на кости.

— Мне кажется, Тварь не очень рада предстоящей поездке, — заметил Сильх и рванул с места. Меня даже впечатало в стенку сиденья, а в меня впечатало Тварь и кость.