Мечтая о Венеции

— Спасибо. Успокоил.

Пенни стало получше, но она знала: пройдет еще немало времени, прежде чем сегодняшнее потрясение перестанет ее будоражить.

— Значит, ничего подобного с тобой еще не случалось? — спросил Джимми. — А как же твой бывший? — Джимми улыбнулся во весь рот. — Я говорю не о его нынешнем местонахождении, а о твоих мыслях.

— Рик? Если честно, я была очень им увлечена. Я даже верила, что люблю его. Но когда я впервые его увидела, то не испытала мгновенного потрясения, как сегодня.

Джимми устало покачал головой:

— Ты верила, что любишь его? Звучит не больно-то убедительно. В пьесах Шекспира ты не найдешь ничего подобного. Недаром там говорится о стрелах Купидона. Натянул Купидон тетиву, стрела полетела и вонзилась прямо в сердце. Он не промахивается, и тебе не надо нагибаться и поднимать стрелу с пола.

Теперь уже Пенни покачала головой:

— Джимми, я не верю во всю эту чепуху о любви с первого взгляда. Такое просто невозможно. Я вполне допускаю, что увиденный мной мужчина может оказаться серийным убийцей, или, хуже того, агентом по недвижимости, или еще кем-нибудь. И он вполне может быть геем. Для меня просто немыслимо, как можно с первого взгляда проникнуться таким сложным чувством, как любовь.

— История доказывает, что это происходит постоянно. Держу пари, сегодня ты прочувствовала это на себе.

Пенни медленными глотками пила чай и раздумывала о странном воздействии, оказанном на нее лохматым чернобородым мужчиной. Нет, она по-прежнему не верила в любовь с первого взгляда. Во всяком случае, она на такое не способна. Однако никаких иных убедительных объяснений ей на ум не приходило. Наконец прагматичная часть ее личности пришла к единственному логичному выводу: охарактеризовать случившее она не может и дальше ломать голову не будет.

— Как бы то ни было, он исчез, — сказала она Джимми. — Я не знаю, кто он, и вполне допускаю, что от всех шедевров Боттичелли у меня разыгралось воображение. Возможно, никакого мужчины и не было. В любом случае, был он или нет, он исчез. Больше я его никогда не увижу, и потому незачем терзаться тем, что случилось или не случилось. Раз ты уверен в крепости моего рассудка, это самое главное.

Произнося эти слова, в глубине души она сознавала: если мужчина все-таки существовал на самом деле, она бы очень хотела увидеть его снова.

Как всегда, ночью ей снилась Венеция. В этот раз она находилась на крыше высокого здания. Кажется, это была башня. От площади, на которой стояла башня, Пенни отделяло несколько сот футов. Она рассматривала площадь, когда дверь одного из окрестных домов распахнулась и оттуда вышел мужчина с непослушными волосами и черной бородой. Он шел по диагонали, удаляясь от башни. Пенни кричала, звала его, но он ни разу не обернулся.