Страница 78 из 89
— Я не знаю, как ты сделал то, что сделал… — лицо Гидры сделалось скорбным, — но это… впечатляет. Неприятно впечатляет.
— Само собой, — кивнул я. — Надо договариваться.
— Надо, — согласился Парамон.
И мы начали обсуждать условия, неспешно поглощая обед. Парамон явно был расстроен происходящим — заказал себе вискаря, чтобы успокоить нервы. Я ограничился белым вином в микроскопических дозах. Мы обговорили гарантии безопасности. Ясен пень, Сидоров не имел оснований мне доверять, я ему — тоже. Решили так: лысый сливает половину имён, я их проверяю по своим каналам. Если всё честно, делаем человеку липовые документы, врубаем дипломатические договорённости и открываем путь к отступлению в один из цивилизованных миров с маной. Перед получением паспорта Сидоров сливает вторую половину имён из своего списка.
— Учти, — сказал я, наградив собеседника тяжёлым взглядом, — если скормишь дезу, я тебя из-под земли достану.
— Верю, — вздохнул Сидоров. — Через теневиков.
— Вот и хорошо. Если ты не вернёшься в эту вселенную, у меня нет причин тебя убивать. Из альтернативного мира ты не сможешь причинить мне вред.
— Договорились, — Парамон протянул ладонь.
Скрепив сделку рукопожатием, мы разбежались.
Лысый просто исчез, переместившись куда-то во времени. Через пару дней мы должны были встретиться на нейтральной территории, где я получу аванс в виде первой половины списка. После этого спецслужбы империи займутся поиском фигурантов, а я — их устранением. Параллельно канцеляристы начнут готовить отступление ключевого свидетеля.
Некоторое время я оставался в приват-комнате один.
Потом из пустоты в разных частях помещения стали проявляться фигуры моих соратников. Первой в нуль-пойнт откатилась Брукс. Вслед за ней — Ника Сафронова. Затем — Краснов и все остальные.
— Отлично сработано, — похвалил я. — Наделали шороха.
— Не факт, что с остальными будет легко, — покачала головой Кимберли. — У Алана есть сильные последователи, превосходящие боевой подготовкой тех, кого мы убили в прошлом.
— Есть, — согласился я. — Но мы справились. А это значит, что Алан не может просчитывать все линии. Волны темпоральных искажений влияют и на него.
Конец мая и первая половина июня пролетели, как в тумане. Мне приходилось сдавать экзамены в Академии, одновременно сражаясь с теми, кого Нуриев предположительно спустил с цепи полтора века назад. Я не понимал многих вещей. Например, для чего монолитовцам понадобилось «обучать» меня универсальной магии. Джонатан всерьёз рассчитывал на сотрудничество? Алан думал, что замкнёт петлю, но при этом сможет заключить мирное соглашение? А может, ребята просто хотели обработать моё подсознание, сконструировать послушную марионетку и использовать в будущем для утверждения собственной власти. Кто знает…
Я не понимал, почему Нуриев сам не перемещается в будущее, чтобы сразиться со мной и победить. Логичные координаты для удара — момент, когда я не успел пройти инициацию на Старой Арене. Теперь наши силы равны, исход поединка неясен. Правда, никто не мешает Основателю бросить клич, собрать верных учеников и пойти на меня войной. Хрономаги-универсалы гораздо сильнее простых повелителей времени, а таких в моём окружении большинство.
И самый главный вопрос.
Неужели бесконечное хождение по кругу не напрягает самого Основателя? Только представьте: вы наперёд знаете, что сбежите в альтернативную реальность, сольётесь в единое целое с машинным разумом, станете Основателем, сбежите в родной мир, женитесь на определённой женщине, создадите корпорацию, разведётесь, возглавите корпорацию, сбежите в альтернативную реальность…
Бесконечный День сурка.
Уверен, Нуриев ищет выход.
И не находит.
Не поэтому ли с моей персоной связывались некие… надежды? Я должен был разорвать порочный круг? Если долго размышлять над такими вещами, можно сойти с ума. Надо разрубить гордиев узел. Убить Основателя после того, как он стал собой. Сохранить в целости историю этого мира и зажить по-человечески.
Я погрузился в вереницу расправ.
Все, кто потенциально мог пойти против меня, подчиняясь заветам своего учителя, хладнокровно и безжалостно уничтожались. Я со своими элитными убийцами перемещался по планете, используя темпоральный пузырь, и действовал по отработанной схеме. Каждого противника мы атаковали в нескольких бифуркационных точках. Трое-четверо бойцов, двое из которых — я и Кимберли. Если жертва о чём-то догадывалась, она могла вернуться в прошлое и сразиться с одним из нас, но остальные продолжали операцию и валили врага на более ранней стадии.
Я неизменно отправлялся к истокам, пока остальные отвлекали добычу. Теперь, когда моё средоточие перекачивало любые объёмы энергии по каналам, меня не сдерживала глубина погружения. Действовать приходилось даже на отрезках, где Основатель всё ещё был жив и скитался по планете. Одного из своих врагов я сбросил с дирижабля, другого вышвырнул порталом в небо, чтобы не нарушать историческую ткань…
И что интересно — никто нас не остановил.
Расправлялся я, кстати, не со всеми. Многие ученики Основателя стали знаковыми фигурами в истории Земли, их смерть могла привести к необратимым последствиям. Подавляющее большинство нынешних родов и кланов обязаны своим появлением ученикам Алана либо детям учеников Алана. И, чтоб вы понимали, не все стали долгожителями и замедлили процессы старения. Так что охотился я за единицами, но эти единицы были настоящими «зубрами». Умели в конспирацию, меняли документы и личности, действовали через марионеток.
В общем, вмешательства были тонкими.
Каждую ветку со смертью хрономага я просчитывал с помощью Хорна, но далеко не всегда исторические последствия были очевидными, да и темпорального шторма никто не отменял. Впрочем, мы не заморачивались грядущими переменами. Как говорится, после нас хоть потоп.
В итоге я сдал экзамены, попутно избавившись от большинства врагов.
Предполагаемых врагов.
Император поддержал меня в политике превентивных ударов, поскольку ученики потенциально угрожали и его власти. Спецоперации проводились в строжайшей тайне. Часто нам приходилось действовать в других странах — Византии, Содружестве, Атлантисе. Начались конфликты, но дипломатическое урегулирование МИД России взял на себя.
Однажды я проснулся с пониманием, что у меня остался только один противник.