Страница 40 из 89
Глава 15
— Уверен, что тебе это нужно? — пробурчал Волков, направляясь к винтовой лестнице. — Вряд ли там есть что-то, выходящее за пределы академической программы.
— Как знать, — я неопределённо махнул рукой.
Мы спустились на нижний ярус хранилища, и я сразу почувствовал изменение микроклимата. Воздух стал более сухим и прохладным. С непривычки захотелось кашлянуть.
Осматриваюсь.
Стеллажи были исключительно закрытыми, смахивающими на саркофаги для захоронения инопланетных гостей. Только вместо пришельцев внутри этих технологичных отсеков покоились документы. Старинные бумаги, датированные чуть ли не восемнадцатым веком. Дела, которыми занималась тайная канцелярия на заре своего существования. То, что перемахнуло за все мыслимые и немыслимые сроки давности.
— А где привычные классификаторы? — я скользнул глазами по торцу ближайшего стеллажа. — Тут всё маркировано годами и цифрами в скобочках.
— Забей на классификаторы, — хмыкнул следователь, уверенно лавируя в отливающем хромом лабиринте. — Они не имеют смысла. Если расследование велось в 1850-м году, ты будешь считать десятилетия?
Мы приблизились к очередному саркофагу.
Дополнительных пояснений не требовалось — я сразу понял, что достиг цели.
Видимо, по надписи:
«ОСНОВАТЕЛЬ».
Закрытый стеллаж казался герметичным. Часть запечатанных полок была прозрачной, нижние секции закрывались на манер фармацевтических боксов или привокзальных камер хранения.
— Здесь всё, что удалось собрать нашим предшественникам, — Волков тронул неприметный сенсор на торце устройства, включая внутреннюю подсветку. — Мне будет проще, если ты скажешь, что именно мы ищем.
— Я и сам толком не знаю. Любые факты, проливающие свет на личность Основателя. Я хочу выяснить, кто он такой.
Следак покосился на меня.
— И что это даст?
— Тимофей, у меня есть подозрение, что Безымянный Маг связан с «Эскапизмом». Я не могу подтвердить это фактами, но он имел чёткое представление о концерне. Дал инструкции своим последователям касательно моего появления. Сделал детальные прогнозы по войне с эмиссарами. Откуда ему известно всё это?
Волков переварил услышанное.
— А тебе? С чего ты взял, что Основателю не насрать на какого-то Макса Ву?
— Я разговаривал с одним из его учеников.
— Даже так?
— Просто поверь на слово.
Фискал пожал плечами.
И приложил большой палец к третьей сверху полке. Вокруг пальца соткался светящийся квадрат, началось дактилоскопическое сличение. Через пару секунд крышка саркофага разомкнулась. Круто, я даже не заметил стыка. Не иначе, коварная техномагическая разработка.
— На этой полке — шесть месяцев из жизни Основателя, — сообщил Волков. — А ещё — гипотезы о его происхождении.
— Так мало? — удивился я.
— Наши предшественники не были дураками, — Волков извлёк на свет божий увесистую тетрадь в кожаном переплёте с выцветшим золотым тиснением. — Поэтому теории поехавших маразматиков, сектантов и прочих блаженных никто не рассматривал. Этого добра хватает в анналах Магикума.
— Дружище, — я внимательно посмотрел на фискала, — а ты сам всё это читал?
— Не только я, — хмыкнул мой бывший куратор. — Думаю, все в Отделе перечитали. Каждый, кто сюда приходит, повёрнут на теории заговора. Дескать, правительство всё скрывало от простых смертных, но я избранный, и сейчас мне откроется ТАКОЕ…
Я расхохотался.
И взял наугад одну из коричневых папок. Аккуратно развязал тесёмки, раскрыл… и увидел пачку жёлтых бумаг. От руки написанные доклады, донесения, депеши. Небрежно нанесённые в углах резолюции, оттиски печатей с двуглавыми орлами… И, само собой, всякие устаревшие «яти», «еры», буквы «i» с точкой… Чёрт ногу сломит.
— Брось дурное, — посоветовал Волков. — Я помогу найти всё, что скажешь.
Следователь раскрыл тетрадь в кожаном переплёте и зачитал:
— Своим ученикам ересиарх говорил разное. Одним вещал, что избран божественным провидением и направлен во искупление людских грехов на землю русскую. Другим намекал, что явился из мира, напоминающего наш, однако же, хода туда нет без применения чернокнижия окаянного. Богомерзкие свои записи ересиарх называл гримуарами и настоятельно присоветовал адептам завести подобные. Конец цитаты.
— Это доклад фискала?
— Нет, — Волков покачал головой. — Внутренняя переписка православной церкви.
— Сохранились изображения Безымянного Мага? Портреты, зарисовки?
— А как же, — Волков довольно крякнул. — Вагон и маленькая тележка. Секунду…
Перевернув несколько страниц своего талмуда, следак отыскал сноску с указанием нужной папки, извлёк её из-под самого моего носа, раскрыл посередине и небрежно произнёс:
— Вот. Полюбуйся.
Я принял папку из рук фискала и жадно уставился на изображение человека, до неузнаваемости перекроившего историю Земли. Видимо, выражение радости сменилось на моём лице разочарованием, потому что Волков выдал насмешливый комментарий:
— Не ожидал, да? Рассчитывал на фамильное сходство?
Проницательный говнюк.
— Рассчитывал, — глупо отрицать очевидное. — Согласись, было бы логично. Ключевой противник концерна отправляется в прошлое, чтобы осчастливить всех маной небесной и основать старейшие рода, которые в будущем не позволят «Эскапизму» осуществить вторжение.
— Скромность украшает человека, да, Макс?
— Я могу и не знать о своих грядущих планах, — пожимаю плечами. — Вдруг я нащупаю этот путь завтра. Или через год.
— Ну-ну. И ты не подумал, что мы в Особом отделе тоже подобную версию рассматривали.
— Допустим. И что?
— Отсекли.
— А почему?
— Пошевели извилинами. Пункт первый — на картинке явно другой парень. Не ты.
Вот здесь не поспоришь. Я опять всмотрелся в портрет, сделанный около полутора веков назад, и не обнаружил в нём ни одной знакомой чёрточки. Молодой человек лет двадцати. Статный, как сказали бы в те дни, с горделивой осанкой и умными глазами… Чёрные кудри, усики, фрак с высоким воротником. Нечто, напоминающее сорочку с бантом… Художник работал то ли углём, то ли грифелем, и я не мог представить всё это в цвете, но… Сразу бросилась в глаза яркая деталь — очки. С круглыми линзами, в тонкой оправе. А ещё — бакенбарды. И трость, набалдашник которой лежал на ладони, затянутой в перчатку.
— С этим ясно, — срисовав Основателя, закрываю папку. — А что с пунктом номер два?