Страница 46 из 140
— Да, — и снова "лицо-кирпич", но… но глаза впервые улыбались! Странный мужчина. Очень странный мужчина. — Раз ты знаешь обо всем, прошу тебя, будь осторожнее. Ты тоже находишься в зоне риска. И твой секрет… О нем никто не должен узнать.
— Думаете, те… кто все это затеял, — я вновь перешла на заговорщический шепот, — решат, что я легкая добыча?
— Нет, даже без магии у тебя достаточно силы, чтобы дать отпор, — демон наклонился и, чуть касаясь губами уха, ответил: — Проблемы возникнут, если узнают, что спрятано внутри тебя.
— И что же там спрятано? — заинтриговал гад! Я себя киндер-сюрпризом чувствую! И как истинной сладкоежке, мне хочется поскорее съесть шоколадную оболочку и узнать, какая игрушка прячется внутри (но лучше обойтись без самопоедания)! Так что, не томи, демонюга!
— Это секретная информация, — в смысле секретная? С каких пор киндер-сюрприз не знает, какой внутри него подарок, а?! И плевать, что настоящему киндеру по барабану, что там у него внутри! Мне важно знать!
— Я уже поняла, — вкрадчиво начала я, разговаривая с василиском, как с умственно-отсталым, и сверля его тяжелым взглядом. — Но мне ведь можно об этом узнать.
— Нет, — покачал головой этот… эх, все слова матерные!
— А это был не вопрос, — я улыбалась, но в глазах читалось: "Я тебя сейчас убью, скотина, если ты мне не скажешь!" Мое терпение сходило на нет, а розовые сопли слишком сильно ударили в голову, что я забыла, с кем разговариваю. И зря…
— А я не позволял разговаривать с собой таким тоном, — от жесткого ледяного голоса мурашки побежали по коже. Захотелось резко отстраниться, а еще лучше — убежать куда подальше, но магистр не позволил мне этого сделать, все так же крепко прижимая к себе. — Если сказали «нет», значит, нет. Твоя упертость и так доставила слишком много проблем, а если ты и дальше вздумаешь совать свой нос, куда не следует, неприятностей не избежать. Ясно? — молчу, опустив глаза в пол, и недовольно поджимаю губы. Но если ты думаешь, что я просто так сдамся, то ты глубоко ошибаешься! Я, млин, спартанец! Я иду до победного конца!
— А если бы вы всю жизнь не знали, что являетесь демоном, и вдруг кто-то вам сказал, что знает, кто вы на самом деле, вы бы не захотели узнать ответ? — глаза в глаза. Напряжение растет, но я не уступлю!
— Я мог бы посмотреть в зеркало, и нужды в ответе не возникло бы, — увильнул он. О нет, гад очкастый! Танго танцуют двое! Как раз музыка подходящая началась!
— Допустим, вы бы не видели свои рога! Разные глаза можно списать на гетерохромию, а зрачки — на синдром кошачьего глаза! — ага, я и такое знаю! Ну, что? Выкусил?
— Рога сложнее всего скрыть мороком. Заклинание не продержалось бы так долго.
— Их отпилили! — психанула я, а мозг, как всегда, в самый нужный момент, отключился, забрав с собой стоп-кран. — Все! Вы бы были безрогим демоном!
— Адептка Царевская, — тяжелый выдох сквозь стиснутые зубы. Даже показалось, что из носа вышел пар, а левый глаз начал потихоньку желтеть. — Неужели вам неизвестно, что обсуждать с демоном его рога, не являясь его родственником или пассией, — это жуткий моветон? А уж назвать демона безрогим — это не просто верх неприличия, а самое грубое оскорбление, за которое, иногда, дают тюремный срок?
— А вы не знали, что давать надежду, а потом собственноручно ее отнимать — это тоже верх неприличия? — во мне заговорила обида. Ой, как же мне не хватает стоп-крана! Вот зачем его унесли, а? Верните, пожалуйста, обратно! Желательно, как можно скорее! — А нарушить обещание, данное кому-либо, также иногда карается законом! — обида, гнев, отчаяние, грусть, переживания — все слилось воедино. Сознание полностью отключилось: мной управляли эмоции.
И лишь тогда, краем глаза я заметила, что больше никто не танцует. Они все встали у стеночки, освободив нам место, и восторженно смотрели на нашу пару. Тяжелые слова разговора не долетали до их ушей: полог тишины не позволял хоть кому-нибудь понять, что мы ругаемся. Лишь стук каблуков и музыка танго. Лишь фальшивая улыбка и ледяная маска… Но боль ничто не скроет. Даже моя любимая песня — Роксана11.
Нет… Она символизирует мою боль, ноющую глубоко в сердце!
— Ты меня ненавидишь за это? — рык зверя прорывался сквозь спокойный бас, пока василиск быстро вел меня в противоположную сторону зала.
— Ненавижу! — смело крикнула я, не боясь, что кто-то услышит. Выплескивая свои эмоции, показывая их мужчине. Пусть видит мою боль от пережитого! А он рассмеялся, но смех его был далеко не веселым.
— Ты и сама нарушила свое обещание, — он закружил меня в бешеном ритме, отчего разлеталась пышная юбка, совершенно не подходящая к этому танцу.
— Ты обещала мне, — последний круг и низкий прогиб назад. Настолько низкий, что от падения меня удерживала лишь сильная рука, а наши лица были так близко, что я чувствовала его обжигающее дыхание на своих губах, — что не возненавидишь меня. Что бы ни случилось с нами, никогда не возненавидишь.
Сердце пропустило удар, сжалось и ухнуло вниз. Я забыла, как дышать, неверяще смотря в разноцветные глаза. Боль… Он показал мне ее только на секунду, но этого было достаточно.
— Я не помню… — словно извиняясь, прошептала я.
Я почувствовала, как подступают слезы к глазам. Нет, не слезы обиды… Горечь от того, что я забыла что-то важное… И видимо, много чего важного…
— Разговор окончен, — мимолетные эмоции снова скрылись за каменной маской хладнокровия. Меня аккуратно подняли вверх, убедились, что я приняла устойчивое положение, и отпустили, снимая полог тишины. — Спасибо за чудесный танец, — поклон, как и положено кавалеру после завершения танца.
— И вам спасибо, — я села в глубоком реверансе, пряча слезы за вежливой улыбкой.
Холодно… Оказывается, в помещении так холодно. Но… вот, что странно: я раньше совсем не реагировала на низкую температуру, опустись она хоть до -30. Это другой холод… От него не избавишься, лишь надев на себя теплую одежду.
Он идет изнутри…
— Неплохо, — от печальных мыслей меня отвлек голос леди Вайтель. — Ночное небо, — о! У меня появилась кличка! — Не ожидала от тебя подобного. Смотрите, как хороший партнер плодотворно влияет на энлида! Совсем недурно!