Страница 103 из 140
— Какой хороший сыночек, — сквозь стиснутые зубы, сказал голос проклятия, который наложился на мой, превращая звучание в какофонию. — Сколько бы ты не сопротивлялся, ты не мог одолеть меня, а теперь даже пытаешься вырваться? И все ради любимой мамочки. КАК МИЛО! — резко перехватив контроль, он подошел к матери и…
"НЕ-Е-ЕТ!" — внутренне закричал я, чувствуя, как скатывается по ладони, пальцам, когтям горячая кровь…
Моя рука пронзила мамин живот, убивая брата и подписывая смертный приговор матери… Она истошно заревела, отхаркивая кровь и держась дрожащими руками за мертвый плод, у которого голова была отдельно от тела…
Мама…
Сколько раз она меня защищала от придирок отца, которые часто переходили в побои. Сколько раз, когда я получал раны, начиная от ушибов на коленке в детстве и заканчивая серьезными разрывами плоти уже во взрослом возрасте, я бежал к ней за помощью. К лучшему лекарю, который избавлял не только от физической боли, но и от душевной. Я старался оправдать желания отца, я был идеален во всем и лишь она знала все мои печали. Лишь она была рядом. Родная, настоящая, а не со лживой улыбкой. Пока все хвалили меня за многочисленные достижения, она любила меня просто так. Просто, потому что я есть. Просто, потому что я такой. Немного отчужденный, часто слишком серьезный, требующий от себя невозможного, но мечтающий, иногда витающий в облаках, думая, как все могло бы произойти. Выдумщик, что был хорош не только в сражениях, но и в науке, придумывая новые изобретения, которые в первую очередь показывал ей. Отец называл это бредом, но мама всегда поддерживала меня…
Помню, когда я был маленьким, я мог сесть перед ней, пока она вышивала очередную картину, обнять ее ноги и положить голову к ней на колени. Мама зарывалась в мои волосы, нежно поглаживая их, и мне становилось легче. Не нужно было слов, лишь эти легкие прикосновения…
А сейчас… Мои руки были в крови той, кого я больше всего любил… Кого хотел защитить во что бы то ни стало…
— МАМА! — несмотря на боль, что жгучим пламенем перемещалась по венам, я использовал весь внутренний резерв, чтобы изгнать проклятие из своего тела.
Я неестественно выгнулся, руки скрючились, а глаза закатились. Я начал задыхаться, пока из моих глаз и носа лилась кровь, а магия жгла внутренности. Меня вырвало черной, вязкой субстанцией, которой я захлебывался, но это того стоило. Проклятие кричало, пыталось сделать что-нибудь, но уже изнутри. Теперь я был полноценным хозяином своего тела.
— Я уничтожу тебя, _ прошипел я и прижал трясущуюся руку к груди. Из ладони вырвалось кровавое пламя, что больно обожгло кожу, вытравляя из меня паразита.
— Я вернусь! — прошелестел он напоследок и исчез в черном тумане.
Я упал на колени, но сразу же подполз к матери, сжав ее холодную ладонь.
— Мама… мама, прости меня… Прости… Пожалуйста, подожди немного! Я все исправлю! Только не умирай! — смотреть на изуродованное тело было физически больно. Я пытался хоть как-то исправить положение, пытаясь вылечить ее, но все тщетно. Мой целительский дар был слишком слаб для таких ран… Да и в этом случае могут помочь только боги…
— Гравис… — прохрипела она, прикоснувшись ледяными пальцами к моей щеке, размазывая по моему лицу собственную кровь. — Ты… не виноват… Я… люблю… тебя, — последнее слово она даже не смогла произнести, лишь выдыхая поток воздуха, а ласковый взгляд стремительно пустел, превращаясь в стеклянный.
— МАМА! МАМА, НЕТ! ПРОШУ ТЕБЯ! Я ТЕБЯ СПАСУ! Я… Я… — я прижал бездыханное тело к себе, крепко обнимая, и уткнулся в ее шею. — Мама… мама, нет… очнись… Прошу тебя, очнись! ОЧНИСЬ!
Боль поселилась в душе, вставая поперек горла комом, пока щеки опаляли слезы. Я никогда так не рыдал… Еще лет в 10 я научился скрывать свои эмоции, но сейчас они вырвались наружу вместе с ревом раненого зверя. Я не смог ее защитить… Я не смог ее спасти… Не смог! НЕ СМОГ!
Я сжимал ее плечи в своих объятьях, чувствуя, как пропитывается одежда ее кровью, и понимая, что я потерял ее навсегда… Мой свет навечно погряз во тьме…
В тот день я поседел, из-за чего волосы приобрели пепельный цвет, как у отца. К власти пришел новый лорд василисков, который изобрел специальные обручальные ожерелья с древними духами внутри, чтобы защитить женщин своего народа. Подданные благодарили его за избавление от чумы, но он считал себя убийцей, нарекая себя кровавым лордом…
Я до сих пор не могу себя простить…