Страница 2 из 14
В нашей стране художники-карикатуристы окружены уважением и почетом. Ведущим мастерам сатирического цеха Кукрыниксам присвоено звание Героев Социалистического Труда. Им, а также Борису Ефимову, Ивану Семенову, Амиподаву Каневскому и ряду других было присвоено почетное звание народных худож ников СССР. В Советском Союзе издаются альбомы рисунков художников-сатириков, часто проводятся выставки их работ.
Искусство сатирической графики, как и любое другое искусство, не терпит шаблона и мертвых, закостеневших форм. Оно развивается и совершенствуется, отражает жизнь и учится у жизни. Идет активный поиск новых выразительных средств, стилей, форм. Каждый художник стремится иметь свою творческую манеру, свое «лицо». Зритель не спутает, скажем, Марка Абрамова и Германа Огородникова, Михаила Скобелева и Юрия Черепанова. По общим у всех них является реалистическое, правдивое отражение жизни в ее графической, подчас парадоксальной форме, стремление ко запутать зрителя, а быть максимально понятным для него. Этому искусству чужды трюкачество и заумь. Оно не для единиц-снобов, а для всех. Язык сатирической графики — это образный язык для широких масс.
Народные художники СССР (слева направо) И. Семенов, Кукрыпиксы (М. Куприянов, П. Крылов. Н. Соколов), Б. Ефимов.
Мне часто приходится встречаться с художниками-карикатуристами. Как правило, в жизни это очень мягкие, душевные, добрые люди. Но ведь в конечном счете и их творчество полностью и безраздельно служит Добру. О некоторых встречах и беседах с ними я рассказал в заметках, которые публикуются в этой книжке.
КУКРЫНИКСЫ
Не правда ли, есть что-то колючее, задорное и веселое уже в самом имени — Кукрыниксы? В первые годы, когда узнавали, что Кукрыниксы — это не один, а сразу трое художников, изумлялись: такого еще не было. М. Горький один из немногих, кто при встрече с ними в 1931 году не задал обычного вопроса: «А как это делается?» Он оценил другое — не внешнее, не «технику» совместной творческой работы, а новое явление в искусстве. Новым был острый и самобытный взгляд художников на мир. В их руках карикатура становится неотразимо острым оружием.
Как правило, она возникает не умозрительно — «из головы». Тема ее всегда подсказана самой жизнью. Когда Кукрыниксы задумывают что-то изобразить, они глубоко осмысливают тему, психологически решают ее: за каждым рисунком или картиной — горы эскизов, многие часы напряженного труда. Сделанного втроем с лихвой хватило бы и на десятерых. И это при неизменном творческом принципе — доводить каждую вещь до совершенства.
Мы беседуем в общей мастерской художников на улице Горького в Москве.
— Можно ли привыкнуть к славе, не мешает ли опа вам? — деликатно спросил ваш корреспондент у маститых академиков, Героев Социалистического Труда, лауреатов Ленинской и Государственных премий.
— Мы боимся славы, как огня, — признались Кукрыниксы.
— Почему? — удивился корреспондент.
— Она мешает работать.
Ваш корреспондент не мог побороть искушения и попросил художников рассказать о совместной работе:
— А как все-таки это делается?
— За нашу жизнь создавалось много разных коллективов художников. Но они распадались. Когда художник один, он волен все делать по-своему. А у нас три представления, и каждый предлагает свой вариант. Выбираем лучший. Надо уметь пожертвовать своим самолюбием. Если не согласен — пожалуйста, нарисуй лучше. Горячие творческие споры не кончаются ссорой и разрывом. Если двое сказали «да», третий должен подчиниться. То, что создали мы вместе, не смог бы сделать каждый из нас в отдельности.
За многие годы выработались общие правила, принципы и даже привычки. У нас общая библиотека, общий архив. Хотите взглянуть?
Баш корреспондент с уважением полистал ежегодные альбомы с вырезками их работ (таких альбомов — пятьдесят!). И пожалел, что не принято издавать полное собрание сочинений художников-карикатуристов.
— Кто ваши любимые художники-карикатуристы?
— Домье, Лоу, Гульбрансон. Настоящий художник всегда ищет в жизни новое, стремится показать своих «героев» наиболее выразительно. Поэтому художник-карикатурист должен уметь хорошо рисовать, знать жизнь. К сожалению, в последнее время карикатура подчас вырождается в примитив, в маленькие, плохо нарисованные символы. Это случается, когда хотят не убедить, а удивить зрителя. Так теряется воспитательный и идейный заряд, большое искусство низводится до абсурда и выкрутасов, а крупные проблемы жизни подменяются анекдотами.
Пользуясь случаем, просим передать наш дружеский привет читателям «Крокодила», с которыми нас связывает давняя дружба.
РИСУЕТ БОРИС ЕФИМОВ
День был таким, как и все другие, — с самого утра заполнен множеством неотложных дел.
Работа над рисунком в журнал, предисловие к альбому художников-сатириков, беседа с молодыми художниками, подготовка к выступлению иа телевидении… К слову сказать, это был обычный рабочий день — нормальное в общем-го воскресенье…
А завтра свой круговорот жизни. Рисунок в газету, деловая встреча в Академии художеств СССР, сессия Ленинградского райсовета…
На днях на открытии выставки МОСХа один крупный общественный деятель с некоторым удивлением сказал:
— Позавчера мы встретились на пленуме Моссовета, вчера видел ваш рисунок в «Известиях», сегодня вы здесь… И как вы всюду успеваете?!
— Что делать, — развел руками вездесущий художник, — приходится успевать, если не хочешь отстать…
И при всем при том ему уже минуло три четверти века. Этому просто не веришь, глядя на крепкую, ладную фигуру Б. Е. Ефимова, на его крупное, волевое, словно бы мастерски вырезанное из куска дерева лицо, в его задорно и лукаво светящиеся глаза…
— В чем секрет вашей неувядаемой творческой молодости? — задал ваш корреспондент свой первый пристрелочный вопрос.
— В движении, в движении… — засмеялся Б. Е. Ефимов.
Дверь в мастерскую, где мы вели беседу, открылась, и на пороге показалась худенькая русая девочка лет семи.
— Дедушка, дай бумагу и фломастеры. Хочу рисовать, — капризно надувая губки, сказала она.
— Внучка?
— Правнучка. Знакомьтесь, Ксаночка. Все мои фломастеры перетаскала…
Борис Ефимович весь светился нежностью и был похож в эту минуту на любящую мать. Ваш корреспондент не преминул сказать об этом.
— Ну, не такой уж я любвеобильный, — улыбнулся художник. — Правда, и у сатириков есть немало того, что они любят. И детей, конечно. Наверное, во имя этой любви они и бывают такими язвительными и непримиримыми.
Ваш корреспондент посчитал, что самое время задать вопрос о том, как рождается карикатура.
— Политическая сатира — особый жанр, которому чужды неясные, отвлеченные переживания и ощущения, подобные, к примеру, тем, которые переживает художник-пейзажист или поэт, — сказал Борис Ефимович. — Карикатура требует максимальной точности. Это похоже на быстрое решение сложной задачи. Представьте, перед художником стоит цель — откликнуться на то или иное событие, явление, факт, по-своему прокомментировать его. Он должен придумать, как художественно более выразительно решить тему. У вас один-два часа. В то же время рисунок должен быть смешным и политически точным. Иногда говорят: «Вдохновение, самовыражение, сверхзадача» — и другие громкие слова. А об этом просто некогда думать…
— Хотелось бы знать ваше мнение о роли карикатуры в жизни нашего общества.
— В нашем быстроразвивающемся обществе, естественно, постоянно повышаются и требования к сатире в целом и сатирическому рисунку в частности. Карикатура — составная часть общественного мнения. Художник-карикатурист формирует вкусы и взгляды людей. Он, как и поэт, по образному выражению Маяковского, «ассенизатор и водовоз» и впередсмотрящий своего общества. Сатира должна идти в ногу с жизнью, быть умной, интересной, изобретательной. Те, кто считает: главное было бы смешно, а как это сделано и о чем рисунок, не столь уж важно, работают вхолостую. Их продукция не оставляет следа ни в уме, ни в сердце. Читатель ждет от настоящей карикатуры нового подхода в оценке фактов и событий, нового узнавания явлений жизни. А когда это есть, тогда и достигается нужный психологический художественный эффект.