Затерянная кровь

Третий — скользнуть языком вдоль нижней губы, заставив меня саму податься ближе. Послушно пропускаю его дальше, уже не помня и повода детской обиды. От сквозящей в каждом мгновении осторожной нежности щемит глубоко под рёбрами: ощущаю себя хрупкой драгоценностью. Тяну ладонь к его шее, теснее прижимаюсь к груди, чувствуя, как жаром отзывается на поцелуй моё тело. Мурашки по лопаткам. Мне нужно больше, и он наверняка это знает, обвивает мою талию и всё более требовательно ласкает мой язык своим, делясь терпко-пряным безумием.

— Эй, голубки, вас уже… а, ой, — прерывает момент голос Юники, бесцеремонно вторгшейся в спальню. Застав нас, тесно сплетённых посреди комнаты, она глупо застывает на пороге.

Я с трудом отрываюсь от Анвара и в неловкости не знаю, куда деть руки, а он закатывает глаза, разворачиваясь к сестре с явным недовольством:

— Галчонок, стучаться не пробовала?

— С каких пор к тебе надо стучаться? — бормочет Юника, опуская взгляд, и даже её привычная наглость куда-то испаряется за очевидным смущением.

— С тех самых, как я женился! Нет, всё же не выйдешь ты замуж, если до сих пор не понимаешь очевидного. — Анвар обречённо вздыхает. — Что там стряслось? Мне казалось, ещё достаточно рано для того, чтобы нас будить.

— Рано или нет, а леди Олана не спит с самого рассвета и уже заставила кухарку переделать завтрак — надеюсь, Ви, что ты сможешь оценить персиковые пирожные, иначе миледи огорчится не на шутку. Иными словами, все давно ждут только вас, так что кончайте тут… поживее.

Окончательно потеряв красноречие, Юника поправляет подол идеально сидящего по фигуре тёмно-бордового платья и выпархивает из спальни: сегодня у неё вид не менее чудесный, чем в Тридороге, распущена копна кудряшек и подведены краской губы. Похоже, сестрёнка рада возможности красоваться перед Дастаном.

— Пирожные? — жалобно тяну я, уже представив, как мои ограничения в еде расстроят леди Олану. Особенно когда разбужен голод совсем другого толка.

— Ну, мы знаем способ накормить тебя чем-то вкусным, — улыбнувшись до очаровательных ямочек на щеках, Анвар берёт мою руку и многозначительно целует пальцы.

Никогда не любила пышных нарядов и была рада любому поводу облачиться в штаны, но предложенное хозяйкой дома платье не раздражает совсем. Я и не знала, что одежда может быть столь лёгкой — нигде не давит, не сковывает движений, а подол «колокольчиком» заканчивается у колен и даёт свободу ногам. Вместо тесных туфель — мягкие войлочные тапочки, в которых предлагается ходить по дому. Необычно. Но мне нравится.

Не желая заставлять нас ждать, мы с Анваром спускаемся на первый этаж, а из уже знакомого холла он уверенно ведёт меня на площадку заднего двора. Интересно обустроенное место взамен столовой: выйдя из помещений, мы проходим по выстланному мрамором павильону и оказываемся на круглой веранде, отгороженной от виднеющихся за ней цветущих апельсиновых деревьев только лёгкими белыми вуалями-занавесками.

Скромный круглый стол расположен посреди веранды и уже заставлен приборами и трёхэтажными блюдами, источающими запахи свежей выпечки, миндаля, мёда и фруктов. Напротив входа сидит сам герцог, но назвать его главой стола не получилось бы — такая форма рассадки будто говорит, что все тут равны. Почтительно наклоняю голову:

— Доброго утра, герцог Иглейский. Герцогиня, большое спасибо за вашу заботу и такой чудесный наряд. — Улыбнувшись ей, расположившейся по правую руку от мужа, ловлю кивок и искрящийся довольством взгляд прозрачных глаз.

Сегодня она выглядит будто празднично в сравнении со вчерашним трауром — в нежно-голубом атласном платье и с замысловатой причёской, скреплённой золотой заколкой в форме цветка. Даже возраст не столь заметен за живой мимикой, чем-то напоминающей Юнику.

— Добро пожаловать, Ваше Величество. — Иглейский приглашающе указывает на два оставшихся свободными стула напротив себя. — Прошу, присоединяйтесь к завтраку.

— Ох, какие все официальные, у меня сейчас икота с вас начнётся, — брякает Юника и тянет меня за руку, усаживая на место рядом с собой — справа от неё уже спокойно потягивает чай Дастан. — Падай, сестрёнка!

— И то верно, не кланяться же на каждой встрече, — поддерживает её Кенай и подхватывает ближайший поднос с пышными булочками, присыпанными сахарной пудрой. — Невестка, поухаживать разрешишь?

— Эм, мне бы чего-нибудь полегче, — осторожно прошу я, пока Анвар садится слева от меня. Неизвестных начинок испытывать не стоит. — И попроще.

Леди Олана жестикулирует и подаёт Кенаю общее блюдо с ароматной рисовой кашей, щедро сдобренной изюмом и орехами. Тот дожидается моего согласного кивка и кладёт еду на тарелку передо мной, удивляя снова: кажется, пользоваться при застольях помощью слуг тут не привыкли.

— Спасибо, — сдержанно благодарю я его и осторожно опускаю под стол левую руку. В любом случае, без Анвара мне такое не съесть.

Он ловит мои пальцы своими и чуть наклоняется, негромко пояснив:

— Мама сказала, что тебя нужно кормить как следует — ты слишком худая. И я её поддержу. — Прочистив горло, он добавляет чуть громче, для всех: — Виола просила переводить для неё язык жестов, если никто не против.

— Разумеется, — кивает герцог, с аппетитом принимаясь за завтрак. — Дастан, а плесни-ка нам вина. Я уже и не чаял увидеть всех сыновей за одним столом, так что очень хочу с вами выпить, даже несмотря на ранний час.

— Хорошая мысль. — Дастан резво подхватывает высокий стеклянный графин с медовым вином, и я тревожно переглядываюсь с Анваром.

Тот молча понимает моё опасение, и пока его брат наполняет бокалы, в мой сам наливает апельсиновый сок из другого кувшина. Я моментально замечаю, каким любопытным взглядом провожает этот жест герцогиня, и нервно сглатываю. Надеюсь, отказ от спиртного не сочтут неуважением.

— За то, чтобы наша семья всегда собиралась в полном составе, — провозглашает тост Анвар, салютуя бокалом, и его поддерживает пробирающий до дрожи бас всеотца:

— Да будет так.

Все собравшиеся дружно пригубляют вино, а я отпиваю сок и решаюсь на маленькую дерзость, которую, уверена, здесь таковой не посчитают. Дотянувшись до блюда с аппетитно выглядящим, но всё же пугающим мой желудок пышным омлетом, кладу немного на тарелку Анвара — под шумок звенящих бокалов. И мимоходом подмечаю, что никаких копчёностей или мясных рулетов тут нет и в помине, ничего не раздражает мой чувствительный нос.