Дезертлэнд

Достаточно было просто вновь заманить его в здание, и произвести меткий выстрел, находясь по другую сторону надежной решетки. Если термин выстрел вообще был применим к самодельному оружию. Вопросов с тем, каким именно способом приманить байбака, у Игоря не возникало. Практика показала, что зверь прекрасно чует кровь, так что всегда можно было снова порезаться и оставить несколько капель в коридоре. Впрочем, учитывая свое обреченное положение, он решил лишний раз себя не калечить и для начала попробовать приманить хищника порцией разогретой тушенки.

«Любит кровь, должен любить и тушенку», — прикидывал он в секунды тревожного пробуждения.

Так же дополнительной защитой выступал и генератор, тарахтящий на улице. Игорь решил некоторое время пользоваться этим методом. Впрочем, в его распоряжении осталась только половина цистерны с соляркой, так что не стоило затягивать с этим методом. Приняв мысль о том, что этим запасом топлива ему придется распоряжаться до конца своих дней, он поставил себе четкую задачу — оборудовать нормальную жилую зону в течение пары суток и больше не тратить горючку впустую.

Именно этим он и занялся, как только тревожный сон окончательно отступил вместе с восходом солнца. Но прежде всего наспех позавтракав и накинув «жало» на плечо, он совершил обход своих владений.

Результат был неутешительный. Песчаные барханы, окружающие выходы каменной породы, служащей природным ветрозащитным заграждением шахтёрского поселка, были покрыты следами больших когтистых лап. Игорь оказался прав, байбак вовсе не оставил мысль о том, чтобы полакомиться единственным разумным обитателем этого пустынного мира.

Он так и не понял, оставил ли зверь эти следы днем, пока он собирал «жало», или же ночью, но это не имело особого значения. Главное было одно — байбак точно бродил вокруг шахты. Очевидно генераторы сделали свое дело, и пока эффект подобной звуковой завесы был более чем результативен.

— Только вот вопрос, а надолго ли его хватит? — задумчиво протянул Игорь, невольно осматриваясь по сторонам. — Чёрт, что там про него говорили? Может он к однообразному шуму привыкнуть? Осмелеть и сунуться еще дальше? Генераторы всё-таки слабый вариант? Так-то тут почти сотня человек всегда галдела, плюс техника работала. А это совсем несерьезно.

Игорь поправил ремень сумки. Мысли ворочались в голове неохотно, словно всё это происходило и не с ним вовсе.

Несмотря на раннее время, солнце уже начинало припекать. От ночной прохлады не осталось и следа. Со стороны бескрайнего моря песка еще долетали слабые порывы ветерка, но свежести от них ждать не стоило. Игорь повернулся, невольно высматривая взглядом шерстяную тушу байбака, и взгляд упал на Голливудские холмы. Так здесь называли несколько домов, расположенных на большой скальной возвышенности в восьми километрах от шахтёрского поселка.

В обычные дни работяги были заняты своими делами, а редкие минуты досуга проводили здесь же, среди этих быстровозводимых модульных коробок. Другое дело — высшее руководство данного безобразия. Представитель компании и его сын, который проходил практику, чтобы получить необходимое формальное образование и влиться в элитную прослойку бизнесменов, жили именно там. Плюс еще несколько человек, которым было явно не к лицу находиться среди шахтёров. Именно поэтому комплексу этих построек и дали столь ироничное название.

— И охрана у них была своя собственная, — неизвестно зачем сказал Игорь. — Сразу же слиняли, как только корабль на орбиту выпрыгнул. Эх, надо было тоже с первой сменой отбывать, черти дернули задержаться. Хотел побольше заработать. Ну и как, получилось? Получилось, заработал сука на всю жизнь вперед.

Инженер чертыхнулся и решительным шагом направился к боксам ремзоны. Мысли его были весьма просты — раз он теперь стал единоличным правителем Дезертлэнда, то почему бы не посетить элитный район? К тому же он там ни разу не был. Охрана никогда не пускала его дальше подъездной дорожки и входных ворот.

«Надо посмотреть, как там дела с условиями быта и защитой, — думал он, спускаясь с больших каменных пластов, присыпанных песком. — Если всё так, как я себе фантазирую, то жить я однозначно буду там. Впрочем, стоп. Все материалы здесь и оборудование тоже. По дороге до «холмов» около восьми километров, если все изгибы между каменюк посчитать. Пешком не находишься, к тому же байбак. Но сегодня всё равно съезжу, посмотрю. Там видно будет».

Ремзона встретила своего правителя распахнутыми воротами больших боксов, в которые без труда мог въехать бульдозер или грузовик. Хорошую тяжелую технику компания предусмотрительно вывезла с Дезертлэнда, чтобы перебросить на новый объект. Широкие колеи, прокатанные в песке парой карьерных самосвалов, еще не успело замести песком. Тут и там в тени высоких стен валялось множество бесхозных железок. Обрывки цепей, обрезки рельсов, гнутые диски, фрагменты траков и прочий хлам.

Игорь еще раз осмотрелся, высматривая байбака, после чего зашел в душную тень одного из открытых боксов. Там, прямо над смотровой ямой, среди больших пятен машинного масла и груды опрокинутых жестянок стояла «буханка».

— Ну что, подруга, — протянул Игорь и с нежностью похлопал машину по закрытой дверце. — Тебя тоже бросили здесь за ненадобностью? Такая у нас с тобой судьба. Тоже кому-то не угодила? А ну да, морально устаревшая, конечно…

С этими словами он потянул за ручку двери и забрался внутрь. Старый УАЗ, он же «буханка», производился уже более двухсот лет. Игоря всегда поражал этот факт. Как бы ни менялись веяния технической мысли, конструкция машины оставалась практически неизменной. А с началом космической экспансии «буханки», вообще, оказались более чем востребованными. Проходимый, многофункциональный микроавтобус, который всегда можно починить практически на коленке с помощью чуть ли не подручных материалов. При своей копеечной цене «буханки» надежно заняли место среди космических первопроходцев. Конечно, данный автомобиль визуально отличался от своего далекого дедушки. Дизайн претерпел несколько рестайлингов, линии стали более обтекаемыми, борта обзавелись резкими ломаными элементами, но в целом это был всё тот же УАЗ. Особенно в конструкции ходовой части, за которую его и ценили.

Игорь завел мотор, с удовольствием отметив, как резко и громко тот заурчал, а, следовательно, отпугнул потенциального байбака. Он положил «жало» рядом с собой на пассажирское сидение и, заперев все дверцы, резко нажал на педаль газа. «Буханка» взревела еще сильнее и с шумом и грохотом вылетела из бокса.

— Эх, мать твою так! — радостно крикнул Игорь, стуча кулаком по клаксону. — Разбегайся кто куда!

Машина, поднимая за собой огромный пыльный след, весело понеслась по прокатанной песчаной дороге, присыпанной мелкой щебенкой. Впрочем, особо погонять у Игоря не получилось. Вскоре дорога начала сильно петлять между огромными торчащими из песка валунами, так что скорость пришлось сбавить.

До Голливудских холмов он добрался достаточно быстро и без каких-либо проблем. Остановившись рядом с широкими воротами, сваренными из стальных прутьев и выкрашенными черной краской, он долго и неистово жал на клаксон. Резкий звук гудка протяжным эхом отражался от горячих камней и растворялся в бескрайней пустоши Дезертлэнда. В силу недавних событий очертания байбака мерещились Игорю в каждом камне или отбрасываемой тени, и он надеялся, что это резкий и мерзкий звук точно отпугнет непрошеного гостя.

Войти не территорию «холмов» оказалось очень просто. Несмотря на то, что обе створки въездных ворот были закрыты и смотаны массивной цепью с навесным замком, небольшая калитка была полностью распахнута.

— Благодарю за гостеприимство, — сказал Игорь, проходя мимо с «жалом» на плече.

Внешнее убранство домов вполне соответствовало ожиданиям. Конечно, нельзя было сказать, что тут присутствовала какая-то чрезмерная роскошь, но всё равно явно отличалось от модульного и типового содержания шахтёрского городка. Даже стулья были более крупными, массивными и удобными. Широкие кровати с хорошими матрасами. В стенных шкафах комплекты чистого постельного белья. За соблюдением санитарных норм на Дезертлэнде, конечно, следили, но в условиях дефицита воды стирка всё равно была большой роскошью. Но, видимо, не у обитателей «холмов».