Страница 79 из 117
Глава 26
«Я завтра вечером свободна»
«И я вовсе не приглашаю тебя или что-то вроде!»
«Но если будешь проходить мимо, то можешь принести мне шоколадного печенья!»
Сообщения Прелести окончательно развеяли суицидальные порывы, хотя желание пообщаться с керамичным товарищем не торопилось оставлять мою бренную головушку. Клоны, само собой, подняли шумиху, когда я начал пачкать пол, даже Генус прибежал, почти одновременно с носилками и некоторым количеством диагностических приблуд. Но мне удалось уговорить, в перерывах между припадками, доставить тушку в туалет и оставить там.
И вот теперь я сидел в кабинке, прислонив спину к прохладной плитке, и откисал. В сознании царила необычайная пустота, будто кто-то насильно давил каждую из тяжких дум. Выйти из ступора помогла вибрация в кармане. В голове всё ещё звучал белый шум, что мешал мыслить рационально, но с каждой минутой утихал. Образ любимой ускорил процесс, подстегнул ассоциативные цепочки вытягивать всё новые и новые образы. Апатия, под таким напором дрогнула и отступила прочь, оставив на память только горечь во рту, да блевотину на рубашке.
Сплюнув желчь в унитаз, я силой очистил одежду и слил за собой. Покинул сию обитель мудрости вновь человеком с гордой осанкой и решительным профилем, судя по отражению, хотя возможностью освежиться над умывальником не побрезговал.
— И что это было? — док нервно грыз ноготь, что я за ним ещё ни разу не наблюдал. Вдобавок к этому голос его звучал напряжённо.
— Неужто волнуетесь обо мне? — пристально рассматривая меня несколько секунд, учёный будто расслабился.
— А как иначе? Как верноподданный, я обязан тревожиться о здоровье владыки! — Генус бахнул кулаком в грудь, отвесив поклон. Впрочем, поднялся он со взглядом серьёзным и вопрошающим.
— Я проводил эксперименты, — пожал плечами.
— Это я знаю, вот только обо всём вы докладывали клонам постфактум, — неодобрительно дёрнул щекой док, ёмко сообщив жестом своё отношение к вопиющему непрофессионализму.
— Не злитесь, — хлопнул ободряюще по плечу, — экстремальные методы познания — мой профиль. Ничего не могу с этим поделать, тем более что тут вовсе ничего не предвещало.
— Давайте ближе к сути. И без того потратили кучу времени в никуда.
— Если коротко, то я попытался методом нашего врага отнять силу чужую, присоединив к своей. Сожрать душу или типа того. Но для нашего вида, хотя, скорее, всех пользователей естественной энергии, это в сотни раз противоестественнее каннибализма, кровосмешения, да чего угодно. Я только начал процесс, а меня уже скрутило так, что единственное, почему не вскрылся — тупо не смог придумать, как это сделать с гарантией.
— Любопытно. Значит «он» настолько нам чужд… Это весьма занимательно. Надеюсь, когда-нибудь я смогу препарировать это создание, м-м, — кому что, а исследователя хлебом не корми, дай новый образец для изучения.
— Оставьте эти влажные мечты на далёкое будущее. Скорее всего, подобного врага придётся изничтожать полностью, буквально в ничто.
— Я это прекрасно осознаю и умею расставлять приоритеты. Но мечты для учёного — святое.
— Не сомневаюсь, док, не сомневаюсь. Ладно, пойду я домой, а то заморился немного.
— Что поделать, наука требует жертв и риска для быстрых прорывов, — хмыкнул Генус, протянув ладонь.
— До скорого, — пожал пятерню, и отправился к своей кроватке. Что не говори, а я действительно ощущал себя неважнецки, будто сутки без сна провёл в старые добрые.
***
Что делает дом таким притягательным? Почему он такой желанный, родной? Даже в прошлом мире отчий дом вспоминался с небольшой теплотой, что уж говорить о нынешнем, где меня ждут, вкусно кормят, обогреют лаской, выслушают нытьё и помогут, чем смогут.
Только влетел, а меня тут же схватили цепкие лапки Комарика, пристально смотревшей в глаза. Я просто сгрёб это чудо в объятья, вдохнув ставший домом родной запах с металлическими нотками. Напряжение покидало тело весьма неохотно, подобно отливу накатывало вновь и отступало с каждой волной всё дальше. Почувствовав моё состояние, Катсуми за руку увлекла в ванную.
Там меня раздели и поставили под горячие струи. Совершенное тело, не побоюсь этого слова, жёнушки не смогло пробудить достаточно желания, зато подбрасывало массу чисто эстетического удовольствия. Мочалка ловко вымывала остатки заторможенности, апатии и усталости, пока я не осознал, что вот теперь не отказался бы и от секса. Впрочем, поймав порхающую вокруг меня Красавицу, я предался нежным поцелуям, которым сегодня недоставало энергии, страсти, зато любви, пожалуй, с каждым днём всё больше и больше.
Странная штука, эти чувства. Без них человеку жилось бы намного лучше, с материальной точки зрения. Однако же реальность без них — сплошная серость, тупая скука и абсолютная бессмысленность. С другой стороны, рождённый слепец не будет горевать о цветах, если ему никогда не скажут об их существовании.
Мысль мелькнула на горизонте и уплыла, не удостоившись того же внимания, что губки Катсуми. Но мудрая женщина ни разу не проявила напора, не намекнула на нечто большее, полностью подвластная моей воле. Эта черта подкупала, возносила в моих глазах на высоту недосягаемую даже для Тацумаки. Островок надёжности и стабильности в хаотичном мире, не иначе. Только моя Красавица всегда останется рядом, примет таким, какой я есть, выполнит любой приказ.
По пути к спальне прихватил подвернувшуюся Звёздочку — слишком уж мне понравилось спать меж двух девушек. Горячее тело красотки спереди и сзади — что может быть лучше для уставшего мужчины?
***
Проспал я, на удивление, до следующего обеда с Катсуми, которая вот совершенно не интересовалась, что же со мной случилось. Ни словом, ни делом не намекнула, что желала знать. Но вот глаза. Ох уж эти красные глазки, полные грусти и волнения! Короче, я, словно последний каблук, выложил всё как на духу. Смалодушничал, знаю, продемонстрировал слабость, однако каждая секунда промедления всё сильнее сжимала сердце в тисках. Ладно, будем считать, что это всё последствия вчерашнего дня, да.
Комарик выслушала, взгляд её потеплел, хоть и с ноткой укоризны. Меня пожалели, совсем по-матерински прижали лицо к груди, мягко пожурили, попросили больше не рисковать так глупо. Всё это так нежно согревало изнутри, что меня чуть не пробрало на скупую мужскую слезу. Правда, от счастья, но тут уж я не удержался и решил выплеснуть переполнявшие эмоции иначе.
***
— Ей, вставай, лежебока! — ворвался в спальню ураган имени Суико, чуть не сорвав дверь с петель. Судя по тому, что мерзавка ни капельки не смутилась, застав нас наполовину оголёнными и слишком весело лыбилась — это война! — Давай, подымай задницу! Там твой ученичок ждёт не дождётся новую порцию тумаков!
— Уйди, паразитка! Мы тут заняты сакральным таинством между мужским и женским началом! — от брошенной подушки Девчушка увернулась эдаким балетным па, показушница.
— Знаю я твои таинства! Если сейчас начнёшь, то и к вечеру не управишься!
— Да ты просто завидуешь, — я отмахнулся, без какого-либо желания плясать под чужую дудку, и спустил босые ступни на паркет, сиял лысиной в двойном экземпляре. Увы, но юную особу интересовал вовсе не мой прекрасный лик. Бесстыдница нагло рассматривая стояк, да так засмотрелась, что опоздала с ответом, от чего кожа на лице стала чуть темнее.