Страница 40 из 71
Сто марок за обед. Сколько это во франках? Полтора?! Хм… Не так давно в Париже мы с каперангом скромнее перекусили, а взяли с нас по пятнадцать франков. Скоро придется сотрудникам суточные увеличивать, а меня жаба душит. Может, выгрести из французских банков все оставшиеся франки, да перебраться всем торгпредством в Германию? Надо подумать.
Перекусив и рассчитавшись, мы вышли на улицу. Жить стало веселее, немецкие девушки уже начали казаться привлекательными.
— Как у вас с закупками дела обстоят? — поинтересовался я. —Знаю, что времени пока мало прошло, а вы человек аккуратный, отчеты пришлете вовремя, но все равно — что успели сделать?
— Пока немного, — доложил Юрий Васильевич. — Первые дни у нас на обустройство ушло — квартиру отыскать, в полицейский участок сходить, то да се. Насчет паровозов начал договариваться. Немцы готовы хоть сто продать, хоть двести, но раз вы сказали, что двадцать, так о двадцати я и договариваюсь. Хотя, — вздохнул бывший мастер паровозоремонтного завода, — при здешних ценах можно и сто взять.
Я призадумался. Изначально, планировалось закупить паровозов на миллион франков, но потом руководство переиграло, и снизило количество до двадцати. А если не сто, а поменьше?
— А давайте-ка мы пятьдесят штук купим, — решил я. Не расстреляют меня за лишние паровозы, да и не бывают они лишними.
— Пятьдесят — это отлично! — повеселел Масленников. — Я их все на двести тысяч франков возьму, да еще и останется.
— Но брать вместе с запчастями, — сказал я. — Что у нас в первую очередь из строя выходит? Колосники?
— И колосники выходят, и колеса, и оси, — кивнул Юрий Васильевич. — Паровозы, они железные, но не вечные. — Не дожидаясь очередного вопроса, сообщил. — Сельскохозяйственной техникой у меня французы занимаются. Шарло — он пошустрее, я его старшим назначил, сообщил, что можно закупить и плуги, и сеялки, и молотилки. Интересовался — не нужны ли нам трактора? Но я решил, что трактора мы пока брать не станем. Правильно я решил?
— Правильно, — кивнул я. — А иначе нам придется вместе с тракторами еще и трактористов везти, механиков.
— Вот-вот, — поддакнул Юрий Васильевич. — И мастерские везти, и насосы. — Призадумавшись на пару секунд, Масленников хмыкнул: — Конечно, если понадобится, механиков и отсюда привезти можно. Солдаты, бывшие, с фронта пришли, работы нет, они радехоньки будут даже в Россию ехать, лишь бы платили. Из Франции военнопленные до сих пор идут, этим еще труднее приходится. Я справлялся — в Гамбурге и Киле очереди стоит, чтобы в грузчики взяли хотя бы на день.
— Механиков набирать — это потом, — отмахнулся я. Улыбнувшись, добавил. — Как только партия и правительство прикажут, так и будем набирать.
— Но лучше бы своих обучить, — резонно заметил бывший мастер. — Социализм, как-никак, подразумевает промышленно развитую страну, а не аграрную, как у нас.
Правильно говорит мой коллега, совершенно правильно. Только вот, вначале следует учителей научить, а они потом и станут заниматься массовым обучением трудового крестьянства. Но в Москве вопрос о покупке тракторов и о трактористах, я обязательно подниму.
— Люди нужны, — сказал Масленников. — И за французами нужен глаз да глаз, да и основную нашу работу делать надо. Я пока только эмигрантские газеты читаю, даже на немецкие нет времени. Где уж мне заниматься разведкой? Мне бы человек пять, а?
Я только вздохнул. Люди нужны позарез. В Германию бы неплохо направить человек десять, а лучше двадцать, чтобы сделать здесь полнокровное торговое представительство. А я — чем смогут, тем и помогу.
— Будут люди, — пообещал я. — Подыщу грамотных сотрудников, со знанием немецкого языка. А вы на месте надежных товарищей привлекайте, из числа немцев. Вы здесь уже и так много сделали за три недели.
Масленников махнул рукой, но заметно, что начальственная похвала ему очень приятна. А люди… потрясу Трилиссера, пусть ищет.
— Еще пару дней назад интересный случай был, — сообщил Масленников. — Хотел сразу рапорт написать, но вы сами приехали.
— А что за случай?
— Не то, чтобы случай, а предложение поступило, — уточнил Юрий Васильевич. — Предложили мне связаться с правительством, чтобы между Германией и РСФСР воздушное сообщение наладить. Я пообещал, что своему руководству доложу, раз уж предлагают, но сам подумал — а зачем нам воздушное сообщение?
Нет, здесь я с товарищем Масленниковым не согласен. Авиасообщение с Германией нам бы не помешало. Только, как оно станет выглядеть? На чем летать-то будем? На аэростатах, или на тех этажерках, что я видел во время войны? И что на них можно везти, кроме почты? Или у немцев уже есть пассажирские самолеты? Вот, не помню напрочь, когда они появились. Кажется, Есенин вместе с Айседорой Дункан на самолете летали в Европу, но в каком году это было, и куда летали, тоже не помню. И про полет бы не вспомнил, если бы не видел фильмпро Есенина, где поэта играл Безруков. Там уже был небольшой самолет, с салоном для пассажиров, а не открытая кабина. Но фильм — это все-таки не жизнь, киношники могли и соврать, как соврали про убийство Есенина. Уже не помню — Яшка Блюмкин ( Гоша Куценко очень правдоподобно играл) тоже Есенина убивал, или нет?
Но любопытно насчет авиасообщений. А вдруг пригодится?
— Юрий Васильевич, а вы фамилию и адрес этого немца, который предложил авиасообщения наладить, не записали?
— Я так запомнил. Некий господин Краузе, из министерства иностранных дел. Телефон есть, можно позвонить. По-русски разговаривает не хуже нас с вами.
С господином Краузе мы встретились не в ресторане, не в министерстве и, даже не в конторе торгпредства, а в библиотеке.
— Господин Краузе, идея об авиасообщении между Берлином и Москвой очень интересна, — взял я быка за рога, — но мне непонятно, как станут летать пассажиры? Вернее — на чем?
— Два года назад разработан пассажирский самолет «Юнкерс Ф-13», — сообщил Краузе. — Два пилота, четыре пассажирских сиденья. Испытания прошли довольно успешно.
«Юнкерс» — фирма солидная, но она у меня ассоциировалась отнюдь не с пассажирскими самолетами, а с бомбардировщиками и ночными истребителями. Впрочем, до этого еще далеко.