Страница 50 из 93
Вьюжный февраль уступил место не теплому, в отличие от привычных мест проживания моего реципиента марту. В Бобровке уже снег сошел, травка вовсю проклевывается, мать и мачеха на склонах оврагов и взгорьях распускается буйным цветом, почки на деревьях набухают, вот-вот проклюнутся молодые клейкие листочки. Здесь же, почерневший ноздреватый снег сплошными сугробами по краям мощеных гранитной брусчаткой дорожек, лишь кое-где показалась бурая земля, а до зеленой куцей травы с первоцветами, как минимум, пара-тройка недель. К середине апреля снег по большей части растаял, лишь в университетском парке под кронами елей т в оврагах оставались отдельные очаги зимнего сопротивления. Погоды стояли солнечные, студенты на занятиях чаще посматривали в окошко, нежели на усердно разглагольствующих перед ними преподавателей. Однако необходимость постигать и усваивать знания никто не отменял, поскольку времени до начала сдачи экзаменов оставалось все меньше и меньше. А вот и май весельчак и чародей, по меткому замечанию некоего Константина Фонфанова из иной реальности, веет свежим своим опахалом. Солнце проливает яростные потоки света и тепла на окоченевшую за зиму землю. Травка уже во всю зеленеет, яркие цветы заполонили клумбы. Как апофеоз всего этого буйного действа, по вечерам запели соловьи, а после первой грозы и кукушки голоса подали. Кукушка-кукушка, сколько мне жить осталось? Ку-ку, ку-ку, ку-ку…
А мы же студенты дополнительного набора тем временем усердно продолжаем постигать премудрости пока что ознакомительного курса магических наук. Впереди зачеты по каждому пройденному предмету, а потом экзамены, числом девять по количеству факультетов МУМ. Хвала богам, что их не пара десятков, Особо трудно народу даются магическая математика и метафизика. А по мне так там все довольно просто, главное быть внимательным и понимать общую суть процессов, описываемых тем или иным уравнением или магоматической функцией.
С другими предметами дела обстояли значительно проще. По курсу артефактрики, к примеру, помимо рунного алфавита нужно всего-то выучить назубок с полдюжины несложных рунных форм и научиться комбинировать их для получения желаемого результата и грамотно внедрить в заготовку.
С алхимией точно та же ситуация. Студенту дают для изучения десяток рецептов, предоставляют необходимое оборудование и расходные материалы, с помощью которых он должен приготовить требуемое зелье. Здесь самое главное, не только четко выдержать соотношение ингредиентов, но равномерно вкачать в варево достаточное количество Силы из своего источника.
Как и обещали девчонки, перед вводным курсом в целительские практики всех нас заставили произнести слова магической клятвы перед специальным артефактом, блокирующим даже мысль о том, чтобы нанести человеку умышленный вред посредством лечебных заклинаний. Я ничуть не удивился, что на меня не подействовало, поскольку с некоторых пор имею абсолютный иммунитет к любым попыткам ментального воздействия на своё сознание. Приятно осознавать себя боевым Эскулапом, способным не только лечить людей, но и калечить их средствами магической медицины.
Подробно останавливаться на всех обязательных для изучения предметах не стану ибо муторно и малоинтересно для широких народных масс.
К середине мая все студенты кроме нашего потока успели сдать зачетную сессию, а к концу месяца и экзаменационную. А еще через неделю территория университета будто вымерла. Первокурсники дружно отправились в полевые лагеря для прохождения учебной практики, лютики-цветочки собирать, лягушек и мышей для экспериментов отлавливать, огнешары учиться запускать, тучи разгонять или наоборот, конденсировать влагу из воздуха, ну и так далее в том же духе. Студенты старших курсов разъехались по всему царству-государству Российскому, кто на производства, кто по войсковым частям, кто по госпиталям, кто на исследование загадочных пространственно-временных аномалий и по всяким иным интересным местам, где имеется нужда в чародейских услугах.
К нам же мученикам науки, прибывшим в университет в середине учебного года, вся эта кутерьма никакого отношения не имела. Мы по-прежнему посещали лекции и семинары, корпели в лабораториях и нервно перелистывали конспекты, готовясь к скорым и неминуемым испытаниям.
Кабинет главы рода Демидовых. В кабинете двое: отец и старший сын.
— Олег, до меня дошли слухи, — голос главы рода Демидовых Павла Афанасьевича был непривычно резок, — что ты ведешь переговоры с хитровским отребьем…
— Но, папа…
— Ни слова более, сын. Я недоволен твоими сомнительными связями. Объяснись, пожалуйста.
— Да, я все расскажу, отец, — юноша посмотрел в глаза родителю твердым взглядом уверенного в правильности своих действий человека, — я примерно догадываюсь, откуда тебе стало известно о моих переговорах с Шестопером главарем одной из банд Хитрова рынка. Завербовал кого-то из моих дружков-приятелей, ну и пусть. Я тебе вот что скажу: мне больно каждое утро просыпаться с мыслью о нанесенном каким-то грязным крестьянином лично мне и всему нашему роду оскорблении. Единственное мое желание на данный момент отомстить. Отомстить так, чтобы другим неповадно было.
— К твоему сведению, — глава рода насмешливо посмотрел на сына, — этот, как ты выражаешься, грязный крестьянин, уже заработал на своих песенках более миллиона рублей. А что ты, мой мальчик, сделал для прославленного рода Демидовых? Пока что от тебя одни убытки. Десять миллионов на твое обучение опустим — это святое, а вот Кварцевая Химера, артефакт из Утяшевской Прорвы, главное украшение нашей коллекции, коим пришлось пожертвовать, чтобы Блинов согласился не доводить дело до судебного разбирательства — вот это невосполнимая потеря. А собутыльники твои нищеброды, за них также пришлось расплачиваться из казны нашего рода, чтобы языками не мололи где ни попадя. Я, конечно, понимаю, сын, обида и всё такое прочее, и ты как человек взрослый, имеешь право поступать так, как тебе заблагорассудится. Но… я все-таки посоветовал бы повременить с расправой над Зубовым.