Страница 8 из 10
— Можно? — стучится Виктория.
— Проходи, — собираю документы в папку. — Только побыстрее, мне нужно выезжать.
— Мне кажется, или Витю не случайно отправили в командировку? Стоило мне сказать, что собираюсь с ним на свидание, как тут же резко нарисовался Ижевск. И почему он? Разве не Лиля должна была лететь? — смотрит с ухмылкой.
— Я понимаю, что тебе хочется верить в свою исключительность, и думаешь, что мир вращается вокруг твоей персоны, но вынужден расстроить — У Лилии дети заболели, поэтому подменили Виктором, — отвечаю невозмутимо.
— Ясно, я всего лишь хотела уточнить, потому что если тебе неприятны мои встречи с другими мужчинами, я могла бы их закончить, но на нет — и суда нет. Доброго дня, пойду заканчивать статью. Думаю, выйдет скандальное чтиво, ты же знаешь, умею будоражить публику, — Вика собирается покинуть кабинет, а я не выдерживаю, и хватаю ее за руку.
— Пока ты со мной спишь — меня не устраивают мужики рядом, — рычу в спину.
Она резко разорачивается, смотрит в глаза, как отменная прожжённая стервозина, и довольно произносит:
— Я знала, что ты не захочешь меня ни с кем делить.
Глава 9. Александра
Целый день я кручусь как белка в колесе: занимаюсь бытовыми делами, отвожу сына в сад, забираю вещи из прачки, забегаю в магазин за продуктами, посещаю фитнес и косметолога, и заезжаю за дочкой к маме.
— Кофе будешь? — предлагает мать с угрюмым видом прямо у порога.
Хаотично соображаю, что опять не так, и чем она недовольна.
— Давай, что с настроением? — интересуюсь, снимая обувь.
— Запустили вы девочку, совсем не обихожена, а ведь ей уже четырнадцать! — начинает критиковать.
Слышать о том, что с Аней что-то не в порядке — крайне странно, учитывая что дочка имеет отличную фигуру, волосы, и для своего возраста настоящая красавица.
— О чем речь? — присаживаюсь в кресло и наблюдаю, как мать делает в кофемашине напиток.
— Ей давно пора посещать косметолога, нужно сделать ботокс волос, привести в порядок брови и вообще, мне кажется, пора уколоть верхнюю губу, чтобы выглядела чуть более сексуально.
— Мама, ты в своем уме? Ане не уже, а всего четырнадцать, не рановато ли? — возмущенно на нее смотрю.
Я давно привыкла, что она меня критикует, но дочь? По-моему, это настоящий перебор.
— Ты хочешь слепить из нее себя? Брезгующую ботоксом и подтяжками? На естественной красоте, дорогая моя, далеко не уедешь, — недовольно бурчит.
— Позволь самой решать, как мне выглядеть. Эта тема давно заезжена и не представляет интереса. Лучше расскажи, как твое здоровье, удалось попасть на прием к Вере Сергеевне? — пытаюсь перевести разговор в другое русло, но мать упрямая как баран.
— Обо мне не беспокойся, я, слава Богу, несу ответственность за свою жизнь и внешность. И в кого ты такая? Долблю тебе долблю, а толку ноль. Почему не хочешь увеличить грудь? Немного подтянуть веки? Было бы гораздо…
— Знаешь, не хочу кофе. Мне пора, нужно еще Аню в музыкальную школу отвезти, — перебиваю ее. Слушать мантры матери утомляет.
— И зачем ей это треньканье? Лучше бы в модельную отдала, толку было бы больше. Молчу уже о том, что на показах можно встретить достойного богатого мужчину, который устроил бы Аннушке райскую жизнь, и дня не пришлось бы работать. Растите из нее ломовую лошадь, с такими умениями как рисовать, и на инструментах поигрывать — можно только слесаря подцепить.
— Господи! Откуда это в тебе? — не выдерживаю. — Неужели нельзя просто нормально общаться? Сколько можно унижать и поучать? Искренне не понимаю! Ощущение, что ты знаешь все и обо всех, только ведь и сама жизнь нормальную не построила, — после последней фразы прикусываю язык. Не стоило этого говорить.
— А ты не суди, — начинает нервничать, — я как раз четко осознаю, о чем говорю. Может быть, потому и советую тебе мудрое. Запустишь себя и свалит Родион. И, поверь, к той, кто не брезгует операциями и тем, чтобы себя тюнинговать и совершенствовать. Завоешь, да поздно будет.
— Выть никто не станет, плохо меня изучила. Если Родион, как ты говоришь, свалит к той, кто его заманит пышной силиконовой грудью и губами на пол-лица — так тому и быть. Я даже бороться не стану и, тем более, как некоторые, бежать отрезать волосы и накачиваться ботоксом, чтобы что-то кому-то доказать. Очень жаль, что ты считаешь, эти вещи спасут семью от измен или удержат мужчину, — отвечаю уверенно.
— Ладно, ты непробиваема. Говори не говори, — вздыхает мать. — Я люблю тебя, Саша, и беспокоюсь, что годы идут и твоя красота увядает. Хочу помочь.
— Спасибо, мамочка, за такую поддерживающую речь, но люди стареют, меняются, и становятся другими. Как по мне — лучше красиво входить в возраст, чем превращаться в резиновое нечто, жалко бросаясь на каждую процедуру, и уродуя себя. И прекрати критиковать мою дочь, если еще раз услышу — больше не отпущу к тебе Анну. Я прощаю тебя за то, что с детства вбиваешь мне в голову, что я не совершенство, но моих детей не смей травмировать. Предупреждать больше не стану, — заявляю серьёзным тоном.
Несколько раз я пыталась ограничить общение с мамой, но тогда включается страдалица и она начинает днями напролет ездить по ушам, что ее все бросили. Родион относится ко всему философски, и предлагает просто игнорировать материнские речи, не забывая о том, что родителей не выбирают.
Ему говорить легко, так как его мать, не в пример моей — очень добродушная и человечная, относится ко мне и детям как к родным и никогда не обижает.
Не дослушав мамины речи, и оставив кофе недопитым, я забираю дочку и везу ее на занятия.
После — заезжаю за своими заказами в магазин одежды, и еду домой, чтобы приготовить семье ужин.
Мамины слова оседают неприятным осадком внутри. Вот почему она такая? Ведь выгляжу я отлично, живу хорошо и в достатке, дети — не нарадоваться, муж — успешный, но темы для критики у нее не заканчиваются годами.
Тут дело явно в ней и собственной неудовлетворенности, но, видимо, не на кого выливать желчь, и ее потоки брызжут в мою сторону.
— Привет, любимая, — Родион подходит ко мне со спины и целует в шею. — Чем так вкусно пахнет? — заглядывает в вок, в котором делаю лапшу с креветками под азиатским соусом.
— Готовлю твое любимое блюдо, — отвечаю с улыбкой. — Как день прошел? Много работы?
— Достаточно, но чувствую себя бодро. Анюта уже вернулась от бабушки?
— Да, отвезла ее в музыкальную школу. Елена Георгиевна предложила дополнительные занятия к отчетному концерту.