Вальс с медведем

Мелькавшие между толстыми стволами жилые дома вдруг закончились, все тропинки исчезли, кроме той, что стелилась под ноги путникам. Лес будто стал гуще, но ненадолго: вскоре деревья расступились, и Бернар и Арнетти вышли к озеру. Ровная аквамариновая гладь тянулась, покуда хватало глаз, и, как Арнетти ни старалась, не смогла углядеть большую землю, словно остров находился не на озере, а в море. Высокий берег обрывался отвесным склоном, изрезанным корнями, внизу, среди серых валунов, вкрадчиво плескали волны. Поскрипывали над головой колоноподобные, убегающие в бескрайнее небо сосны, пригревало солнце, пахло водой, смолой и дымом. Бернар махнул рукой, указывая направление, и путники направились по дорожке вдоль линии берега. Тот постепенно пошёл под уклон, плавно забрал вправо и Арнетти увидела остроконечные крыши русалочьих домов, с рыбками на флюгерах. Небольшие даже по сравнению с домами оборотней, каменные, они собрались маленькой группой недалеко от берега. Нижние их этажи уходили под воду, а с сушей их связывали длинные мостки. На самом берегу тоже располагалось несколько домов, но совсем простые, деревянные и одноэтажные. Когда тропинка сбежала вниз и растворилась на утоптанной прибрежной полосе, Арнетти даже прочитала название на вывеске одного из крайних домов, написанное крупными буквами.

«Почта».

Оказавшись в непосредственной близости от родной стихии, когиана почему-то не обрадовалась, но наоборот, рваться прекратила, прижалась к ногам Арнетти и смотрела по сторонам так, будто не понимала, куда попала. Арнетти обмотала верёвку вокруг ладони, сокращая её длину, огляделась. Русалки жили на озере в своих подводно-надводных домах, а на суше держали общественно-полезные заведения вроде почтового отделения. Собственно русалок в поселении было явно куда больше, чем русалов или, как их называли в этом мире, тритонов. Бернар расспросил о сбежавшей когиане первого встретившегося русала, нёсшего две закрытые корзины с высокими бортами. Получил отрицательный ответ и пошёл дальше. Остановился возле мастерской — правда, Арнетти не поняла, что именно там мастерили, а вывески не было, — переговорил накоротко с русалкой, стоящей возле порога. Та выслушала, глянула на мнущуюся позади Арнетти с ящерицей и указала на почту.

— Нам туда? — уточнила Арнетти.

— Похоже, что туда, — Бернар с сомнением посмотрел на когиану. — Не могла же она увязаться за мной ещё вчера?

— А почему нет? — Арнетти взяла ящерицу на руки и заметила, как у русалки возле мастерской брови вверх поползли.

Наверное, как-то неправильно она когиану берёт.

— Арнетти, это всё же ящерица, — возразил оборотень. — Они не привязываются к своим хозяевам и вообще к кому угодно так, как теплокровные звери.

— Значит, ей просто любопытно стало. Сами говорили, с молодняком по неопытности такое случается.

В почтовом отделении другого мира Арнетти бывать не доводилось, и оттого интересно было, как же она выглядит-то, почта иной стороны.

Оказалось, обыкновенно.

Маленькое помещение, разделённое на две неровные половины, большая, разумеется, для клиентов, тесный закуток за деревянной стойкой для сотрудников. Есть скамеечка у стены, дабы уставший или пожилой клиент мог присесть и передохнуть, и невысокий стенд с газетами и журналами, к слову сказать, не слишком свежими. За стойкой стеллаж с квадратными секциями для почтовой корреспонденции и проём, ведущий в соседнюю комнату, и на этом, пожалуй, всё. Компьютер, понятное дело, отсутствовал как вид, открыток и почтовой тары нет и немереной кучи посторонних товаров, которых, помнится, в службе доставки, где работали Юлисса и Эжени, год от года становилось всё больше, тоже нет. Когда Бернар открыл дверь, звякнул колокольчик на раме и к моменту, как оборотень и Арнетти дошли до стойки, из служебного помещения выскочила беловолосая русалка.

— Славного дня, — поздоровалась она и улыбнулась. — А, Бернар, ты снова к нам? Опять срочное послание на большую землю?

— Славного, Леда, — кивнул оборотень. — Нет, сегодня я по другому вопросу. Леда, это Арнетти, она наша гостья с большой земли.

— Человек? — удивилась русалка.

— Да, человек, — подтвердила Арнетти, выступая вперёд.

И как местные ухитряются едва ли не с одного взгляда понять, что Арнетти людь, а не нелюдь? На лице данная информация вроде не написана…

— Вчера вечером под нашим домом обнаружилась когиана, детёныш, судя по размерам, — заговорил Бернар. — Мне сказали, твоя коги в этом сезоне дала приплод…

Леда пригляделась к ящерице на руках Арнетти и торопливо вышла из-за стойки.

— Да, это из выводка моей Дымки. Я заметила, что один малыш пропал, весь посёлок вчера обыскала, но его и след простыл. Правда, думала, может, он в озере ушёл, да и потерялся… или случилось с ним что…

— Вероятно, он забрёл в лес и не смог вернуться обратно, — предположил Бернар.

Для человека и особенно оборотня дорога не дальняя, однако сколько времени могло потребоваться ящерице, чтобы добраться до дома Бернара? И по пути хватало других домов, и в каком-то из них наверняка жили люди… хотя бы та женщина, что одолжила Ринде одежду. Или не она, но другой человек?

— Мне кажется, она всё-таки за вами увязалась, — вмешалась Арнетти. — Иначе как она бы преодолела такой путь, да ещё и столь целенаправленно?

— А мне такой вариант кажется маловероятным, — не согласился Бернар.

— Может, вы пахли интересно… для неё, я имею в виду. Или её ещё что-то в вас привлекло.

— Что, например?

И нечего пытаться прожечь её суровым вопрошающим взглядом. Уж что-что, а сжигание кого-либо глазами в число талантов оборотней не входило.

— Ну, не знаю…

— Давайте я её заберу, — Леда осторожно взяла когиану. На русалку ящерка не шипела, из рук не рвалась. — Она вас не поцарапала?

— Нет-нет, всё в порядке, — Арнетти сняла с ладони верёвочный моток и передала русалке. — Не подскажете, это мальчик или девочка?

Леда внимательно, придирчиво осмотрела ящерицу.

— Девочка. По детёнышам иногда бывает трудно определить сразу, кто это, девочка или мальчик.

— Что ж, до свидания, чешуйчатая корги, — Арнетти заглянула в жёлтые глаза и ящерка потянулась к ней, засопела.

— А хотите её взять? — внезапно предложила Леда.

— Я? — опешила Арнетти. — Навсегда?

— Когиану? — уточнил Бернар.

Часть 17

— Да, — улыбнулась Леда. — На все вопросы.

— Но… — не то чтобы Арнетти возражала против обзаведения ещё одним питомцем, помимо Минчика, но где её родная квартира и где Медвежий угол?

Они же в разных мирах находятся! Как везти с одной стороны на другую ящерку, вряд ли приспособленную к холодам климатической зоны, где жила Арнетти? Нет, в последние годы неприлично тёплые зимы случались всё чаще, однако не настолько же тёплые! Да и морозы никуда не делись. И оставить когиану в Агатовой чайке Арнетти не сможет. Конечно, Дэймитри найдёт, кого отрядить присматривать за ящерицей, но как-то оно нечестно… по отношению к когиане. Сначала взяла, а потом спихнула на других, словно маленький ребёнок, не желающий ухаживать за им же выпрошенным домашним питомцем.

— Вам, наверное, когиана нужнее, — пробормотала Арнетти.

— В выводке ещё полудюжина хвостов, и каждого надо пристраивать. Здесь у всех не по одной когиане, мало кто согласится взять.

— Леда, Арнетти прибыла издалека, — попытался объяснить Бернар. — Не с другого берега, а с юга княжества.

— Коги любят тепло, — парировала русалка.

Можно поискать для ящерки аквариум… правда, она ещё детёныш и будет расти, значит, станет крупнее…

Насколько крупнее?

Арнетти представила, как по квартире будет бродить ящерица в два, а то и в три раза больше Минчика, пугать соседей, если попадётся им на глаза, есть… а что они едят, кстати? Хотя если охотятся на змей и грызунов, то, надо полагать, питаются мясом. И информацию об иномирных земноводных в интернете не найдёшь.