Страница 28 из 77
— А потом, когда Аля с Изей пришли, и с ними Инна… Влюбился?
— Как мальчик!
— А помнишь, как мы в десятом на картошку ездили?
— А то! — усмехнулся Браилов. — Там у нас все и началось…
— Вы гуляли? — быстро уточнил я. — Заходили в тот, заброшенный дом, что у реки…
— Да нет, — слегка удивился мой визави, — мы вообще к полю вышли, где амбар. Там свежее сено лежало, пахло просто одуряюще. Мы стали щупаться… Инка шептала, что не готова, и сама же на меня набросилась! Лежали потом, голые и счастливые…
— Точка бифуркации?.. — протянул я, давя в себе острое сожаление. — А мы просто не туда свернули, не в ту сторону пошли… Значит, ты с другого временного потока…
— Выходит, так, — пожал плечами Браилов.
— А в Одессу ты ездил? С Гайдаем встречался?
— А как же! — грустно заулыбался дубль. — Инку взяли на роль, я потом, на зимних каникулах уже, приезжал к ней в Москву… Мы даже в съемочном павильоне… м-м… отрепетировали постельную сцену!
— Понятно… — кисло молвил я. — А в медовый месяц куда?
— Варадеро.
— Ага… И Котова ты слышал?
— Ну, да! Занимались с ним, потом с эгрегором замутили, с Корнилием пересеклись…
— Аидже помнишь? — напрягся я, подбираясь к самой черной полосе в моей жизни.
— А как же! Кстати, где он? Год уже — ни слуху, ни духу.
— Убили Аидже, — построжел я. — Снайпер постарался. Скорей всего, Рокфеллер избавился от индейца, уж слишком тот силен.
Браилов внимательно посмотрел в глаза.
— Про отца хотел спросить?
— Да… — горло мне пережало.
— Настя рассказывала, как оно было… здесь. Да так же… — Мишка нахмурился, сжимая губы. — Убили, сволочи… А я махнул в Штаты.
— Барух?
— Он. С-сука… А… как ты его?
— Ну, как… — пожал я плечами. — Силы тогда много было, а боль не только унимать можно… Устроил я ему разнообразную ночку!
— А у меня… не получилось, — через силу вытолкнул Миха. — Видать, больше слюнявой интеллигентщины накопил. Позорище… До сих пор стыдно, неуютно как-то… Не смог я его полем этим драным… психогенным! И, ведь, знаю же, что сволочь у ног пресмыкается, а все равно не могу! Спасибо Аидже — остановил Баруху сердце… Я почему и спросил про него…
Мне сразу расхотелось спрашивать двойника, убивал ли он «спартаковцев», Калугина, Арькова с подельниками, нумерария и прочих — зачем ставить человека в неловкое положение?
Раньше я, читая Ефремова или Стругацких, сравнивал себя с людьми будущего. Негодовал на Гэн Атала, отягощенного добром — мог же лазером перебить ублюдков в Кин-Нан-Тэ, чтобы спасти Тор Лика и Тивису, так нет же! Высокая мораль не позволила! А обрушить инфразвуком башню — и похоронить всех! — это нравственно?
Но все же… Кто из нас двоих ближе к коммунарам, строителям чистого и светлого Мира Справедливости? Не я…
— А это? — дубль расстегнул рубашку, и выцепил два ключика на цепочке, серебряный и золотой. — Брал?
— Что это? — насторожился я.
— Не взял⁈ — изумился Браилов. — Как интере-есно… В общем, когда Бернард-младший вокруг меня на коленках ползал, он много чего выболтал. О том. как старший «держал зону», весь коллективный Запад, будучи «координатором», а потом передал власть молодому Баруху, но тот так и не стал владыкой полумира. Побоялся. Вот он мне и совал эти ключики — на, мол, владей! Там один ключ от сейфа, а другой — от тайной кельи в забытом богом монастыре, где-то в Италии. Мол, все узнаешь — и явки, и пароли, номера счетов, адреса… Ну, всё! Вот и таскаю их, как память… Как вражеский скальп…
— Интере-есно… — повторил я за дублем. — А мне про «координатора» Елена рассказала… Не твоя, а та, которую мы лечили. Фон Ливен.
— Думаю, скоро она сменит фамилию… — мягко улыбнулся «попаданец».
— На Иванову, — кивнул я. — Так вот, оказывается, что у нас-то «координатор» имелся. Как помер Бернард-старший в шестьдесят пятом, так он и занял его место. Вот только никакой не Барух-младший, а Уиллет. Седрик Уиллет, бывший помощник олигарха…
— Так он и мне про Седрика рассказывал! — заволновался Браилов. — Младший, который. Был, дескать, такой хитрозадый, да уделали его! И Седрика, и даже сына его, малолетку! Фру… Тьфу ты! Фримена! Слу-ушай… Надо нашим подсказать, насчет «координатора»!
— Да подсказали уже, — усмехнулся я. — Три ракеты с подлодки выпустили, растолкли поместье Уиллета в пыль.
— А Фримен? — напряженно сощурился дубль. — Да к черту их обоих! Главное — вот! — он стянул через голову цепочку с ключиками. — Представляешь, какую операцию можно забабахать? Посадим своего человека в «координаторы»! И давай земной шарик вертеть!
— Представляю, — усмехнулся я.
— Короче, на, держи! — Браилов решительно сунул мне ключи. — Передашь, кому надо!
— Ладно, — покачав на ладони регалии «координатора», я сунул их в карман. — Но это всё так, преамбула. А в чем тогда «амбула»?
Помолчав, Миша-2 сказал ровным голосом:
— Ускоритель тахионов только один — здесь, у тебя. А я хочу снова войти в хронокамеру! Понимаешь? Попробовать, хотя бы, вернуться… в этот свой временной поток, как ты выражаешься. Я предпочитаю говорить о «мировой линии». Не навсегда, Ленку я не брошу! Хоть на день вырваться… Нет, я знаю, что Инна здесь, но она же не моя. Да и не в ней дело! Я даже разок изменил Инке… Знаешь, с кем? С Ритой! Но это всё там, там, не здесь! — заспешил он. — Просто… Просто там растет моя дочь. Она еще совсем маленькая, но… Вот, кого я люблю по-настоящему, так это ее!
— Да-а… — затянул я. — Дела… Делишки… Детишки… Слушай, я могу сейчас затеять нудный, высоконаучный спор о природе времени, но… Не стоит. Давай, так. Я ничего тебе не обещаю заранее, но мы всё хорошенько обсудим. Сразу скажу, что не буду против того, чтобы ты… м-м… встретился с дочерью. Хватит с меня и того, что где-то в будущем остались без деда мои внучки… Но мы, выходит, понятия не имеем, куда тебя засылать! На иную мировую линию? Или, может, в сопредельное пространство? Короче, потерпи, Мишка! Я завтра же пересмотрю, перекрою весь план экспериментов. Будем искать, откуда ты такой взялся!
— Спасибо, — Браилов крепко пожал мою руку. — Подбросишь на автовокзал?
— В Одессу хочешь?
— Да нет… До Помошной доеду, там пересяду на поезд до Харькова.
— Поехали!
«Ижик» мягко покатился, выезжая на улицу, и я добавил ему прыти. Глянул искоса на спутника, рассеянно следившего за дорогой.