Страница 64 из 71
— Да, да, так и есть ваша светлость. Я геолог и планетолог двенадцатого ранга. К сожалению, я уже давно остался без свой нейросети. Но, это не мешает мне шевелить извилинами, даже с убогим аналогом пятого ранга, на который еле хватило кредитов. Это, будучи в плену у аварцев, прикидывался простым шахтером. На самом деле, в рудах и минералах, я разбираюсь на довольно высоком профессиональном уровне. Есть три группы минералов, которые очень востребованы промышленностью всех государств Содружества: Астерит, Торидий, Аквентин. Все эти три минерала встречаются крайне редко. Стоят дорого, для них находят сто тысяч способов применения, потому, что минералы обладают совершенно уникальными свойствами, половину из которых, в Содружестве еще даже не научились использовать.
— Первые два, мне знакомы. Астерид и Торидий я использую в своих проектах, а вот про Аквентин слышу впервые. Прежде не приходилось сталкиваться. Знаю только, что этот минерал многократно усиливает выходную мощность гипердвигателей.
— Это неважно, Ник. Все эти три минерала, по сути, не являются частью нашего мира. Про них известно давно, еще со времен первой империи, но вот что это и откуда взялось, никто не задумывался. Кроме меня!
— Очень интересно, Кас. Так откуда же?
— Из гиперпространства, Ник. Тебе известно такое понятие как изотоп?
— Ну, разумеется, — тут же ответил я, — все-таки инженер…
— Так вот, все перечисленные мной минералы, это фактически, если можно их так называть, изотопы иридия. Но в данном контексте слово изотоп не очень подходит, нужно какое-то новое название изобрести, здесь на уровне атомарного строения не появляется дополнительный электрон, нет, здесь появляется неучтенный атипично поляризованный гравитон, который обычной аппаратурой не фиксируется. И обычный иридий, который в виде этого, пусть пока будет «изотопа», становится очень активным веществом, превращается в один из известных тебе минералов, в корне меняя свойства и внешний вид. Проще говоря, получив дополнительный «странный» гравитон с нестабильной поляризацией, иридий меняет молекулярную структуру и превращается в один из трех минералов, которые независимо от свойств, находятся одновременно в двух разных измерениях. В нашем мире и в гиперпространстве. Вот откуда у этих минералов такие уникальные свойства.
— Весьма интересная теория, Кас. Наверняка, ты сможешь защитить докторское звание, стать профессором, выстроив складную теорию. Не пойму, почему ты рассказываешь это все мне?
— Да потому, ваша светлость, что все известные залежи этих минералов расположены вблизи гравитационных аномалий. Здесь, у планеты Калдан, буквально в каких-то полутора десятках световых часах, начинается туманность, которая по всем законам космического пространства, просто не должна здесь существовать. У нее нет центра масс, ее ничто не держит, и окружающие массивные объекты, такие как местная звезда и три планеты этой системы, давно должны были перетянуть на себя часть массы этой туманности. Но этого не происходит. То же самое в той системе, которую вы назвали Мельничные жернова. Огромная масса вещества, которая и не думает собираться в единый центр масс. Просто объем равномерно заполненный веществом, несмотря на все гравитационные колодцы.
— Все равно не понимаю Кас, я-то тут причем?
— Нет Ник, ты тут совершенно не в теме. Вопрос в том, что все эти аномалии, порождение гиперпространства, источник дополнительного гравитонного излучения. И все эти аномалии появились задолго до того, как разумные научились использовать гиперпространство в своих целях, сокращая путь от звезды к звезде. В этом-то и суть! Мы сокращаем расстояние в нашем пространстве, проникая в чужой мир, в другое измерение. Вся прелесть заключается в том, что обитатели того мира, делают тоже самое! Вот это! – Кас указал на самородок астерита. – Это представитель другого мира. Того самого гиперпространства, через которое мы шныряем, мотаясь от звезды к звезде.
— Очень интересная теория, Кас, но все же, причем здесь все мы, в конце концов?!
— Вот! Капитан вашего крейсера Таг Марет! Он получил ранение на выходе из гиперпространства. Минный объем уничтожил защитное поле его корабля, и осколки обшивки ранили капитана. Фактически он был облучен излишним количеством атипичных гравитонов. Именно после этого ранения он стал таким…
— Странным?
— Особенным, — уточнил Кас.- Идея, конечно несколько, бредовая. Но я на полном основании могу предполагать, что капитан Таг стал органической формой, принявшей в себя этот «странный» гравитон из другого измерения, ту самую частицу подпространства, сквозь которую путешествуют наши корабли вот уже несколько тысяч лет!
— Так! Хорошо. Давай предположим, Кас, что я поддерживаю твою теорию, просто потому, что мне нечего тебе противопоставить и привести хоть сколько-нибудь убедительные контраргументы. Но лично от меня ты чего хочешь?
— Возьмите меня в свою команду, ваша светлость. Я очень хочу во всем разобраться и найти доказательства или опровержения моей теории. И первым кандидатом на исследование, ваш капитан Таг. Если, согласитесь.
— Если, согласится он, — уточнил я. — Вот в чем загвоздка Кас. Я совсем не против, что бы вы присоединились к нашей команде. Даже рад буду, тем более, что мы собрались исследовать дальний космос, и планетолог, да еще и такого высокого ранга будет нелишним. Но вот с капитаном Маретом, вам, мой друг, придется договариваться самому. Да и, кстати, как мне казалось, вы собирались осесть на планете. Семья Элис вроде бы дружественный вам клан.
— Это прекрасные, достойные разумные, ваша светлость. Но они клан воинов. Меня очень хорошо приняли и, в первое время, даже помогли обустроиться. Благодаря им, я очень продуктивно исследовал некоторые интересные участки пустошей. Но потом, до меня дошли слухи о вашем знаменитом капитане Таге Марете. В общении с ним, я вижу зацепку, которая, я в этом уверен, позволит мне продвинуться в исследованиях.
— Хорошо, Кас. Даю вам разрешение занять место в команде в должности картографа. Должность чисто номинальная, только чтобы вписать вас в корабельный реестр. Тем более, что впишу я вас на яхту, а не на крейсер.
— Большое спасибо, Ник! Обещаю, что вы не пожалеете. Уверен, что вам тоже будет интересно поучаствовать в этом исследовании.