Вернуть Боярство 2.

Глава 23

Разумеется, следующим Игнатьев не стал. Во первых, я был не в форме, во вторых — пацан отчаянно трусил. И скрывал это за маской злости, но думаю этим он никого обмануть не смог. В общем, распрощавшись с Морозовым и Шуваловым, я отправился в компании своих товарищей обратно в номер.

На следующее утро, незадолго до нашей отправки обратно, я принял клятву от своего нового ученика. Первого под этими небесами. Что ж, как бы тебе не пожалеть о своем выборе, Петя Семенов — наставник я весьма строгий.

Алтынай осталась здесь, в городе. Её задача была проста — забрать заказанный мной для неё набор артефактов, довольно недорогих, но весьма полезных с учетом её особых способностей, а затем самостоятельно добраться в Кондратьевку. Хочу, что бы она на время пропала с радаров всех, кто в курсе её происхождения — к моему облегчению, мара и самостоятельно умела менять свою ауру под человеческую. Правда, из-за этого остальные её магические способности на время подобной трансформы значительно слабели, ну да ничего, справится. Задача несложная — приехать ко мне в поселение и там уже ждать приказов.

Сумма моих накоплений позволяла вздохнуть свободно — когда я стану Мастером, на сбор собственного небольшого отряда охотников мне средств хватит уже с гарантией. Так что сейчас оставалось лишь одно — дождаться, когда я возьму вожделенный ранг, что разделяет миллионы младших магов от статуса вполне себе заметных членов общества. Не самый его верх, конечно, лишь первая ступень на, скажем так, средний слой — но уже весьма и весьма немало. Это здесь, на Фронтире, таких чародеев куда ни плюнь, везде хоть в пару попадёшь, а так-то они персоны нечастые.

Обратный путь вышел куда проще и быстрее. В этот раз метели не было, погода стояла ясная, пусть и холодная, а потому пусть и глубокой ночью, но в тот же день мы уже были у закрытых ворот поселения, в котором базировался наш полк. Всё же обратно мы шли уже налегке, скинув весь груз.

— Открывайте! — требовательно грохнул кулаком по воротам Кучин.

— Кто такие? — недоверчиво поинтересовались с верхушки стены.

— Деды Пихто! — рыкнул капитан. — Я тебя, образина, в нарядах сгною! Что, не видишь — свои?

— Свои в это время по гарнизонам сидят, или на худой конец в палатках на ночевке, — ответил другой голос. Судя по ауре, говоривший и сам был Адептом, а потому перед нашим командиром особого пиетета не испытывал. — Представьтесь!

В общем, минут пятнадцать перегавкиваний, и мы едва не отправились ночевать под открытым небом — Кучин, недовольный долгой дорогой, ругался на чем свет стоит. В конце концов нам повезло — высокое начальство в виде командира батальона, явившись по едва не поднявшейся тревоге, внутрь нас приказало пропустить. Но втык Кучину, конечно, всё равно устроили — но до этого нам дело не было. Нетерпеливому капитану ещё несколько часов назад было сказано, что лучше в поле переночевать, чем идти до конца, и раз не послушал — его проблемы. Чай, не маленький.

И потянулись дни. Посёлок гудел — новое начальство не просто на словах заявило о том, что порядке в полку изменятся. Постоянные стрельбы, боезапас на которые прежде таинственным образом оседал в карманах руководства из числа Кондратьевых, регулярные совместные тренировки офицеров, которые прежде тоже особым почетом не пользовались, усиленные патрули в окрестности, регулярные облавы на логовища уцелевших монстров… Сказать, что прежде жилось просто, было бы изрядным преувеличением, конечно, но то, что происходило сейчас выматывало даже меня.

Но вместе с тем и радовало. Я прямо видел, как на глаз повышается общий уровень боеспособности полка. Месяц, один месяц — и рядовые бойцы перестали быть в большинстве своем почти одноразовым пушечным мясом. У них повысилась меткость, скорость перезарядки, дисциплина, даже физические кондиции — Павел Александрович и его люди не скупясь слали в промышленных масштабах пусть простейшую и самую дешевую, но алхимию усиления.

Один фиал зелья на завтрак, три разноцветных таблетки в обед и один эликсир на ужин — всё это принимать строго перед приемом пищи. Вот таким рационом ныне потчевали рядовых солдат, и даже за один месяц стало видно, что они стали куда крепче и выносливее физически. Недорогой набор препаратов, относительно недорогой, конечно, пригодный для простых смертных, в масштабах Имперской Стражи стоил баснословных денег — это были миллиарды золотых каждый месяц. Невозможные, невероятное цифры…

— Меня немного пугает, куда дело движется, — поделился я с Селезневым, Засульским и Приходько, попивая зимним вечером светлое пиво из здоровенной кружки.

— Ты про то, какие средства идут сейчас в Стражу? — поднял бровь Селезнев. — Согласен. Нас готовят к чему-то большому, к действительно большой войне, и никак иначе. Даже думать не хочу, какие у нас шансы всё это пережить.

— У вас — очень малые, — как всегда пессимистично заметил Приходько.

— Это с чего бы?! — возмутился Засульский.

Надо сказать, за это время у нас сложилась вполне себе дружная компания. Даже вечно угрюмый Приходько, что был вдвое старше ребят, прижился весьма органично. И мы не упускали случая пропустить по кружечке в свободное от навалившихся обязанностей время, как сейчас.

Кабак «Жареный Кабан», как и все заведения в Кондратьевке, принадлежал, разумеется, правящему здесь Роду. Но вот подавальщицей здесь уже третью неделю работала моя новая слуга. Впрочем, никто знать не знал, что Алтынай — мара. Иначе смысл был бы огород городить? В невысокой девице с аппетитной задницей и симпатичным личиком ни один из посетителей заведения не подозревал смертоносного существа, не отказывавшего себе в прошлом полакомиться человечиной. Я же беззастенчиво пользовался тем, что в отличии от многих других, мне тут наливали неразбавленный напиток — моя слуга за этим следила строго, ибо сама нас и обслуживала. Как подозревали многие — была влюблена в статного брюнета-лейтенанта. Правду же знать им было необязательно…

— С того, что вы, молодые, вечно стремитесь доказать окружающим свою удаль, — ответил Приходько. — Лезете, куда не просят, геройствуете там, где нужно просто отступить, считаете что мир вертится вокруг вас и вы никогда не умрёте… Потому и мрут тут люди — что маги, что бездарные, и благородные, и простолюдины вроде меня.

— Ты, спешу напомнить, ненаследственный дворянин со всеми вытекающими отсюда правами и обязанностями, — хмыкнул я. — Так что не прибедняйся. Ни один простолюдин, знающий что ты маг, уже никогда в тебе не увидит ровню.