Страница 71 из 93
Глава 27. Жизнь продолжается… а также учеба и прочие неприятности
И почему я промолчала? Почему не призналась ему в чувствах? Почему не удержала, не побежала, не догнала? Впрочем, спроси Амадор, готова ли я отказаться ради него от мечты, то есть от учебы в академии, не знаю, что ответила бы. Однажды я уже от всего отказалась ради близкого человека — своего отца. И что получила взамен? Чужие желания и навязанного жениха. Да и Амадор в свое время говорил, что жена должна сидеть дома и исполнять прихоти мужа. Да-да, я прекрасно помню его откровения на вступительном экзамене. Я хочу быть счастливой, но без всяких условий. А личная жизнь… Наверное, как-нибудь обойдусь без нее.
— Что, детка, страдаешь? — раздался голос тетушки Лижбет.
Кажется, кто-то позабыл, что в гостиной находятся любимая тетя и гость. Правда, старший Тори уже не сверлил меня взглядом, словно желал пробуравить дыру, и не смотрел, как на моль, нагло оккупировавшую его любимый плед. В глазах деда Амадора я увидела сочувствие. Вот что делает общение с тетушкой Лижбет. Пока я страдала, старушка в подробностях рассказала мою историю встречи с женихом, о сокрытии «улик» и нашем противостоянии, а позже — притяжении. При этом тетя снабдила рассказ выкриками «отец-тиран» и «жених-карьерист», и лер Тори-старший теперь сочувствовал «бедной Лиске», то есть мне.
— Элиска, — произнес старший Тори, после того как переждал мои всхлипы и последующее чаепитие с пончиками, — я так до конца и не понял, почему ты при поступлении не призналась во всем внуку. Ну не зверь же он, в конце концов?.. — Мужчина запнулся, поймав мой красноречивый взгляд, и зашел с другой стороны: — К чему весь этот спектакль? Поженились бы…
Тетушка громко покашляла, достала из сумочки потрепанный документ, и старший Тори тут же изменил показания:
— Учитывая обстоятельства, а именно то, что твой отец и мой сын заключили за нашими спинами сомнительный договор, ваша ссора с внуком…
— Какая там ссора? Небольшая размолвка, — подсказала тетя, и лер Тори кивнул.
— Небольшая размолвка не помешает нам кое-кого проучить.
— Чего? Кого? — Я в недоумении уставилась на гостя, пытаясь понять, о чем он толкует.
— Детка, не забивай себе голову, — легкомысленно отмахнулась от вопросов тетушка. — Езжай в академию, учись, набирайся ума-разума, мирись с Амадорчиком… Только не сразу, а после свадьбы.
— Чьей свадьбы? — нахмурилась я, окончательно запутавшись.
А фраза тети «Не забивай себе голову» еще больше насторожила. Недавно она тоже так говорила, а в итоге втравила меня в историю: притащила на смотрины и чуть не разрушила родовое гнездо семейства Тори.
— Чьей свадьбы — мы придумаем. Главное, вывести из-под удара семейный капитал и наказать дельцов по всей строгости закона, — напустил еще больше тумана дед Амадора.
— Положись на нас с лером Тори, — вторила сообщнику тетя. — И не мешай.
Тетушка потрясла договором с мерцающей золотистой печатью и с изрядно помятыми страницами, и они со старшим Тори склонились над документом. Лично мне все эти игры порядком надоели, и после разоблачения Элиски Кошмарек стало все равно. Получится у тети отменить свадьбу и найти лазейки — так тому и быть. Не получится — я просто не приду на церемонию. И пусть отец делает с приданым что хочет. В конце концов, в академии я со второго семестра получаю стипендию, да и тетя Лижбет меня не выгонит. Надеюсь.
Не стала дожидаться утра и решила вернуться в академию. Попрощалась с тетушкой и ее гостем и поднялась в свою комнату, где меня ожидала горгулья. Матюша уже обнаружила гардероб со старыми вещами и примеряла нелепые шляпки с перьями, радостно скалясь в зеркало. На ее шее висела серебристая горжетка с шестью парами глаз и многочисленными лапками. При виде меня «горжетка» оживилась, соскользнула на пол и перетекла в змейку.
— Нам пора, — сообщила я пушисто-зубастым друзьям.
Матюша важно кивнула, прихватила с собой масиков и шляпку, взяла меня за руку, и в следующий миг мы уже стояли посредине комнаты в студенческом общежитии.
— Кошмар! — охнула Вилка. Подруга уже готовилась ко сну, устраиваясь удобнее в кровати. — Ты, что ли, Лиска? Никак не привыкну к вашим внезапным перемещениям. Как все прошло? Рассказывайте!
Полли, задремавшая в кресле, встрепенулась, масики расселись на подоконнике, Матюша плюхнулась на коврик и замычала:
— У-у-у… Ы-ы-ы…
— Похоже, ректор обо всем догадался и раскусил вас, — предположила Вилария. — Простил? Свадьба будет? Или…
— Или… — всхлипнула я и начала рассказ.
Сначала поведала о том, как появилась в поместье ректора Тори, и какую битву там устроила тетя Лижбет. Потом рассказала, как переместилась в папенькин дом и при помощи Вилкиных магических штучек вскрыла сложнейший замок на сейфе, правда, договор так и не обнаружила. А когда вернулась в дом тетушки, столкнулась с ректором. Нашу беседу с Амадором я пересказала в подробностях раз шесть… или семь. Разговор затянулся до утра.
— Знаешь, Лиска, если он тебя любит, то поймет и простит, — подбодрила подруга.
— У-у, — подтвердила Матюша и мечтательно улыбнулась, обнажив редкие зубы.
— Ты же сама знаешь, какой у нас ректор, — сонно пробормотала Вилка.
— Ы-ы?.. — поинтересовалась горгулья, на всякий случай прижав к груди шляпку, словно ректор на нее претендовал.
— Вредный! Сперва будет игнорировать, потом мучить, а затем может и похвалить, то есть простить, — со знанием дела произнесла Вилария.
— А ты откуда знаешь? — насторожилась я. Вроде бы у подруги не было романа с ректором ни нашей, ни другой академии.
— Так я по экзамену сужу-у, — пояснила Вилка, зевнув. — Вспомнила, как лер Тори меня вопросами пытал, а я до последнего держалась и не сдавалась. Вот и ты первой не отдавайся… В смысле не сдавайся-а…
Вилка вновь зевнула и засопела, в унисон с ней захрапела Матюша, в такт с ними поскуливала змеелисица, я же вздохнула: им хорошо советы давать, а у меня, может, чувства! Личная жизнь рушится! А еще у меня тетушка с планами, папенька со свадьбой и лабиринт с эстафетой. Как со всем этим справиться? Их много, а я одна!
Никогда не думайте о неприятном на сон грядущий.