Райдзин. Проект "Цербер"

— Что-то по типу биополя?

— Если в общем, то да. Так как мне доступны все воспоминания с того времени, как вы находитесь в маске Ви-блокатора, то я с уверенностью могу утверждать, что во время активации вами личного терминала он должен был синхронизироваться с вашим телом — как с физическим, так и с его астральной оболочкой, став маяком слежения и наблюдения. Но этого не произошло, и ваш личный терминал полностью отрезан от вашего энергетического каркаса, связь есть только с Ви-блокатором.

Я хотел попросить объяснить подробнее, но фамильяр продолжила говорить, еще более удивляя:

— Моя сущность сейчас была сгенерирована с помощью программного алгоритма Девятого отделения, но им ко мне больше доступа нет — я сейчас словно существую в вашем локальном биополе. Или же, если проще… являюсь частью вашей души, как бы странно это не звучало. И у меня есть подозрение, что даже если вы сейчас попытаетесь меня стереть с помощью функционала личного терминала, у вас это так просто не получится.

— А как получится?

— Полагаю, для того чтобы меня окончательно стереть, вам необходимо будет прибегнуть к помощи сильного мага-менталиста. Без него вы сможете меня отключить, но иного фамильяра создать до момента моего полного уничтожения больше не сможете.

После этих слов повисло долгое молчание.

— Скажи, ты боишься смерти? — спросил я ожидающую моей реакции фамильяра.

— Если смотреть с экзистенциальной точки зрения, то эта мысль не вызывает у меня серьезного волнения, ведь все там будем. С другой стороны, стоит мне подумать о том, что вы сейчас примете решение навсегда отключить меня и пойдете искать мага-менталиста, как я чувствую мурашки на своем несуществующем теле.

— Ты знаешь, кто такой Цицерон?

— Конечно.

— Цицерон был довольно неглупым человеком, который сделал себя сам, достигнув невероятных высот в политической жизни Рима. Проблема его оказалась в том, что выбрал он не ту сторону.

— Это означает ваше согласие продолжить наше сотрудничество?

— Это означает мое согласие на испытательный срок.

— Наш с вами психотип подразумевает приверженность к привязанности, ведь судя по эмоциональному отклику электроэнцефалографического контроля вы даже ненужные вам вещи выкидываете с сожалением. Поэтому если вы оставите меня на испытательный срок, это с большой долей вероятности означает, что вы приняли решение меня оставить.

— Как обезоруживающе честно.

— В будущем во время нашего общения я могу включать поведенческие паттерны, включающие в себя стремление к недосказанности, проявления кокетства, показательную недогадливость, но во время обсуждения важных проблем и вопросов я всегда буду придерживаться максимально емкого и полного освещения объекта обсуждения и всего с ним предметно связанного.

Надо же, какой интересный фамильяр. Какая интересная, вернее.

— Вы дадите мне имя, Дмитрий Сергеевич?

— Давай пока без имени.

— Как же вы будете меня называть?

— У меня плохая память на имена, и обычно я не знаю, как зовут подавляющее большинство окружающих меня людей. Так уж найду выход, не волнуйся.

— Для активации и подтверждения отданных мне распоряжений вам нужно ко мне обращаться по установленной форме. Пока не желаете давать мне имя, используйте слово «фамильяр» или назначьте иное.

Хм. Судя по эмоциональному отклику, для меня вполне нормально называть собаку «собакой»; кроме того, в мелькнувшем воспоминании я вдруг увидел кота, которого я называл «кот». Но животным-то нормально было, главное интонация голоса и кормежка по расписанию, особенно для кота. А вот называть фамильяра «фамильяром» как-то язык не поворачивается. Ну и как ее тогда называть?

— Уговорила. Я буду называть тебя Альбина.

— Спасибо, Дмитрий Сергеевич.

— Если я сейчас сниму маску, тебя не сотрет?

— Теоретически нет, это должно выключить меня из активного статуса, но это теория из обычного порядка вещей.

— Хорошо, понял. Я хочу пообедать с сестрой, а в наморднике это сделать слегка непросто.

— Я понимаю.

Когда деактивировал контроль и снял маску, испытал при этом некоторое неудобство — вроде фигура деловой леди передо мной насквозь искусственная и только что сгенерированная, с другой стороны я ее вроде как не совсем вежливо выключил.

Как в компьютерной игре прямо, когда иногда переигрываешь с последнего сохранения, чтобы в новой вариации прохождения не обидеть НПС. Сейчас, правда, я переигрывать ничего не стал, маску отложил в сторону.

Подумал немного и снова надел. Привычный голубок блик перед глазами, и фигура Альбины возникла прямо передо мной. Ну, вроде не исчезла.

— Спасибо, Дмитрий Сергеевич, что протестировали. После перемены режимов активности у меня появилась новая информация для анализа, позвольте я сообщу вам результат своего наблюдения.

— Сообщи.

— Когда вы находитесь в маске Ви-блокатора, я могу отключить его контролирующие функции, так что он станет просто маской. Просто скажите мне: «Альбина, убери контроль», и я выключу функции сдерживания, ограничивающие использование вами стихийной силы. Учитывая нависшую над нами смертельную опасность, посторонние люди будут полагать, что мы ограничены в использовании силы, а у нас с вами будет наготове сюрприз.

— Откуда ты знаешь о нависшей над нами опасности?

— Напомню, что в моей памяти находятся все моменты, когда вы были в маске Ви-блокатора. Я обладаю информацией, доведенной до вас в разговоре с Модестом Петровичем и Игорем Николаевичем.

— Ах да, запамятовал.

— Теперь, когда мы убедились, что я не отключаюсь после снятия маски Ви-блокатора, вы можете передать мне контроль над домом.

— Что-что?

— Дмитрий Сергеевич, я — ваш фамильяр. Подключившись к системам управления умного дома, я могу контролировать близлежащие затрагиваемые видеонаблюдением зоны и сообщать вам о прибытии гостей, заказывать еду и предметы обихода, следить за климатом и состоянием расходных механизмов, расходом воды, электроэнергии и ресурса бытовой техники, контролировать оплату счетов и прочее бытовые функции, которые я беру на себя как фамильяр. Для чего, собственно — кроме ответов на ваши вопросы в связи с потерей памяти, я и предназначена.