Страница 3 из 69
Справа от меня, как понимаю, Софи. Девушка точь-в-точь такой же форме, да и вообще похожа на удерживающую меня школьницу как сестра-близнец. Только выглядит еще младше.
Но кроме этих двух, была на поляне и еще одна девушка. Полностью обнаженная, она лежала на животе прямо передо мной. Вернее не лежала, а была кем-то уложена: ноги сведены вместе, руки раскинуты вбок и вверх, буквой «Y». Нагая девушка лежала на идеально круглой каменной плите алтаря — ничем иным это быть не могло. Низкая и массивная каменная плита на фоне изумрудной травы поляны выглядела здесь совершенно чуждой.
Лица жертвы — сомнений в этом никаких нет, не видно, — полностью закрывают рассыпавшиеся серебряные локоны. Причем невероятно густые, словно жидкий металл. Не седые, не белые или крашеные — самое настоящее серебро. Волосы очень длинные — как минимум до бедер, частично прикрывают наготу девушки. Но все равно по подростковой угловатости фигуры можно понять, что жертва передо мнойеще совсем юная, как и проводящие ритуал гимназистки.
Не сразу я заметил, что нагая девушка лежит в бледно начертанных границах рисунка, словно выцарапанного на камне. Руки ее раскинуты по расходящимся в стороны лучам трехконечной звезды. В двух вершинах этой звезды, у ладоней нагой девушки, стоят Мари и Софи. В третьем, нижнем луче где лежат ее сведенные ноги, стою я. Прямо за моей спиной — невидимый мастер.
Происходящее не нравилось мне все больше и больше. Эмоции уже прошли путь от настороженности до самой настоящей паники — которая накрыла бы меня уже давно, если бы не накатывающие от бессилия гнев, злость и раздражение.
Ритуал здесь происходит явно не очень хороший, как в фильмах ужасов. Только ритуалы из фильмов ужасов в темных и завешанных паутиной подвалах происходят, а здесь и сейчас — густая зелень, белые березки. Небо яркое, синее, птички весело поют, а рядом со мной две почти обычные школьницы. И что самое страшное — я просто ничего не могу сделать. Мне до сих пор даже глазами не пошевелить — смотрю строго прямо, без малейшего контроля над телом.
— Мари, поставь его на колени, — скомандовал управляющий ритуалом мастер.
Я бы этого мастера сейчас сам поставил, на колени и не только — вновь заметалась в груди не находящая выхода злость. Но я по-прежнему не мог ничего сделать, никак не мог сопротивляться чужой воле — мне оставалось только наблюдать за происходящим.
Мари подняла руки и не сходя с места, делая плавные пассы, начала действовать. Физически она меня не касалась, но вокруг моих уже расставленных в стороны рук воздух уплотнился. Чуть погодя и вовсе проявились светящиеся фиолетово-лиловым энергетические жгуты, обмотавшие запястья словно плети. Самые настоящие веревки, сотканные из светящейся энергии. Более того, глаза Мари теперь светились таким же ярким светом — я подобное раньше только в фантастических фильмах видел.
Жгуты вились вокруг, фиолетово-лиловые всполохи я замечал уже совсем рядом с лицом. Похоже у меня не только руки, но и шея, грудь, ноги, все тело обвязано этими энергетическими канатами. Цвет которых точь-в-точь повторяет цвет молнии, которая ударила меня совсем недавно на пляже южного океана.
Вот умные люди с пляжа ушли, а я наоборот к воде поперся. На язык попросилась знаменитая фраза главы российского МИДа, и я бы сейчас не удержался — если бы мог говорить.
Энергетические жгуты вокруг меня между тем исчезли — но ярким фиолетово-лиловым сиянием загорелись линии трехконечной звезды, и идеально ровная окружность по периметру камня алтаря. Миг, и мы все оказались словно под куполом — березы по краю поляны, небо над головой, все оказалось за размытой полупрозрачной пеленой.
Мари, глаза ее так и горели фиолетово-лиловым, продолжала мною управлять. Голову с плечами вдавило как будто под прессом; ноги при этом не гнулись. «Да что она делает, у меня сейчас кости захрустят, а ноги в обратную сторону сложатся! Стой, дура, стой тварина тупая!» — заметались мысли.
— Стой, стой, ты ему ноги сейчас сломаешь! — среагировал и невидимый мастер. — Мари! У него ноги могут сгибаться или сами, если ты правильно надавишь, или твоей волей — а ты же просто жмешь ему силой на плечи!
В голосе невидимого мастера слышались едва заметные нотки усталости. Сложно тупым что-то объяснять, особенно не по одному разу. А то, что проводящая ритуал Мари не отличается умом и сообразительностью, я уже давно догадался. И это подкинуло топлива в огонь бушующей в груди злости.
После окрика невидимого мастера мне по ногам сзади словно дубинкой ударили. Это было жестко — я с размаха рухнул коленями прямо на каменную плиту, частично попав по ступням нагой бесчувственной девушки. То, что она бесчувственная понятно — от такого удара, будь она в сознании, невозмутимо лежать точно бы не стала.
Или она тоже не контролирует свое тело? Подумал об этом краем сознания — потому что основное восприятие заняла боль от удара коленями в камень. Но мне даже не закричать. Я и смотрю по-прежнему только прямо-вперед, не в силах даже едва шевелить глазами.
Контроль над телом у меня забрали, оставались только мысли и восприятие. И еще накатывающая волнами яростная злость на этих трех странных личностей, которые сейчас управляют моим телом.
Мои руки между тем деревянно поднялись и раскрытые ладони уперлись в бедра жертвы. Некоторое время я дергался как болванчик и не очень понятно, что вообще со мной происходило. Просто с грацией полена лапал ягодицы бесчувственной девушки, без ума и без фантазии.
— У меня не получается, мастер! Я же говорю, что он тупой!
«Это я тупой?» — накрыло меня очередной волной злости.
Неожиданно я услышал, как негромко и пренебрежительно фыркнула стоящая справа Софи. Похоже, она явно была несогласна с оценкой ситуации от Мари.
— Мари, с таким отношением миньона мы не создадим.
— Простите, мастер. Я стараюсь, но говорю, как есть, — без чувства вины ответила Мари, говоря уже с погасшими глазами.
Она, похоже, не понимает почему к ней вообще предъявляются претензии. Господи, как же хорошо на этом свете дебилам жить.
— Мари! — хлестнуло вдруг окриком мастера.