Эксмо! ещё эксмо?

И учинил на бумаге свою вензельную подпись. Текст над подписью был такой:

"С высокой гражданственностью и чувством долга относясь к напряженному бюджету страны, ориентированному на повышение обороноспособности и улучшение благосостояния трудящихся, способствуя искоренению нерациональных трат из бюджета - прошу производить оплату членства в редколлегии "Крокодила" двух только что введенных туда генералов Демина и Аникиева из моих личных гонораров. Поскольку мои возможности печататься в "Крокодиле" его руководством практически пресечены - прошу выплаты генералам начислять из все ещё выплачиваемой мне заработной платы. К сему - всё ещё специальный корреспондент "Крокодила" А.Моралевич".

Было, было это в отечественной классике:"Как один мужик двух генералов прокормил". А чем хуже советский фельетонист? Так что почти два месяца прокармливая я генералов. Затем из журнала они исчезли. Ну, и я посчитал свою тридцатилетнюю миссию в журнале выполненной. "Закончен труд, завещанный от Бога": я из журнала ушел. В "Крокодиле", уже находящемся в предсмертных корчах и судорогах, остался мощный отряд российских словесников:Пьянов, пара членов бывшего партбюро и пять бывших партсекретарьков разных лет.

ЧАСТЬ ШЕСТАЯ

Которую, коль уж этот трактат строится по канонам "Криминального чтива" Квентина Тарантино, назовем не "Золотые часы", а "Золотое перо".

В стародавнее годы, вызвав меня, сказал мне М.Г.Семенов:

-Сами понимаете, что ежегодную медаль за лучший фельетон года полагалось бы вручать вам. Но в определенных инстанциях это навлечет неприятности на журнал. Так что медаль вам будем вручать через год.

-Да хоть вообще без медалей, Мануил Григорьевич.. Я как Архимед, который сказал римским легионерам:"Убейте меня, но не трогайте чертежи". Я только за то, чтобы не было варварских правок в моих текстах. Чтобы сколько-то блесток и красивостей оставалось в них.

И Семенов в значительной степени способствовал этому. Но вот же бессчетные начальники прозы мельче и выше рангом! Сами не в состоянии выдать на-гора ничего путного - сколь безошибочным вкусом обладали они по искоренению любой яркой фразы, любой стилевой отличительности, доводя чьи угодно тексты до бесцветности и среднеидиотичности.

Тут, конечно, Моралевич с его ухватками бандита и морского пехотинца - особь статья. Вы срубили два моих фельетона подряд? Так я принесу пять! Вы оскопили в этих пяти образность и остроты? Так в будущие тексты я всобачу столько этого товара, что вам будет просто не под силу изничтожить всё.

Но беда - сколь многим одареннейшим людям не хватало этой упертости, таранности и ледокольности. Сколь многие ломались, печально самоцензурировались, а для некоторых кончалось это и летальным исходом.

Старатели-антологисты из "ЭКСМО"! Оглянитесь вокруг: нас из отечественного не окружает ничего. Нет даже ни отечественного мобильного телефона, нет даже пародии на компьютер. Если что-то все же не иностранного производства - то произведено оно на иностранном оборудовании: своё давным давно развалилось. Поэтому мне остается направить стопы в американское лечебное учреждение, рекламами которого унавожено наше телевидение по множеству каналов. Чуточку русифицируя название этой клиники - назовем её "Реал транс шевелюра". И с экрана миляга профессор Лейбман убеждает нас в абсолютной готовности клиники осчастливить всех граждан. В "Транс-шевелюре" я попрошу оснастить свою плешивую и простреленную голову максимальной шапкой волос. Чтобы было чему вставать дыбом от омерзения, ужаса и ярости, раскрыв кушаковско-пьяновскую антологию хотя бы на странице 352. Здесь в интерьере - причем отнюдь не крокодильском - запечатлена на фотографии группа из четырех мужчин. Подпись под фото гласит:

       "ЗОЛОТЫЕ ПЕРЬЯ "КРОКОДИЛА"

Здесь в кадре: В.Витальев, Г.Горин, А.Арканов, П.Хмара.

Свидетельствую: НИКОГДА, НИ ПРИ КАКОЙ ПОГОДЕ, НИ В КАКИЕ ГОДЫ, НИ В КАКОЙ СТЕПЕНИ данные господа "Крокодилу" сопричастны не были вообще, кроме как в горячечном (или сокрытом от нас другом?) воображении Кушака и Пьянова. Кроме В.Витальева, бескрылого, плачевного и утлого существа, чье и имя не вспоминается мне. Этот шлейфоносец Пьянова внештатно сколько-то потусовался по коридорам редакции - да и смылился. Но как же так - "золотое перо" Витальев - так почему же на фоне той бредятины, которой наполнена антология - составители не включили в книгу ни одного его эталонного сочинения? А потому как - нету. Нету оглушительно ничего.

А вот истинно золотым, пусть и неовеществленным (кроме все того же клятого Моралевича) перьям "Крокодила" места в антологии не нашлось. Где хрустального, впритык к платоновскому дарования Женя Матвеев? Который крайне болезненно переносил раздирания его фельетонов правками и, не реализовав себя даже на десятую часть таланта, покончил с собой?

Где также до мозга костей крокодилец Юра Алексеев, задира и феерически безграмотный писатель, который в слове "корова" мог умудриться сделать больше ошибок, чем букв в этом слове? Но посоперничал бы кто с Юрой Алексеевым в реализации чувства смешного! И что? Тоже сломали.

Где уже упоминавшийся в этом трактате несравненный Володя Надеин? Даже его исхитрились не включить.

Где крокодилец Сережа Бодров-старший, которого автор этих строк патронировал, оберегал и отстаивал? Ах, достиг бы подлинно ильфо-петровских высот этот человек, позволь ему отчизна писать классические обобщающие фельетоны. Но своим острым и впоследствии режиссерским взглядом посмотрел Бодров на старшего товарища и заключил для себя: нет, ни за какие коврижки. Всё-то умея на свете - построил Моралевич дачу своими руками, - а где та дача? Филигранно сожжена. До тла. Вместе со всеми надворными постройками и даже молодым садом. Так что - бежать из "Крокодила" и вообще из фельетонистики, превратившись в киноскитальца по миру. Ведь оно безопасней, прокормительней и прелестней - снимать какой-нибудь фильм про какую-то любимую женщину (беспроигрышная Гурченко) какого-то механика Гаврилова.

А как же не отражены в антологии значительные для "Крокодила" и высокоодаренные люди Толя Шайхет и Витя Орлов, из коих Витя - "не вынесла душа поэта позора мелочных обид" - тоже куда как преждевременно ушел из жизни?

Позвольте, но до чего же нужно не знать предмет, до чего же надо быть холодным сапожником, чтобы оставить за рамками антологии Володю Митина? По каким-то причинам отчисленный из КГБ - этот человек отдал "Крокодилу" четверть века! Врачи не дадут соврать: язык человека строжайшим образом районирован Основание (может, что и ошибаюсь) ответственно за восприятие горького вкуса, кончик языка распознает сладкое, боковинки - кислое. Возможно, так у обычных и ординарных людей. Я у Митина основание языка в совершенстве владело французским, кончик языка - английским, боковинки - немецким, польским. А за две недели, допустим, среди татар - на вполне сносном разговорном татарском общался с населением Митин Но уж середина его языка всецело принадлежала необозримому русскоречию, и уж на этом языке явил он в "Крокодиле" много истинно блестящих сочинений. И о нем в антологии -- ни слова?

А Юра Казанцев, матрос и обрубщик литья? Которого я высмотрел в магнитогорских безвестьях, привез в Москву, пробил прописку, настоял на принятии в штат "Крокодила", где этот талантливый человек работал и при Дубровине, и при Пьянове, а потом от очаровательности фельетонистской жизни повесившийся на крючке сливного бачка унитаза?

И о нем ни строки.

Зато давних лет очередной заместитель главного редактора А.Ходанов в антологии представлен. В предисловии к "Крокодилу" всех времен и народов" А.Пьянов пишет о "завиральщинах", сопутствовавших истории "Крокодила". Но, стало быть, были тут и общеколлективные завиральщины, сознательные завиральщины, в отличие от коллективного бессознательного Зигмунда Фройда. Ведь если ты не шушера, по каким-то причинам близкая сердцу руководства - то приди-ка в "Крокодил" и утвердись в нем без предшествующего пути в журналистике. А Ходанов пришел именно так, причем сразу в руководители ленинского типа. И было твердое общее мнение, что пришел он сюда из следователей, причем отнюдь не из следователей МВД. И, говаривали, что на одном из первых же допросов подследственный выплеснул в лицо этому товарищу флакон фиолетовых чернил. А уж офтальмологи подтвердят: много недель потребно, чтобы с белков глаз ликвидировалось такое фиолетовое нацветие. На том, видимо, и прервалась карьера дознавателя Ходанова. И - свидетельствую - в "Крокодиле" он возник при нормальных органах зрения.. В антологии "ЭКСМО" руководящий Ходанов представлен рассказеткой "Старый новый друг". Которая ой же не войдет не только в сокровищницу, но и в мусорную корзину беллетристики. Другие сочинения этого автора неведомы. Кроме одного: гневной филиппики против людей, особенно молодых, которые ослабляют и обескровливают социализм ношением бород. И - чудо из чудес! Пусть назовут мне в отечественной журналистике людей от любых её жанров, даже самых плодовитых, сановитых и обласканных .партией, кто был бы награжден за свои реальные труды во имя торжества коммунизма редчайшим орденом - Трудового Красного Знамени. Нету таких людей! Кроме Ходанова.