Увечное перо

(Тут просится: а также оказал влияние на кровельщиков, престидижитаторов, композитора Карла-Хайнца Штокхаузена, режиссера Балабанова (фильм "Груз 200"), сноубордистов и начальника Генерального штаба Балуевского, изошедшего на рисование стрел по взятию в клещи и прочие плоскогубцы горячечно воображаемых противников, но не могущего три раза подтянуться на турнике).

Да и как же не подражать Берроузу? Ну-ка, подрази Платонову в написании "Котлована", "Чевенгура" и "Епифанских шлюзов"? Не получится, как ни напыживайся. А подрази Александру Чудакову, "Ложится мгла на старые ступени"? Бессмысленно затевать. А подрази-ка Хемингуэю сего-то с рассказом "Недолгое счастье Фрэнсиса Макомбера"? И на уровень мошонки не вытянуть никому стилево да сюжетно такой махины. Может, Фолкнеру запростуху подразить с "Красными листьями" или "Полным поворотом кругом", Фазилю Искандеру с "Сандро из Чегема"? Нет, никак не получится.

Но уж в русле Берроуза, братцы — это и приготовишке по силам. Потому как не нужны тут ни знания психологизмов, никаких таких жизненно-трудовых, зоологических, географических, этнографических и прочих реалий. Тут хорошо перед делириум тременс взять диктофончик да и записать за собой весь белогорячечный бред Или вот анаша: засмолить подряд башей пять, а потом опять его, диктофончик, с флэшки всю сивокобыльность перенести на бумагу — и прямым ходом в издательство АСТ.

Только что в клиники Москвы из ближнего зарубежья были доставлены несколько пациентов с неизвестным прежде мировой медицине ПАРАЗИТАРНЫМ поражением головного мозга. Исходя из этого — случай с Берроузом велкая американская медицина очевидно прошляпила. Здесь наличествует полная зачервивленность мозга. И как бы с извинительной интонацией сообщают нам издательские Илья Муромец, Олеша Попович и Микула Селянинович: "Западные земли" представляют собой последнюю авторскую попытку (ужасно! Значит, были и другие попытки? А.М.) восторжествовать над временем".

Вот так. А мы-то, скудоумцы, считали, что только они восторжествовали над временем — Христос. Моисей, Магомет и Будда.

А далее значится: "Этой книгой автор намеревается отписаться от смерти".

Ну, следуя Берроузу, как нам-то, бедолагам (а ведь хочется, так и подмывает!) отписаться от смерти? И дожить, допустим, до столь безоблачных времен, когда вертикаль власти станет подлинной вертикалью власти, а не подобием шеста, вокруг которого стриптизерши завивают ляжки и голеностопы?

А надо всего-то вдруг да забыть про всяческие точки, запятые, абзацы и заглавные буквы в тексте и гнать прозу по Берроузу, на такой вот древнегреческий манер.

Также лучше всего отписываться от смерти — не беря за пример какого-нибудь заскорузлого и архаичного бумагомараку Максима Горького. Ну, как бескрыло у него подают монету нищему? Подал, перекрестился — да и пошел по своим делам. А как же спецэффекты? Нет, таким образом надо швырнуть монету убогому, чтобы он поймал её тем провалом, где прежде у него был нос, ныне отгнивший. А потом нищий цирковым манером пусть выплюнет монету из смрадного бывшего рта, вместе со сгустками сукровицы и гноя.

Также лучше всего отписываться от смерти — в главные герои возведя ужасающую, непостижимую черную псину. Она всегда появляется сзади, и целые сообщества безвинных людей окочурились от сближения с псиной. И на что уж пакостный и пропащий полицейский Хер (который немотивированно потом превращаетя в Хрена) — и тот оказывается сраженным апокалиптической собакой. Она же — неуловима и неуязвима. И неспроста! Обезопасилась. Помимо прочего, дьявольским приемчиком.

В Москве вот только что арестован архиолигарх Семен Могилевич. Множество лет его разыскивали правоохранители и разведки самых могущественных стран, Интерпол. А он все эти годы преспокойно, открыто и нетревожимо жил в замке на Рублевке. И всем-то странам, где набезобразил Могилевич, Россия дала объяснение: а как бы нам удалось схватить его раньше? Ведь он, пройдоха — то Могилевич, то Шнайдер, то какой-то Фуфлоев или Невздуев…

Но куда же отечественному Могилевичу против черной собаки Берроуза? Как обезвредить человечество от космического вампира, если пес: то Артефакт, то Маргарас, то Большой кот, он же: Сыщик, Охотник, Убийца, Каменный Хорек… Тем паче, "волосы на его гениталиях и заднице могут испускать оглушающий электрический заряд или впрыскивать яд — смертельный, словно у Морской Осы. При этом он владеет умением шевелить по отдельности каждым своим волоском". Вот такого поди да прищучь.

Да, шевеля по отдельности какой-либо мозговой извилиной — такого нипочем не придумать.

И распоясавшийся Маргарас, астрономический вампир и сгусток антивещества, бесчинствует на Земле вовсю, вплоть до того, что "всасывает в себя целиком нужники вместе с визжащими в них от страха стариками, размахивающими в воздухе засранными каталогами"

Поэтому — полная безысходность и обреченность, невзирая даже на то, что "в оружейных магазинах продаются усовершенствованные макахуитли"

Что же остается обывателям при таком разлитии ужаса? Некоторым приходит в голову бежать из "Западных земель" на авиалайнерах. Но лайнер, возможно, что и усилиями Маргараса, претерпевает поломку в воздухе. И летчик, с улыбкой на устах парашютируясь из падающего самолета, показывает пассажирам, в ужасе прильнувшим к иллюминаторам, средний палец на правой руке и игриво кричит: "Встретимся в церкви, гондоны!".

Вот и опять: а на черта лысого в расхристаннейших фэнтэзи нужно знание предмета? Ко псам его, к Маргарусам. Плевать, что только в военной авиации людей называют летчиками, а в гражданской авиации по всему миру — пилотами. Плевать, что ни один в мире пилот пассажирского не то что лайнера, а даже авиетки не снабжен парашютом — так надо Берроузу и сотням его идиотичных последователей в России.

Да, авиабегство из проклятых земель не удается — так чем же еще отвлечься, заглушить в себе страхи? А сексом. Так что с каждой страницы романа частоколом возникают пенисы, фаллосы, члены. И, ей же ей, в свое время окружи Москву таким частоколом — для татаро-монгольского нашествия была бы Москва неприступна. И бессчетно со всех страниц ломится::Фак", "фак", "фак", "фак"… Будто в российском отраслевом министерстве идет заседание по реформам в высшей школе, и ораторы балаболят с трибуны: филфак, биофак, химфак, истфак, физфак…

И не просто так, даже не по "Камасутре" граждане плюхаются в кровати, а непременно с изыском. Ввиду чего бальзаминатор, работая с мумией фараона, почему-то подающей признаки жизни, в раздражении приструнивает мумию: "Только попробуй дерзить мне, и я буду дрочить член твоей мумии — пока она не кончит".

Но в распадающемся обществе, над которым витает тень Маргараса, еще сохранилась кое-какая медицина. И один онколог в онкоцентре безобразно огуливает жену коллеги, другого онколога. После чего рогоносец, объявив, что у соблазнителя рак простаты — кастрирует его. И прикарманив отрезанную мошонку — ложится с супругой в кровать, "принимаясь ебать её по первому разряду". И в финале вколачивает в ротовую полость неверной жены проквашенную мошонку коллеги.

Жизнь — это смерть, вот что декларирует Берроуз. Посему оставшиеся в живых шастают — держа за пазухой ассортимент ядов: полосатого осьминога, морской змеи, каменной рыбы, цианид, габонской гадюки, мокассиноной змеи, тайпана, боа-констриктора. (Тут, конечно. как с летчиками пилотами. Потому как боа-констриктор — отродясь удав и к ядовитым пресмыкающимся касательства не имеет. А.М.) Но, граждане, самое, конечно же, жуткое — принять смерть от чьего-нибудь ядовитого раздвоенного пениса, а таких индивидов на улицах — пруд пруди. Так что, от уличных опасностей подальше, бежит обыватель на окраину, где вполне можно вытащить багром из канала утопленную проститутку. А потом, в соответствии с прежним жизненным опытом, понюхать её, проверить на отпадание тканей от костей и заключить: утоплена всего пару недель назад, такую уестествить — самый смак.