Страница 40 из 63
Или поменьше отвлекаться на всяких волшебниц и как следует следить за Вэл. Кто знает, что в присланном письме или записке, раз она так сорвалась…
Сразу две пары глаз уставились ему в затылок. Макс обернулся. И Анна-Изабелла, непреклонно скрестившая руки на плотном тёмно-золотом корсаже, и чёрный катус подле неё смотрели на него с абсолютно одинаковым недружелюбным выражением.
Конкуренция – штука жесткая.
– Ну, и где она? – спросила Анна таким тоном, словно Макс лично поспособствовал исчезновению Вэл.
Хотя… не так уж это далеко от истины.
– Уехала, – честно ответил парень.
Девушка и пантера переглянулись.
– Куда?
– Не знаю.
Только предполагает.
– Зачем? Я спросила у Луизы, и она ответила, что Вэл ни за чем не посылали. А горничная Норика по секрету призналась, что у Вэл возникли какие-то очень срочные дела, и она попросила Норику прикрыть её. – Анна впилась в него пронзительным взглядом.
Макс своё дело знал и спокойно блокировал непрошеное вторжение в его мысли. Анна поморщилась и снова посмотрела на пантеру.
– Я думаю, Вэл выманили из дома.
– Зачем?
– Особняк был защищен.
– Я заметила.
– Мной.
– Ой! – Анна улыбнулась почти умильно и очаровательно похлопала ресницами, изображая восторженную светскую дурочку. – Как трогательно со стороны энена так заботиться о юной волшебнице!
– Я защищаю Вэл не потому, что она волшебница, а потому, что она хороший человек и невинная девушка, приглянувшаяся одному мерзавцу, за которым мы уже очень давно охотимся, – твердо отчеканил Макс.
– – –
«По большому счету от охотников за головами энены отличаются тем, что работают на определенную Силу, безвозмездно и будучи уже умершими, – подумала Фелис, косясь на Макса и принюхиваясь одновременно. – Всё с ним ясно… теперь. Та-ак… а это что?»
Длинной чёрной тенью дикарка скользнула к елочкам. Покрутилась там, судорожно собирая в единое целое магические следы. Ага, кто-то тут колдовал… обрывок телепортационного канала… одноразового, судя по всему, иначе закрепили бы… и курил.
«Анна!»
Изящная фигура подруги протиснулась между колкими лапами. Позади маячила белая рубашка Макса.
«Смотри. – Фелис наклонила морду к пятнышку окурка, шевельнула носом. – Платочек есть?»
Анна кивнула и полезла в висящую на бедре сумочку. Макс присел рядом, прищурился, вглядываясь в потенциальную улику.
– Что-то очень знакомое… похоже на сигареты Брета.
– Не знала, что за ним водится такой грешок, – усмехнулась Анна, двумя пальцами и платком подбирая с земли окурок.
– Водится… да, это его. Я неоднократно выгребал из газона Дейры точно такие же.
«Это не Брет», – заметила Фелис.
– Как он мог здесь оказаться? – задала Анна наводящий вопрос.
Макс хмыкнул.
– Вчера у Брета вытащили не только деньги и часы, но и сигареты.
«Срочно к Лили, – скомандовала дикарка. – Она в этом деле спец».
Анна тщательно завернула улику в льняной квадратик, протянула подруге.
«Тогда отнеси его Лили. А я возьму нашего энена и прогуляюсь с ним до места жительства этого, как он выразился, мерзавца. Сдается мне, Макс кое о чем умолчал».
«Хорошо. Только будь осторожна».
«Не волнуйся, буду».
– – –
Было сыро. Повышенная влажность облепила меня со всех сторон противными липкими пиявками, тугим шнуром захлестнула горло. Жесткая поверхность словно пихала моё бренное тело в спину, намекая, что я явно тут залежалась. Я поморщилась, закашлялась и перевернулась на бок. О-ох, мама родная… зачем я это сделала?.. Все мои выступающие кости-конечности от соприкосновения с доской взвыли резкими болевыми ощущениями, разбежавшимися по телу неудержимыми потоками. Я застонала, спешно вернулась в первоначальное положение и наконец-то открыла глаза. Низкий сводчатый потолок уставился на меня с равнодушием существа, повидавшего в этой жизни уж если не всё, то многое. Я поморгала, однако зыбкий влажный сумрак, плававший вокруг словно утренний туман, никуда не делся.
Насилу повернув голову, я обнаружила, что нахожусь в комнатке без окон, мебели и каких-либо удобств, зато с дверью, угрожающе чернеющей по правую сторону от меня. Со всех остальных сторон оказались стены, каменные и тёмно-серые с подтеками. В общем, самый настоящий склеп. Скверную роль лежанки выполняла доисторическая кушетка, при ближайшем рассмотрении даже обтянутая вишневой тканью – то есть доски, но не совсем голые! – а освещала сии роскошные покои печальная свечка в золоченом подсвечнике, прилаженная на прямоугольном выступе около двери.
Куда это меня занесло на сей раз?
«Куда вампиры оборотней не гоняют!»
Кстати, симпатичные стены. Где-то я их видела…
«Ну да! Добро пожаловать в обитель этого… как там бишь его… Скара!»
Дурацкое имя… тьфу, прозвище!!
Что-то шаловливо звякнуло. Я попыталась приподняться, это что-то опять зазвенело, я опустила глаза и… увидела на своих запястьях новый элемент. Даже два, соединённых между собой одной коротенькой цепочкой. Длинная вторая тянулась от левого наручника к стене, в метре над полом украшенной массивным, тронутым ржавчиной кольцом.
Я резко села, подобрала длинную цепочку, подергала. Зараза! Хоть и довольно тонкая, но крепкая и к кольцу пристегнута явно на совесть.
Лязгнул засов, тяжело заскрипела дверь. Я вздрогнула, подобралась. В комнату-склеп вплыл фонарь, а следом знакомая фигура в неизменном плаще, но без накидки и, как ни странно, без маски.
Бухнула дверь. Мужчина поставил фонарь на пол, подальше от кушетки, глянул на меня оценивающе и эдак неспешно приблизился.
– Долго же ты спала, соня, – приторно-ласковым голосом произнес он.
– Что тебе нужно? – угрюмо спросила я, прикидывая длину цепочки.
– То же, что и всем.
– Например?
– Ласки, нежности, женского тепла… любви, – перечислил Скар с задумчивым выражением лица.
Я не раздумывая кинулась на него с ногтями – жаль, не с когтями как у Лиландры. Мужчина перехватил меня за руки, рванул их вниз и швырнул мою тушку обратно. Стало значительно больнее, чем при перевороте на бок. Я вскрикнула, чувствуя, как что-то острое вонзилось в бедро.
Гелиодор!
– Значит так! – рявкнул Скар, нависая надо мной. – Отныне ты будешь моей рабыней и станешь делать всё, что я тебе прикажу, поняла?!
Я решила плюнуть в его поганую рожу, повернула голову для осуществления сего бесстрашного поступка и почему-то смутилась. Мужчина то ли смутился тоже – в чем я, правда, сильно сомневалась! – то ли чего похуже, но с минуту мы таращились друг на друга с различной степенью замешательства. Даже в потёмках его физиономия была весьма и весьма… привлекательна, а от исказившего оную выражения и вовсе мурашки бегали…
Что-о?!!
Скар выпрямился, отдернул плащ движением, призванным, видимо, продемонстрировать презрительное спокойствие и впечатляющее самообладание, однако мне оно показалось нервным и бестолковым. Я сжалась в комочек, стараясь больше не ложиться на камень, глянула исподлобья на свежеиспечённого хозяина. Эмоции бурлили во мне как закипевшая вода в кастрюле. Это что же получается, раз я, вместо слёз и страха, испытываю ощущения… э-э… м-м… почти приятные, то выходит, я извращенка?!! Мамочка, милая моя, до чего твоя дочь дожила-а…
– Жить будешь здесь, – прервал «хозяин» мои мысленные стенания.
Хм, а я-то надеялась, что меня переведут в покои покомфортабельнее!..
«Мечтать не вредно!»
– Я зайду попозже, – бросил Скар, прихватил фонарь и направился к двери.
– Эй! – я села.
Он обернулся.
– Что?
– А еда?
– Обойдёшься… – Мужчина снова смерил меня оценивающим взглядом. – Хотя… ладно, принесу что-нибудь… но разносолов не жди.
– А туалет?
– Что-о?
– Ну, пи-пи там или а-а…
Скар скривился так, словно это самое «а-а» возникло ровнёхонько перед его носом. Ну прям барышня нежная…