Страница 79 из 107
— Наши отношения быстро наладились. В течение двух недель после встречи он брал меня с собой на выходные и покупал все эти дорогие подарки. Думала, что любила его, и я была настолько ослеплена своим увлечением, что не обратила внимания на тревожные сигналы, которые так очевидны в ретроспективе. Например, то, что он брал меня с собой только в отдаленные места на наши свидания, или то, что я никогда не встречалась с его друзьями и коллегами, потому что он хотел, чтобы я еще какое-то время «была вся для него». — Я поморщилпсь от наивности своего юного «я». — Он превратил свои оправдания в романтические намерения, когда правда была так проста. У него были жена и двое детей в Коннектикуте.
Горький звук, наполовину смех, наполовину рыдание, застрял у меня в горле.
— Что за клише, не так ли? Пресловутый женатый мошенник с семьей, спрятавшейся в пригороде. Но это было не самое худшее. Хуже всего было, когда упомянутая жена вошла к нам в разгар секса.
Кай побледнел.
— Да, я знаю. Она заподозрила, что у него роман, и наняла частного детектива, чтобы следить за ним. В ту ночь она немного перебрала с выпивкой. Стала агрессивной, когда частный детектив сообщил ей местонахождение ее мужа. Она появилась, крича и плача. Как ты можешь себе представить, я была в ужасе. Я понятия не имела... — Я протолкнула кислород через свои сжимающиеся легкие. — Истон и его жена сильно поссорились. Я попыталась уйти, потому что мое присутствие ухудшало ситуацию, и это было тогда, когда она ... она достала пистолет.
Я все еще помнила холодный блеск металла под гостиничными огнями. Пронизывающий до костей ужас, от которого у меня перехватило дыхание, и холодная, всепроникающая тишина, которая опустилась на комнату, как белая простыня на труп.
— Истон и я оба пытались уговорить ее успокоиться, но она была слишком пьяна и расстроена. Следующее, что я помню, это то, что он пытался отобрать у нее пистолет. Это сработало случайно, и это... — Мое дыхание участилось.
Крики. Плачь. Кровь. Так много крови.
— Пуля каким-то образом попала в нее. Она жива, но никогда больше не будет ходить. — Знание пронзило меня, как разрушительный шар, разбрасывая зазубренные осколки и сокрушая горе в моей груди. — Она не, я имею в виду, ей не следовало доставать пистолет, но это…это была не ее вина. Ее муж изменил ей со мной, и это она страдает из-за этого.
Рыдание сотрясло мои плечи. Я так давно не говорила об этом. Даже мои друзья не знали всей правды о том, что произошло. Они просто подумали, что у меня был тяжелый разрыв с изменяющим мудаком.
Разговор об этом с Каем прорвал плотину на моих эмоциях, и все — вина, гнев, ужас, стыд нахлынуло на меня, как наводнение, захлестнувшее равнину.
Кай заключил меня в свои объятия и держал, пока я плакала. Истон, Вальгалла, Национальная звезда, крайний срок моей рукописи... Каждый просчет и ошибка, которые я допустила за последние несколько лет. Они изливались из меня рекой горя, пока я не почувствовал пустоту и боль.
— Это была не твоя вина, — тихо сказал он. — Ты не знала, ты не заставляла его изменять ей, и ты не заставляла ее приносить пистолет. Ты такая же жертва сложившейся ситуации, как и все остальные.
— Знаю, но мне кажется, что это моя вина. — Я отстранилась, мой голос сорвался от рыданий. — Я была такой глупой и должна была догадаться ...
— Такие люди — опытные мошенники. Ты была молода, и он воспользовался этим. Это была не твоя вина, — твердо повторил Кай. Он смахнул случайную слезинку с моей щеки. — Что с ним случилось?
— Последнее, что я слышала, он переехал в Чикаго до того, как его бизнес обанкротился и отдалился от своих детей. Сейчас им больше восемнадцати, и я не думаю, что они когда-либо простили его за то, что случилось с их матерью.
Я не знала, где Истон был сейчас. Надеюсь, гниющий в адских ямах.
— Понимаю. — Выражение лица Кая послало дрожь трепета по моему позвоночнику.
— Не выслеживай его, — сказала я. — Я серьезно это говорю. Просто хочу оставить его в прошлом, и я не хочу, чтобы у тебя были неприятности.
Намек на веселье расцвел в уголках его рта.
— Как думаешь, что я собираюсь с ним сделать, если гипотетически выслежу его?
— Не знаю. — Я вытерла щеки тыльной стороной ладони. — Искалечишь его?
— Это определенно приходило мне в голову, — пробормотал Кай. — Я…
Нежный звон дверного колокольчика прервал его.
Я снова напряглась, когда мы с Каем обменялись настороженными взглядами. Мы затаились до голосования генерального директора — я пробралась в здание через задний вход ранее, — и неожиданный визит в эти дни был скорее поводом для тревоги, чем для празднования.
Мерцание страха пронзило меня, когда Кай открыл дверь. Неужели репортер таблоида каким-то образом прошел мимо охраны? Должна ли я спрятаться?
Слабый гул голосов доносился из прихожей. Я не могла расслышать его точных слов, но удивленный тон Кая прозвучал громко и ясно
Минуту спустя он вернулся в гостиную с мрачным лицом.
Мой желудок опустился на пол, когда я увидела, кто был позади него. Мне вдруг захотелось, чтобы это был репортер таблоида; это было бы бесконечно предпочтительнее для новичков.
Я никогда не встречалась с ними лично, но узнала их фотографии из новостей.
Леонора и Эбигейл Янг.
Мать и сестра Кая.