Страница 61 из 77
При таких условиях, когда строительные работы выполнялись несколькими подрядчиками и когда материал поступал из разных мастерских, в интересах охраны и учета материалов, а также в целях возможности контролирования качества продукции требовалось, чтобы в клеймо было включено имя промышленника, из мастерской которого поступил материал. Если качество строительного материала было ниже, чем полагалось, можно было без затруднения уличить виновного, поскольку в клеймах значилось имя владельца предприятия, несущего ответственность за качество своей продукции. Nilsson указывает на богатую коллекцию клейм из Спарты, в которых, наряду с указанием заказчика, каковым являлось там государство, обозначено также сооружение, для которого предназначался кирпич или черепица, и, кроме того, указано имя фабриканта-поставщика.
Вот несколько примеров из огромного множества таких клейм, найденных в Спарте: δαμόσιος τειχέων έργώνα Ευαμέρου, что значит: «государственная (черепица), (для) стен, фабриканта Эуамера». Черепица, следовательно, была предназначена для устройства кровли на крепостных стенах. Слово έργώνα иногда опускалось и тогда получалась более упрощенная формула: δαμόσιος τειχέων Άντιόχου. Если сопоставить эти образцы спартанских клейм с теми клеймами, которые приведены раньше, то нетрудно будет заметить, что разница между ними заключается в том, что первые не давали никакой связи с производством, в последних эта связь устанавливается весьма конкретно благодаря включению в клеймо имени промышленника, ставившегося обычно в родительном падеже и лишь гораздо реже в именительном.
Выше уже упоминались приенские клейма, в которых фигурировало одно лишь слово «πόλεως», обозначавшее принадлежность черепиц городу. Но в Приене были найдены также и клейма с более сложной надписью: Δρόμονος πόλεως, где указано, следовательно, и имя промышленника. Nilsson делает правильный вывод, что, поскольку встречаются клейма с одним только именем Дромона, есть основание думать, что этот промышленник снабжал черепицами не только город, но и других заказчиков, т. е. следует предполагать частных лиц — в последнем случае на клеймах стоит только имя Дромона.
Наконец, последним этапом формирования клейм на керамических строительных материалах Nilsson считает момент, когда ко всем предыдущим обозначениям присоединяется имя эпонима, как обозначение года. Спарта опять дает наиболее яркие образцы таких полных клейм, включающих все обозначения. На кирпичах, найденных в Спарте при раскопках театра и датируемых первым веком до нашей эры, оказались клейма[366], в своей совокупности образующие такую формулу: πλίνϑοι δαμόσιαι σκανοϑήκας επί Καλλικράτεος έργωνα Νικασίωνος[367], что значит: «кирпичи государственные (для) скенотеки, при (магистрате) Калликрате (от) фабриканта Никасиона». Следовательно, к известным уже составным элементам керамических клейм здесь добавлен датировочный показатель в виде имени магистрата, являвшегося эпонимом. Каков практический смысл такой датировки, в достоверности неизвестно. По мнению Nilsson’a, существовавший обычай датировать лапидарные эпиграфические памятники способствовал включению и в керамические надписи датировочного показателя. Конечно, это сравнение, хотя и очень интересное, все же не может служить достаточным объяснением. Вопрос о включении в керамические клейма имен государственных должностных лиц — сложный, и мы не будем здесь специально на нем останавливаться, так как это завело бы нас чересчур далеко за рамки нашей работы[368].
Клеймение, вошло в практику сначала как мероприятие, направленное к охране общественных и государственных интересов. Но когда вошло в обычай снабжать клеймо именем промышленника, последний быстро уловил получавшуюся от этого выгоду. Товар теперь уже не был обезличен, он получил своего рода «фабричную марку», которая приобретала рекламные свойства, делая производство определенной мастерской широко известным. Таким образом, клеймение, начавшееся на государственных заказах, перешло на продукцию, рассчитанную для частного потребителя. Но формула клейм на этих изделиях — речь идет о строительных материалах в виде кирпичей и черепиц — была более упрощенной. Клеймо обычно заключало в себе только имя промышленника, чаще всего в родительном падеже, иногда еще с присоединением какой-либо эмблемы. Этот обычай — клеймения керамической продукции, выпускавшейся на частный рынок, для частного потребителя, — вторичного происхождения, как, нам кажется, совершенно правильно полагает Nilsson. Но скоро этот обычай стал играть большую роль в практике керамического производства. Вот почему — говорит Nilsson — находят массу кирпичей и черепиц с клеймами, содержащими одно только собственное имя. В реконструированной таким образом Nilsson’ом эволюции клейм на строительных керамических материалах исходным пунктом является наиболее простая форма клейма, обозначающая общественную собственность[369]. Затем прибавляется имя промышленника, что придает клейму значение, несколько напоминающее современную «фабричную марку», вместе с тем это служит средством для контроля продукции со стороны заказчика, наконец к предыдущим элементам присоединяется дата выпуска изделий из производства, определяемая именем соответствующего эпонима.
Такова довольно убедительная схема развития клеймения керамических строительных материалов по Nilsson’у. Однако следует отметить, что Nilsson реконструирует отдельные этапы в эволюции клейм в значительной мере чисто логически, соответствующим образом группируя имеющийся в наличии материал.
Остается невыясненной абсолютная хронология этой эволюции. Причиной этого является то обстоятельство, что для огромной массы клейм не установлена их датировка, и поэтому расчленение всего имеющегося в наличии многочисленного фактического материала на хронологические группы не представляется еще сейчас возможным. Поэтому Nilsson, давая картину развития клейм, строит ее без конкретного хронологического определения появления отдельных слагаемых, из которых образовался затем наиболее полный и развитой тип клейм, образцом которых могут служить, например, клейма на черепицах Спарты. Нужно помнить, что различные типы клейм сосуществовали, и поэтому из схемы, изображенной Nilsson’ом, нельзя делать выводов о хронологическом соотношении керамических клейм лишь на основании принадлежности их по типологическим признакам к определенной группе, занимающей соответствующее место в схеме Nilsson’а.
Если мы теперь обратимся к рассмотрению клейм на боспорских черепицах, то не представит больших затруднений определить, к какому роду керамических надписей их следует отнести. В подавляющем большинстве своем клейма содержат исключительно лишь собственные имена, иногда представленные полностью (всегда в родительном падеже) или, как это бывает чаще, в сокращенном виде, нередко при этом в такой степени сокращения, что трудно с достаточной долей уверенности расшифровать их полностью, так как имеющиеся часто в клейме две-три начальные буквы имени допускают, при попытке восстановления, немало возможных вариантов. Часто при сокращении имени в клеймо включался особый знак сокращения, на подобие лунарной сигмы. Этот знак не имел строго определенного места, чаще он ставился в конце, что можно видеть на многих клеймах, например, в клейме Астидама (№ 11), причем он иногда изображался в обратном положении, напр., в клейме Аполлония (№ 6), но имеются и такие образцы клейм, в которых знак сокращения стоит впереди, напр., в клейме Афинодора (№ 1) и Деметрия (№ 16). При всех отмеченных индивидуальных особенностях отдельных клейм почти все они имеют в большинстве своем одну общую роднящую их особенность: в клеймах написаны лишь собственные имена, и, следовательно, они принадлежат к тому разряду частных клейм, которые являются по своему характеру в известной степени аналогичными современным «фабричным маркам», сообщающим имена промышленников и тем самым рекламирующим их. Нужно, однако, сделать оговорку, что это относится не абсолютно ко всей массе Боспорских черепиц. Исключение составляют клейма, образующие количественно весьма значительную группу и заключающие в себе надпись Βασιλική. Значение этих клейм послужит в дальнейшем предметом особого рассмотрения, когда мы будем разбирать более детально содержание надписей, заключенных в клеймах боспорских черепиц.
366
На каждом кирпиче стоит несколько клейм, из коих каждое содержит лишь часть обозначений.
367
A
368
Вопрос о датировочном значении включения в керамические клейма имен государственных чиновников рассмотрен Б.Н. Граковым, ук. соч., стр. 49.
369
У Nilsson’а речь идет о «владельце, для которого изготовлялись кирпич или черепица». Но такая формулировка неверна. Дело-то в том, что обозначение владельца-частника не фигурирует в клеймах: если указывается «владелец», то обычно это государство, город и т. д. И в тех случаях, когда в клеймах дается указание, для какого строительного объекта предназначен материал, речь, идет опять-таки о собственности не частного характера.