Страница 101 из 102
Уж что и умели Тёрк с Хэлой — это всё превращать в беспощадный балаган. Чёрная ведьма обычно задорно кричала “тусуем, братки” и всё срывалось в неугомонную вакханалию конца и края которой не было видно. А Милена никак не могла поверить, что женщине перед ней уже шестьдесят лет, или тиров? Вот в этом она так и не разобралась.
С десяток тиров назад Хэла психанула и с Верлеасом как-то смогла то ли вытащить, то ли сотворить скрипку. Правда струны пришлось делать самим, а точнее женщина нашла какой-то странный струнный инструмент в Соёлте, что-то наподобие арфы, с которыми изображались обычно греческие боги. Сняв струны с этого инструмента, Хэла оживила скрипку, потом смогла научить играть других, а потом и вовсе смогла сделать такой же инструмент с местными мастерами.
И сейчас все не просто горланили песни под дудки, а уже полноценно отплясывали под скрипки, дудки и какие-то бубны. И кажется угомонить Хэлу в её стремлении оживить тишину вокруг было невозможно.
— Что тебя тревожит, котик мой, — спросила Хэла, у стоящего рядом с ними Брока.
— Силтая хочет, чтобы я объявил сына наследником её титула, — ответил сын Рэтара, говоря о правительнице свободного города и матери погибшей супруги Брока.
— Это же был решённый вопрос, — уточнила Милена, сидящая рядом с ними.
— Да, — ответил он, — но в будущем. Ему нет и десяти. А как только она объявит об этом, то начнётся возня вокруг него, и в конечном итоге он потеряет детство.
— Так сильно настаивает? — спросил Рэтар, хмурясь.
— Да, очень. А он ребёнок, — пожал плечами Брок. — Ему нравится бегать по лужам, ковыряться в грязи, купаться в море, есть снег и листья.
Они рассмеялись, глядя как мальчик бегал по залу с другими детьми.
— Попроси Тёрка её унять, — выдала Хэла, а мужчина, услышав её обернулся. Впрочем разговор он слышал.
— Хэла, — покачал головой старший брат Рэтара.
— Что? Ты её помнёшь немного и она станет вся такая покладистая, — ухмыльнулась чёрная ведьма. — В прошлый раз отлично получилось.
— Ведьмочка моя, — возразил Тёрк, фыркая. — В прошлый раз я на двадцать тиров помоложе был.
— Ой, смотри-ка состарился внезапно, — повела головой чёрная ведьма. — Не переживай, я тебе могу помочь, ежели чё.
И Хэла подмигнула ему, мужчина рыкнул, потом под дружный смех поднял её с колен Рэтара, на которых она сидела, обнял, а после посадил обратно, и конечно все они знали, что несмотря на возраст он явно прибеднялся, потому что был ещё здоров и крепок, что молодые позавидуют.
Роар сидел за столом, который по их возвращении сразу же был заставлен невероятным количеством закусок и выпивки.
Его дети были внутри веселья, только Эмрин уже обжимал кого-то из домашних девиц — наложниц в доме Гораном не было. Первым отпустил своих Рэтар, потом и Роар сделал так же. Наложницы Элгора в доме пробыли ровно до того момента, пока он не обвязался с Янсиной. Каждая из девушек получила средства для дальнейшей безбедной жизни, кто-то остался в Зарне, кто-то перебрался в другие места в Изарии, кто-то уехал совсем. Одна так вообще смогла стать супругой митара Алнама.
Элгор конечно не был верен только супруге, но и открыто содержать наложниц не хотел. У него была пара-тройка женщин, Роар знал о них, но брат вёл себя сдержанно и с большим уважением к супруге.
Сам феран не запрещал книтам содержать харны, но самому ему хватало супруги. Сейчас он смотрел как она веселилась со всеми и тут уж было спокойно за неё. Иногда правда подкалывало ревностью к Броку тому же, но Роар нещадно в себе это пытался давить.
— Пап? — Рада обняла его, а потом села на стол перед ним. — Что-то случилось?
— Нет, девочка моя, всё хорошо, — отозвался он. — С мамой не помирилась?
Роара действительно беспокоило то, что Милена никак не могла оставить дочь в покое, и из-за этого возникали конфликты, в которых он просто не понимал на чью сторону ему нужно встать, поэтому старался придерживаться позиции невмешательства. Но всё равно напряжение между любимыми женщинами угнетало.
— Она попросила прощения, — улыбнулась дочь.
— Правда?
— Да.
— А ты? — внимательно всмотрелся в дочь феран.
— Папа, — Рада укоризненно покачала головой. — Всё хорошо. И тебе стоит перестать хмурится.
К ним подошла Милена и дочка оставила родителей наедине, если это вообще было возможно внутри такой толпы.
Возвращаясь в веселье феринина радостно оторвала от стены нахмуренного и вечно серьёзного Троя, который в этом был похож на отца, но Рада умела тана расшевелить и заставить улыбаться, сейчас утянув в общие гвалт и веселье.
Старший сын Элгора был старшим командиром в отряде митара, жил в доме и был неотъемлемой частью семьи Горанов. А ещё любимым мальчиком Хэлы и относился к ней, как к матери.
— Ты хмурый, — заметила ферина, садясь рядом с супругом. — Там был и сейчас.
— Нет, маленькая, — ответил Роар и поборол в себе желание нахмурить лоб сильнее. Вот ведь — действительно хмурится.
— Причина во мне, — проницательно заметила она.
— Милена, — вздохнул Роар и повёл головой, точно понимая к чему всё идёт.
— Нет, — заупрямилась она. — Ты опять ревнуешь.
— Знаешь сколько взглядов тебя окружали? — взвился феран.
— Нет, — горестно покачала она головой. — Потому что я не вижу этого, мне все эти взгляды не нужны, мне нужен один конкретный, только одного мужчины.
На глаза ей навернулись слёзы.
— И мой взгляд всегда обращен только на него. На тебя, Роар. И если бы ты не смотрел вокруг, если бы смотрел на меня, то заметил бы это.
Она встала и ушла наверх.
Мужчина вздохнул и налил себе выпить — хорошо, что хоть в этот раз супруга не припомнила ему Лету Анпу, которая тиров пятнадцать внезапно образовалась в портале Зарны и отдала ему злосчастный триф, который он дал ей в залог своего слова.
Конечно же Лета, как и полагается по обозначенному чёрной ведьмой “закону подлости”, наткнулась на всех кого только можно и главное нос к носу столкнулась в Миленой. Тогда супруга Роара устроила такой скандал, что из Халовкиного гнезда к ним заявилась Хэла, потому что даже туда вдарило силой негодования достопочтенной ферины.
Роар глянул на тана и его супруга. Они были в противоположном углу комнаты. На длинной деревянной лавке сидел Рэтар, на коленях у него сидела Хэла. И Роар не понимал, как у них так получается. Спокойно и гладко. А у него всё не так.
— Где мама? — спросил Рейм, подходя к столу и наливая себе выпить.
— Устала, — ответил Роар, не поднимая глаз на сына.
— Отец, — позвал его старший сын и феран всё-таки встретился с ним взглядами. — Иди, а? Я тут посмотрю.
Рейм был всегда невероятно проницательным. Роар это называл “чутьё Рэтара”, потому что вот на кого был в основном похож его сын. Только за девками волочился так же как отец в его возрасте.
Мужчина ухмыльнулся, поднял кружку с выпивкой в сторону Рейма, выпил, потом кивнул и ушёл следом за супругой.
Милена как раз хотела снимать платье, когда Роар вошёл в комнату. Они почти сразу, как она родила старших детей, стали жить в той части Зарны, где были те самые роскошные гостевые комнаты, так безумно её восхищавшие. Единственно что, в отличии от всех остальных здешних знатных пар, жили они вместе, а не раздельно.
— Я не хочу ругаться, — сказала она ему сходу, потому что чувствовала в нём кипение.
— Я тоже, — он подошёл и мягко развернул её к себе лицом.
— Роар, — качнула головой Милена, но договорить он ей не дал, нагнулся и поцеловал.
Этот его запах, эти его руки, губы, этот привкус алкоголя…
Милена на самом деле столько раз думала почему не умеет ему сопротивляться, но сводило с ума даже спустя двадцать с лишнем тиров. Она впитывала его, врастала, становилась частью его уже вот в этот момент, чего уж говорить о бедовой пустой головушке, из которой напрочь уносило все мысли, когда Роар её прижимал к себе, когда его руки гладили её тело, а губы целовали. Когда они были едины в близости.