Страница 8 из 11
ИСПЫТАНИЕ
Знающие люди говорят, что будто дружба между начальником и его замом — явление исключительное. Если это утверждение верно, то перед нами именно такой случай: директор промторга Янаби Шарапов и его заместитель Шанаби Ямалов — друзья. Притом давнишние, чуть ли не закадычные. И, естественно, отношения между ними преотличнейшие, все мало-мальски важные дела по службе они всегда решают сообща, в добром согласии друг с другом.
Вот и сегодня с утра директор по обыкновению вызвал к себе зама.
— Начальство звонило, — начал сам, когда его друг зам устроился напротив на стуле. — Велено подобрать хорошего специалиста для работы в аппарате треста.
В глазах Шанаби замелькали задорные искорки.
— Что ж, подберем! — весело отозвался он. — Есть у нас такие кадры, есть!.. Не то что в трест, хоть сегодня в министерство выдвигай!
— Да, ты прав, есть у нас достойные товарищи.
На стол директора лег список личного состава торга, и сам с замом в поисках подходящей кандидатуры принялись перебирать всю наличную номенклатуру.
— А. Алмасов! Как ты полагаешь?
— Не подойдет! — отрезал Шанаби, презрительно сморщив нос. — Это же такой выпивоха, каких свет не видывал! Хлещет горькую, как воду. Сам видел. Как-то с ним в одной компании пришлось сидеть.
— Ну что ж, так тому и быть.
Красный карандаш директора решительно прошелся по фамилии Алмасова.
— Далее у нас Б. Байбулатова.
— Морально неустойчива. Разошлась с мужем.
— Так ведь с тех пор сколько воды утекло…
— А какая разница — давно, недавно? Сказано же: горбатого могила исправит.
— Ладно, быть по-твоему… Вычеркиваем… Идем дальше. В. Вали-шин. Что ты о нем скажешь?
Шанаби отчаянно замахал руками:
— Нет-нет, что ты! О нем и речи быть не может! Мужчина уже в летах, а ведет себя как мальчишка: по утрам в одних трусиках бегает. Ни капли солидности!
— Да, ты прав, тресту нужны серьезные работники. — Янаби снова уперся в список. — Следующим у нас Д. Давлеткулов.
— Это же настоящий питекантроп! До седых волос дожил, а даже завязывать галстук не научился. Абсолютно бескультурен.
— М-да, выходит, и ему не видать трестовского кресла, как своих ушей.
Так и кандидатура Давлеткулова была безжалостно вычеркнута из ряда возможных претендентов на выдвижение.
И долго еще, поощряемый Шанаби, гулял по списку личного состава торга директоров красный карандаш, творя суд и расправу. Под конец нетронутым остались только две фамилии. Как вы догадываетесь, одна принадлежала самому Янаби, другая — Шанаби.
В кабинете директора повисла гнетущая тишина, которую после долгих размышлений на правах старшего по чину решился нарушить Янаби.
— Более достойного кандидата, чем ты, нам, пожалуй, не найти. Вот только…
У Шанаби тревожно ёкнуло сердце:
— Что «только»?
— А что, если в тресте скажут, что ты дружишь с сорокаградусной? С Алмасовым вон вместе налакался…
— Так это же в гостях! — обиженно насупился Шанаби. — В компании. Ради компании, говорят, и монах женился.
— Поначалу в гостях, потом за углом на троих… А там и до белой горячки недалеко… Таков уж, скажут в тресте, путь всех алкашей…
И тут Шанаби смекнул, к чему клонит его друг.
— Уж коли на то пошло, Янаби, тебя выдвигать тоже нельзя, — сказал Шанаби, гася хитрые искорки в глубине глаз.
Словно бы принимая грудью выпад ярого врага, Янаби воинственно подался вперед.
— С чего это ты взял?
— Никак не подходишь ты для треста. Кому нужен такой, с позволения сказать, руководитель, который даже не умеет подбирать кадры? Посмотри-ка на этот список: один — пьяница, другой — моральный урод, третий — и того хуже… А ты их держишь под своим теплым крылышком…
Что-то странное произошло с Янаби: из глаз полыхнул зловещий огонь, а кулак его, описав дугу, молнией грохнул об стол.
— Ах ты лицемер! Двуличный тип! Вот какие черные мысли таил в своей подлой душонке! Не думал я, что ты такой подонок!..
— А ты законченный идиот! — выпалил Шанаби, достойно отбивая наскок своего друга. — Об этом весь город знает, только ради приличия не говорят вслух.
— А ты распутник! Не ты ли приглашал в прошлую субботу Байбулатову на пляж? Знаем, с какой целью ты это делал. Тут не дураки сидят.
— А ты сам-то, вспомни-ка, для чего ей шоколад покупал? Ишь, донжуан выискался…
— Шпик несчастный!
— А ты…
Возможно, долго бы еще продолжался обмен любезностями между друзьями, но тут совершенно некстати зазвонил телефон. Янаби нервно схватил трубку.
— С-с-луш-шаю! — проговорил он, задыхаясь от злости.
— Это из треста, — раздалось на другом конце провода. — Насчет кандидата на выдвижение. Мы уже подобрали, так что не волнуйтесь, занимайтесь своими делами…
Пальцы Янаби как-то странно разжались, и трубка, грохнувшись об пол, разлетелась вдребезги. Друзья постояли с минуту, пожирая друг друга испепеляющими очами, и, не зная, что дальше предпринять, разом кинулись на колени подбирать с пола осколки разбитой трубки.
ТАК ОНИ ПОМИРИЛИСЬ
Долгое время я не мог найти ответ на вопрос: как, какими силами и способами можно помирить двух поссорившихся женщин? И только на днях подсмотренная в жизни сценка дала мне ключ для ответа…
Автобус переполнен до предела. Не то что яблоку — горошинке упасть негде. Один наступит соседу на ногу, другой так саданет под ребра, что аж в глазах потемнеет, третьему стоит удачно повернуться — и все пуговицы стоящего рядом перезревшим ранетом слетают с одежки…
Впрочем, каждый пассажир реагирует на это переуплотнение по-своему, соответственно собственному характеру и темпераменту. Иному хоть рукав с корнем оторви — он и ухом не поведет, другой же при легком прикосновении к его персоне готов раздуть скандал.
Вот две женщины как раз из этого скандального разряда, чуть только тронулся автобус, дружно сцепились и повели меж собой любезный разговор.
— Ты человек или корова? — поставила рыжекудрая вопрос ребром. — Что ноги-то растопырила!
— Сама ты корова, — тонко определила волоокая брюнетка.
— От коровы и слышу, — установила свое родство с соседкой рыжеволосая. — От безрогой притом.
— Ты сама безрогая! Комолая, значит. Только не смею спросить: кому ты их подарила?
— У тебя тоже не спрашиваю, кому ты могла их наставить…
Неизвестно, к чему привела бы эта деликатная дискуссия, если бы не один пассажир, который осмелился шутливо прокомментировать сей диалог.
— Понятно, граждане! — возвестил он. — У этих женщин у обеих мужья, надо полагать, рогоносцы!
От смехового залпа автобус тряхнуло и даже качнуло в сторону.
Рыжекудрая разъяренной львицей прорвалась сквозь толчею и схватила комментатора за воротник. Не меньшую оперативность проявила и волоокая: через миг она уже мертвой хваткой держала смельчака за фалды пиджака.
— Как ты смеешь оскорблять порядочных женщин? — заверещала рыжая.
— К тому же еще в общественном месте! — поддержала брюнетка.
— Специальная статья для таких нахалов предусмотрена! — заявила рыжая, декларируя тем самым свое уважительное отношение к уголовному кодексу.
— К уголовной ответственности хулигана! — бросила боевой клич волоокая, энергично оттаскивая вконец растерявшегося парня к дверям.
— Мы ему покажем, как оскорблять честных женщин! — завизжала, все более распаляясь, рыжекудрая и отвесила парню звонкую пощечину.
На следующей остановке судьба шутника была решена. Возмущенные представительницы прекрасного пола дружно отконвоировали его в милицию…